— В общем, так теперь и живу, — рассказал он. — Мотаюсь по Прибалтике, делаю репортажи. Записываю рассказы выживальщиков. Изредка попадаются очень любопытные люди. Набрал ворох интересного материала, по идее, на хорошую книгу, если бы не пигедец.
— Если бы не что? — спросил я.
— Пигедец, — повторил он. — От слова Армагеддон и п**дец. Если сложить вместе, то получится пигедец. На мой взгляд — очень точное определение случившегося.
— Метко, ничего не скажешь, — усмехнулся Айвар. — Представляю, как ты жалеешь, что не можешь об этом написать в своей газете.
— Увы, — улыбнулся Ингвар, — место журналиста я потерял еще до всего этого. Оказался, по уверению сильных мира сего, непригоден к сей древнейшей профессии.
— Это почему? — спросил я.
— Имел неосторожность написать то, о чем все говорили. Все знали и болтали, но писать в нашем демократическом мире о таких вещах нельзя. Точнее — можно, но, как видите, чревато.
— Позволь, я угадаю, — прищурился Айвар и оперся на капот: — Про педофилов статью написал?
— Именно так! — шутливо раскланялся Ингвар. — Я имел честь написать небольшую статью, — он посерьезнел, — про свору извращенцев. Думаю, что моя версия событий была близка к истине. Меня, естественно, попросили больше не утруждать себя этим ремеслом. На мое счастье — или несчастье — грянул пигедец, и теперь никто не может мне запретить писать то, что я хочу. Правда, и публиковать мою писанину негде, — грустно закончил он.
— Весело, — сказал я. — А дальше куда собрался?
— Куда глаза глядят. Я, как Mad Max из старого фильма, езжу, пока есть бензин, и ищу его, когда он подходит к концу. Несколько раз пытался примкнуть к людям, но характер… И я отправляюсь дальше.
— Ясно. Одинокий волк, значит, — усмехнулся я. — А с оружием как? А то с пистолетом особо не навоюешь.
— Есть, — кивнул он. — Дело в том, что я редко заезжаю в города. А тут ночь не спал, расслабился и поэтому вляпался. Если бы не вы, то плохо бы кончилось. Спасибо еще раз.
— Да не за что, — допивая кофе, кивнул Айвар. — Рамучяй знаешь?
— На карте — да.
— Ну, если наскучит бродячая жизнь, то там нас и найдешь. Точнее, там скажут, как нас найти.
— Понимаю. Я сейчас двигаю в Вильнюс, осмотрюсь, а после столицы, с вашего разрешения, загляну на огонек.
— Ну и прекрасно, — отбрасывая сигарету, сказал я. — Ладно, увидимся еще. Бывай, журналист!
Айвар 21 апреля, вечер
— А ты знаешь, что сегодня ровно месяц исполнился? — спросил меня Роберт, когда мы попрощались с журналистом и разъехались.
— Месяц чему?
— От начала пигдеца, если использовать термин нашего нового знакомого.
— Хм. И правда. Устроим праздник по этому поводу?
— Конечно. А вместо фейерверков я наконец пристрелю Видмантаса, чтобы настоящий праздник был. С другой стороны, — Робби пожал плечами, — зачем? Только патрон испорчу.
— То-то и оно, что незачем. Я уже забыл, как он выглядит. Из дома почти не выходит, гуляет исключительно в другом направлении. После того, как у нас Линас поселился, вообще дорогу забудет.
— Да, праздника не получится…
— Давай лучше про Клайпеду подумаем, — напомнил я.
— Чего там думать. — Робби поморщился. — Раз обещали, надо ехать, но я не верю, что они выжили.
— Про Каролиса мы тоже так думали.
