Ее воздушное шелковое платье, выбившись из-под пальто, эффектно трепетало на ветру. Ее голубые, в тон неба, глаза завораживали.
— Я имею в виду дневник с картой, эта новость не дает мне покоя. Может ли инцидент со взрывом полицейского катера и стрельбой быть связан не только с карабинерами, но и с нами?
Брови женщины взлетели едва ли не до шляпки:
— Вы что, так шутите?
— Я не верю ни в какие эфиопские происки, — твердо произнес Индиана. — Совершенно нелепое объяснение.
— Я только сказала, что так пишут в газетах, — обиженно пожала плечами женщина.
— Вы разрешите, синьоры? — неожиданно подал голос гондольер, который, казалось, твердо решил молчать до конца прогулки, выполняя волю пассажиров. Доктор Джонс даже забыл о существовании этого человека, свыкшись с мерным мельканием шеста перед носом.
— Пожалуйста, — перешел археолог на немецкий.
— Нефть, синьоры.
— Что нефть?
— Вы простите, что я слушаю ваши разговоры, но мне некуда деть мои уши…
— Вы понимаете по-английски? — спросила Эльза.
— Я все понимаю, синьорина. В бухточке возле Арсенала, откуда мы плывем, появилась нефть. Почему на воде? Вода — не место для нее. Почему возле Арсенала? Вопросы. Правительство запасается, боится, что нефть когда-нибудь кончится. Но люди чести тоже хотят запастись, чем они хуже правительства? А наш великий могучий дуче не любит воровства. Вот так, сеньоры.
Умело действуя шестом, он развернул гондолу и направил древнее плавсредство в один из тесных боковых протоков. Сразу стало темно, будто в каньоне.
— Вы уловили хоть какой-нибудь смысл, Инди? — после минутного молчания спросила Эльза.
— В целом картина ясна. Этот человек утверждает, что мафия занимается хищением нефти. Вероятно, какая-нибудь из многочисленных групп, наподобие неаполитанской «каморры». А карабинеры с этим доблестно борются. Заодно он напомнил нам, что правительство Италии усиленно проводит автаркические мероприятия, поскольку это официальная экономическая теория фашизма. Вы знаете, что такое автаркия, Эльза?
— Я не имею к фашизму никакого отношения, — надулась женщина. — Я историк, к вашему сведению.
— Это означает полную самоизоляцию. Защищенность внутреннего рынка, независимость от внешнего рынка с его пертурбациями, колоссальные стратегические запасы. Дела в итальянской экономике в общем идут неплохо. А Венеция — самый крупный порт Италии, через который приходит в страну практически вся нефть с Ближнего Востока… Эй, парень, — окликнул он гондольера, — если все понимаете, то правильно ли я говорю?
— Люди шепчутся, что у них есть подземные цистерны, — серьезно кивнул тот. — Тайные, о которых никто не знает.
— У правительства или у мафии? — уточнил профессор.
— Я человек маленький. Никто не знает, и я не знаю. И вам не советую. Но слышали бы вы, какие бои шли на прошлой неделе! Под землей, синьоры. Когда плаваешь, землю очень хорошо слышно, земля сквозь воду дышит. К Арсеналу теперь лучше не подплывать, лодку изгадишь.
— Вот так, Эльза, — объявил доктор Джонс. — А вы говорили — газеты. От народа ничего не утаишь, народ все видит.
— Вы ужасный зануда, — проворчала женщина и отвернулась. — В точности как ваш отец. Вон, кстати, отель, наконец-то приехали.
3. АРХЕОЛОГ БЕРЕТ СЛЕД
Отель располагался неподалеку от площади Сан-Тома. Это заведение не дотягивало не только до «Грандиозо», но и до «Грациозо» — короче, оно было именно таким, в каких привык обитать профессор Джонс.
Отпустив исполнительную и радушную ассистентку Эльзу, профессор занялся делами. Прежде всего он отправил гостиничного мальчишку, сына администратора, на главный почтамт, чтобы тот оставил на имя Маркуса Броуди письмо с приглашением зайти в гости.
Затем он распаковался (при нем не было ничего, кроме шляпы и прочей носимой одежды, кнута и экземпляра коллекционного американского револьвера); обустроился (заглянул в лавку на площади, где купил себе некоторое количество вещей); привел себя в порядок (ванна, бритье, стирка носков). Когда он укладывал волосы, чтобы голова и без шляпы выглядела как надо, пришел Маркус Броуди.
— По-моему, здешние люди сходят с ума, — объявил гость, по-детски удивленный. — До Рождества еще полмесяца, а они уже елки выставляют на улицу. В смешных таких вазах — с песком.
— Дорогой Маркус! — искренне обрадовался Джонс. — Давно вы в Венеции?
Он счастливо смотрел на гостя. Признаться, он успел соскучиться по рациональной чикагской жизни, ему не хватало хоть одного нормального человека в бесконечных метаниях по планете, и этот старичок, явившийся из самого детства, был как нельзя более кстати.
— Я в Венеции… — мистер Броуди пожевал губами, размышляя над вопросом. — Четыре дня, Инди.
— Я не ждал вас так быстро. Едва успел письмо отослать.
— А я познакомился с почтовым клерком. Симпатичный человек, он мне сразу позвонил в отель.
Индиана Джонс закончил с волосами и тщательно надел шляпу.
— Дорогой Маркус, — он протянул руку гостю, — я был почти уверен, что вы не приедете, и собирался вечером сам идти на почту, получать послание от вас. И вдруг — такой сюрприз. Вы садитесь вот сюда, отдыхайте…
— Я бы, конечно, не полетел в Европу, — согласился Маркус. — Но ко мне явились вежливые молодые люди и дали денег на билет. Наверное, твои друзья, Инди? Одного из них я знал, это клерк из университета, который все выспрашивал, зачем мне нужен профессор Джонс.
— Я бы таких друзей… — сказал профессор Джонс медленно. — Ладно, замнем. Искренне поздравляю вас с прибытием на родину фашизма.
— Родина фашизма? — неожиданно озадачился старик. — Разве не Германия?
Индиана засмеялся:
— Браво, Америка! Читайте «Чикаго трибюн», Маркус, и будете знать не только археологию. Не хочется плохо говорить о незнакомых людях, но некий Бенито Муссолини двадцать лет назад был социалистом. Сотрудничал с красной газеткой «Аванти». Потом ему надоело впустую работать языком, и он решил применить свои организаторские способности на практике, для чего с несколькими товарищами придумал партию с красивым латинским названием и стал опираться на древнеримские традиции… Будете что-нибудь пить?
— Молоко, если можно.
Индиана выглянул в коридор и крикнул тучной особе, дремавшей в конце коридора:
— Синьора, могу я попросить у вас стакан молока?
Маркус бормотал:
— Фашисты… Нацисты… Фалангисты… Кейнсианцы… Империалисты… Как их различать?.. Ненавижу политику, Инди. Как ты ориентируешься во всей этой бессмыслице?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
