— Вы на самом деле считаете, что Цыси сдастся в руки вашего правосудия?
— Ни о чем подобном речи не идет. Мы хотим, чтобы Цыси восстановила свои полномочия и продолжила править страной. О, как я сказал, мы безусловно намерены требовать наказания виновных в случившемся, кое-чьи головы должны слететь. Будет наложена определенная контрибуция. Однако меня проинформировали, что истинный подстрекатель всего случившегося, старший евнух Чжан Цзинь, уже казнен.
— Чжан Цзинь? — Роберт выпрямился.
— Да. Мне кажется, вы знали этого приятеля?
— Он был моим тестем.
— Вашим... — Макдоналд несколько секунд переваривал новость. — Тогда примите мое сочувствие. Я понятия не имел. — Неожиданно он смутился: — Ваша жена, его дочь... она в Шанхае?
— Нет, — ответил Роберт. — Она оставалась со своей семьей здесь, в Пекине. Она, наверное, очень расстроена. С вашего позволения, сэр Клод, я бы хотел ее увидеть.
— Ах... — Макдоналд достал носовой платок и промокнул лоб. — Ее звали Чжан Су?
— Да. — Роберт помрачнел. — Что случилось?
— Боюсь, у меня для вас очень плохое известие, Баррингтон. Чжан Цзиня доставили в его дом по приказу вдовствующей императрицы и там обезглавили. Его жена а дочери, оставленные наедине с телом, повесились. — Его плечи опустились. — Мне крайне жаль, но все так и было.
«Бедная Чжан Су», — подумал Роберт. Он давно ее разлюбил, но она всегда была для него доброй и верной женой. И любящей матерью для Мартина. Следовало взять ее с собой, даже силой. Но кто знает, не покончила бы она с собой все равно, узнав о смерти Чжан Цзиня?
Эх, Чжан Цзинь! Чжан Цзинь, выживший во стольких передрягах и всегда остававшийся на своем месте у плеча хозяйки. Он старался контролировать ее, держал под своим влиянием, обладая способностью удовлетворять ее эмоционально, по крайней мере время от времени, причем зная все это время, что его жизнь зависит от ее настроения. И Старый Будда покончила все-таки с ним.
— Я считаю, это создает определенные трудности для наших дел, — сказал Макдоналд.
— Каких дел?
— Итак... как я уже говорил, мы не стремимся свергнуть династию. Небеса нам этого не позволяют. Мы не хотим хаоса. Очень важно, чтобы император или хотя бы вдовствующая императрица вернулись в Пекин и возобновили правление. Трудность в том, что она боится за свою жизнь и отказывается принять наших посланников в своей пустынной цитадели. Пытаясь решить эту головоломную задачу, я нашел только один выход. Просить о содействии вас. Вы британец, Баррингтон, но служите маньчжурам. Кроме того, я знаю, что вы не поддерживали их в их попытке использовать «боксеров» для изгнания иностранцев из Китая. И еще я знаю, что вы наперсник вдовствующей императрицы, возможно, единственный некитаец в мире, кого она послушает. И я глубоко убежден, что вы хотите мира и стабильности в этой огромной стране не меньше других. Но если она казнила вашего тестя...
— Следует учесть и такую деталь, что я был арестован императрицей за несогласие с ней по поводу «боксеров» и бежал, а сбежав, немедленно был арестован британцами как сподвижник Цинов.
Макдоналд покрутил ус.
— Мы живем в запутанном мире. Но... быть может, несмотря ни на что вы возьмете на себя эту миссию?
— Она может стоить мне головы. У Цыси долгая память на тех, кого она считает своим недругом или предателем.
— Вы поедете в качестве аккредитованного посла Британии, разумеется.
— И вы думаете, для Цыси это будет иметь цену больше, чем в полпенни? — Но Роберт знал, что ехать придется. Он обязан, что бы с ним ни случилось, думать о Доме Баррингтонов и его процветании. А что до Чжан Цзиня и Чжан Су, а также У Лай, то евнух, без сомнения, был виноват как никто другой в подстрекательстве Цыси поддерживать «боксеров». К тому же Китай — самое прагматическое общество в мире: только завтра имеет значение. И как раз появилась возможность устроить свое завтра.
— Я принимаю ваше поручение, сэр Клод.
— Вы принимаете? О, прекрасно, старина. Вы не пожалеете, я обещаю. Правительство ее величества не забывает своих друзей.
— Я уверен в этом, — грустно согласился Роберт. — Однако у меня есть условия. Вернее, одно условие.
— Назовите его.
— Когда я покинул Пекин, со мной была девушка, бельгийка по имени Моника Карреманс. Ее родителей убили «боксеры». Она оставалась со мной, пока мы не приплыли в Тяньцзинь, но затем нас разлучили ваши люди.
