Дом взглянул на часы, потом на Фейт.
— Мы несколько затянули обсуждение, — взяла слово Фейт. Необходимо переходить к следующему вопросу. Но давайте над всем этим подумаем. Я хочу, чтобы на следующем совещании все высказали свою точку зрения. Если нет возражений, мы, наверное, продолжим рассмотрение следующей пробной серии.
Ларк посмотрела на Дома. Он был поражен выражением благодарности в ее голубых глазах и погрузился в лежащие перед ним бумаги с изложением очередного проекта, пытаясь сконцентрироваться на нем.
После совещания он пригласил Ларк зайти к нему в кабинет.
— Вы талантливый оратор, — похвалил ее Дом.
— Единственной причиной, почему все прошло хорошо, явилось то, что мне этот проект интересен. Если что-то меня очень интересует, у меня это и получается хорошо.
Он улыбнулся.
— Думаю, с вами и так все хорошо.
Он был удивлен, увидев, что она покраснела. В ней было странное сочетание сдержанности и искренности.
Они подошли к его кабинету.
— Зайдите на минутку, — сказал Дом, после чего закрыл за ней дверь. — Между нами, мне хочется, чтобы вы знали, что я абсолютно уверен в том, что ваша идея у нас пройдет. Фейт поддерживает ее, а это важно. Начнем с пробной серии и разработки предложений по последующим сериям. Если удастся продать это телекомпаниям, то дело пойдет. Если не получится, то много денег мы на этом не потеряем.
— О Дом! — взволнованно вздохнула Ларк.
— Еще одна вещь, о которой вы тактично забыли упомянуть. У нашего прошлого проекта не было координатора, которого интересовали бы любовные истории. Мы решили вырваться на рынок, но не разобрались в ситуации на нем. Ларк кивнула.
— А вы сами-то читаете такие вещи? — спросил он с любопытством.
— Я читала «Гордость и предубеждение» и «Джейн Эйр».
— Но это же классика!
— В то время, когда они были написаны, тоже издавалось много макулатуры. Они были лучше, чем все остальное. Так всегда и обстоит дело. Пишется много ерунды, но в это же самое время печатаются и по-настоящему великие книги. Не думаю, что издатели особенно разбираются в любовных романах. Вспомните, сколько раз отвергались «Унесенные ветром».
— Сколько? — спросил Дом с интересом.
— Много раз. Во всяком случае вы понимаете, что я имею в виду.
— Если получится с вашим проектом, он будет поручен вам. У вас все получится хорошо?
— Конечно.
Дом сел за стол.
— Вы свободны сегодня вечером? — спросил он, зная, что ему не следовало этого делать, но удержаться не мог. — Я бы хотел пригласить вас поужинать.
Он увидел, как на лице ее появилась маска сдержанности.
— Сегодня вечером я занята. — В голосе ее звучало отчаяние. — Извините.
— Все в порядке. Сегодня же пятница. Я забыл.
— Я, пожалуй, пойду к себе, — сказала Ларк.
— До встречи, — сказал он.
ГЛАВА 45
Мысли о Ларк не оставляли Дома. Он думал о ней постоянно. В самые неподходящие моменты перед ним начинали блестеть ее голубые глаза. Он гадал, насколько длинны ее волосы, поскольку видел он их только собранными на затылке. Ему интересно было, в какой она живет квартире, что делает, когда остается одна. Его интересовало, есть ли у нее приятели. Он использовал каждый предлог, чтобы увидеться с ней, и те, кто работал на одном этаже с Ларк, были удивлены тем, что можно часто увидеть Дома, идущего по коридору мимо их кабинетов.
Влечение к Ларк вызывало у Дома чувство вины, и он старался быть внимательнее к Тони. Но ничего не получалось. Она оставалась холодной и безразличной, даже любовью они занимались уже не так. Все выглядело, как будто она его еле терпит.
Дом стоял в дверях их спальни, мокрый после утреннего душа. Обычно он уходил еще до того, как она вставала, но в это утро он услышал, что она плавает в бассейне, когда еще только пробило шесть. Теперь она сидела с журналом на коленях и медленно перебирала страницы.
— Ты сегодня не собираешься на работу? — спросил он.
— Нет, — ответила она. — Я ушла с работы перед самым Рождеством.
У него отвисла челюсть.
— Перед Рождеством! Почему же ты мне не сказала?
— Я думала, тебе это совершенно безразлично.
— Разумеется, мне это небезразлично! И что ты делала? Нашла себе что-нибудь?
Она покачала головой. Решение оставить работу пришло как-то внезапно, но вместо скуки от пребывания все время дома, которую она ожидала, Тони почувствовала облегчение: она перестала делать то, что ей не нравилось. И это было началом.
— Я этого не понимаю. — Тут Дом взглянул на будильник на столике у кровати. — Черт побери, уже восемь! Я не могу поверить в то, что ты мне ничего не сказала.
Он начал одеваться. Дом всегда выглядел хорошо одетым, хотя и одевался как-то небрежно. Сегодня он выбрал шелковую рубашку темно-оранжевых и коричневых тонов и чесучовые брюки, пузырящиеся на коленях и со складками. Галстук он носил редко.
— Тебя, очевидно, что-то расстроило, — сказал он, одеваясь. — Что именно?
— Ничто меня не расстроило.
— Тогда в чем дело? Я сделал что-нибудь не так?
Она продолжала листать журнал. Спазм перехватил ей горло.
— Если я сделал что-то не так, тебе надо было сказать мне об этом.
Ей удалось хрипло выдавить из себя:
— Все не так просто.
— Что ты имеешь в виду?
— Множество всяких вещей, Дом. Я не могу все свести к чему-нибудь одному.
— Тогда сведи к нескольким. Скажи мне, что не так?
— Забудь об этом. Я не смогу. Не сейчас, когда ты такой.
— Какой?
— Посмотри на себя! — закричала она, отбрасывая журнал. — Послушай, что ты говоришь! Тебя рассердило то, что я расстроена! Ты рвешься на работу! Ты хочешь, чтобы я по-деловому представила тебе список своих чувств, чтобы ты смог быстро в нем разобраться и бежать на свою проклятую работу! Нет, со мной так не получится! Я не вхожу в число твоих секретарш. И я вовсе не двухмерная экранная красотка из одного из твоих фильмов. Я, черт побери, человек!
Дом смотрел на нее.
— Я знаю, что ты человек.
— Тогда почему же ты не обращаешься со мной как с человеком? Почему ты ведешь себя, словно я мебель?!
Он шагнул к ней, слегка улыбаясь.
— Это когда мы занимаемся любовью, я обращаюсь с тобой, как с мебелью?
Она молчала. Словно выиграл уже сражение, Дом отвернулся, чтобы взять ботинки.
— Есть ведь еще кое-кто, не правда ли? — неожиданно промолвила Тони. — Я знаю это.
— Есть еще моя работа, — холодно заметил Дом.
— Наверняка есть еще кто-то. Кто она?
— Каждый день мне приходится улаживать десять миллионов критических ситуаций. Если уж у меня не хватает времени на собственную жену, то, черт побери, можешь быть уверена, что времени на любовницу у меня нет тоже.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