— Как я понимаю, это та молодая леди, что вы силой увели из бельгийского представительства накануне осады.
— Я увел ее, поскольку она сама меня об этом попросила, сэр Клод.
— Тем не менее, господин Баррингтон, побойтесь Бога, шестнадцатилетняя девушка... По всему видно, вы слишком долго жили в Китае.
— Я прожил в Китае всю свою жизнь, сэр Клод, поэтому вы и считаете, что я могу быть вам полезен. И мне бы хотелось, чтобы молодую леди разыскали.
— Молодая леди цела и невредима, она в Тяньцзине, Баррингтон, и вернется в Бельгию, как только представится подходящий случай. Задержка за тем, чтобы найти пожилую даму для ее сопровождения.
— Она не поедет в Бельгию. Я требую, чтобы к моему возвращению она была здесь. Если же я не вернусь, пусть ее отправят в Дом Баррингтонов в Шанхае. Я напишу письмо моему брату, который в мое отсутствие является хозяином Дома, и моей сестре, чтобы они позаботились о ней.
— Мой друг...
— Дом Баррингтонов позаботится о ее будущем и в определенное время подыщет подходящую пару для замужества, — продолжил Роберт.
— Хорошо. — Макдоналд несколько смягчился, затем вскинул голову. — Но если вы вернетесь...
— Я намерен сам жениться на ней.
— Сомневаюсь, что могу пойти на это. Ваше требование не лезет ни в какие ворота.
Роберт улыбнулся:
— Так же, как и ваше, сэр Клод. Единственно почему вы хотите вернуть Цыси к делам, это потому, что только при ней удастся избежать нескончаемой партизанской войны и собрать контрибуцию, надеюсь, вы не станете это отрицать? Но я оставлю вам лазейку. Вы можете спросить мадемуазель Карреманс, хочет ли она выйти за меня замуж. Если она ответит «нет», можете отправить ее в Бельгию.
— Я готов признать, что вы вскружили девочке голову. Но это к слову. Вы осознаете, что могут возникнуть международные осложнения?
— Международные осложнения — ваша забота, сэр Клод. Результаты — моя. Вы отвечаете мне «да» или «нет»?
— В моей власти вернуть вас под арест, вы это знаете.
— И тщетно надеяться на контрибуции. И проститься с попытками держать в своих руках Китай. И наблюдать за банкротством Великобритании.
Макдоналд еще несколько раз провел рукой по усам.
— Я согласен, хотя все во мне протестует. И я хочу, чтобы вы знали: ваше поведение не согласуется с моим представлением об английском джентльмене.
— Знаю, — парировал Роберт. — Видите ли, мне не пришлось учиться в Итонском колледже. Я отправляюсь в путь сразу же, как только организую сопровождение. И после посещения могилы жены.
— Баррингтон, — произнесла Цыси, — Мне сообщили, что ты мертв.
«Вот оно, падшее величие», — подумал Роберт. В свое время он много путешествовал по Китаю, но всегда благодаря своему имени и богатству с относительным комфортом. Отрезок пути на запад под тенью Великой стены был самым трудным из всех его путешествий. Он карабкался на горные перевалы среди нависающих вершин, он пересек пустыню. Теперь, когда осень вступила в свои права, его преследовали нескончаемые дожди. Из его первоначальной партии численностью шестнадцать человек двое умерло в пути, пали также четыре лошади. И вот наконец он здесь, в этом захудалом городишке, лицом к лицу с правителем всего Китая.
Цыси была в обычном платье, со скромным гримом на лице, компанию ей составляли только две дамы и четверо евнухов, а также Жунлу. Не было и признака присутствия императора, хотя Роберт знал, что тот сопровождал свою приемную мать. Охранял вдовствующую императрицу отряд Пекинского полевого войска. Полковник этого войска долго и подозрительно разглядывал Баррингтона и даже приказал его обыскать, прежде чем допустить к Цыси. Баррингтон поднялся после церемонии приветствия коутоу:
— Как сказал как-то один знаменитый американец, известия о моей смерти сильно преувеличены.
— Рада в этом убедиться. Даже пусть ты и разозлил меня, но я не желала бы твоей смерти, Баррингтон.
— Чжан Цзинь тоже разозлил вас, ваше величество?
Глаза Цыси сверкнули:
— Он навлек на нас все эти беды. Я знаю, что его дочь — твоя жена. Но он не был ей родным отцом.
— Моя жена тоже мертва, ваше величество. Она не смогла перенести казнь своего отца, даже не родного.
— Ты проделал весь этот путь, чтобы высказать мне свои упреки, Баррингтон? Если так, то тебе лучше уйти.