Робби кивнул и на этом разговор закончился, дальше ехали молча. Правильно мы сделали, что в город выбрались. Странный Роберт какой-то в последнее время. А тут погулял, городским воздухом подышал и ожил. Городской человек. Надо попросить Альгиса, чтобы машину нашу проверил, и тронемся в Клайпеду. Надеюсь, что найдем этих жемайтисов. Они народ упрямый; море рядом, глядишь, и выжили. По-хорошему, надо бы Каролиса с собой взять. Все-таки вояка, лишний ствол не помешает. А с другой стороны, полностью базу оголять не дело. Да и военные эти, Роберт прав, если нарвемся, то всем без разговоров лоб зеленкой намажут. Вот дела! Раньше в Клайпеду, как в соседний квартал ездили. Сколько там этой дороги, километров двести с небольшим. А теперь? Как минимум сутки. По трассе особенно не разгонишься, брошенных машин много. Наверняка есть участки, которые вообще придется по полю объезжать. Эх, хорошую машину нашел! Я довольно хлопнул по рулю.
— Чему радуешься? — спросил Робби.
— Машине. Про дорогу в Клайпеду думаю.
— Чего там думать. Считай, за двое суток обернемся, если все удачно сложится.
— Почему за двое? — спросил я.
— Во-первых, ехать будем медленно. Во-вторых, по пути что-нибудь да найдем. В третьих, с кем-нибудь да схлестнемся, это и к гадалке не ходи. На трассе сто процентов банды орудуют. И не все дружат с Эдгаром.
— Полагаешь?
— Именно что полагаю. Думаешь, Эдгар просто так к нам десяток бойцов направил? Хрен! Не настолько мы ценные для него партнеры, чтобы нас охранять. Скорее всего, для себя запасную точку приготовил. Пулемет опять же.
— А чем тебе пулемет не угодил? — Мне уже стало интересно.
— Пулемет против нежити — это пушка по воробьям. Расход патронов зверский, а по зомби — это глупо, там пинцет нужен, а не топор.
— В смысле?
— В том смысле, Айвар, что один точный выстрел в голову лучше, чем магазин в тушку.
— Это да. Версии, предположения?
Роберт сморщился, словно лимон съел, и полез в карман. Ну да, опять болеутоляющее жрет. Док предупреждал меня, что голова у него будет болеть. Две контузии — это не хрен собачий. Съел таблетку, запил водой из фляжки и пробурчал невнятно:
— Эрзвп…
— Что?
— Я говорю, что, на мой взгляд, Эдгар здорово влип среди своих коллег. Во-первых, он общается с ментами. Не все поняли, что времена новые. Многие еще по старым понятиям живут. Так что вполне может быть, что наша, так сказать, «дружба» с Эдгаром — это шанс не только для нас найти вакцину, но и для него. Как версия?
— Думаешь, что бандитов много осталось?
— Однозначно больше, чем простых граждан, если в процентах смотреть. И еще много новых отморозков появилось. Бандитом быть легче, чем оставаться нормальным.
— Логично.
— Вот именно, что логично, — сказал Роберт, откинулся в кресле и закрыл глаза. — Меня это и пугает.
Роберт 22 апреля, утро
Вот какого черта надо было будить ни свет ни заря? Вчера вечером так хорошо посидели, мужики даже две бутылки уговорили. На четверых. Я бы тоже с удовольствием рюмку выпил, но куда мне — Айвар прав, ветром еще качает. Ну какая зараза под окном орет? Выглянул в окно, и сон как рукой сняло: за забором стоял Сашка с Линасом. Да, тот самый Сашка, из полиции. Комиссар. Может, арестовывать нас пришел? Так вчера мы вроде не буянили, песен не орали и морды никому не били. Разбудил Айвара, предупредил Каролиса. Черт его знает, никто не может сказать, во что эта встреча выльется.
— Привет, Сашок, каким ветром занесло? — Я попробовал потянуться и поморщился от боли, в боку заныло.
— Да вот, приехал навестить. Ты, помнится, звал, рыбки обещал. А сам пропал, как в воду канул, хоть в розыск объявляй. — Он улыбнулся. — Не зыркай исподлобья, Роберт, у нас с Эдгаром общие интересы нарисовались, так что в некоторых делах участвуем вместе.
— Ну-ну. — Я повернулся к Линасу: — Тебя Альгис ждет, говорит, готова твоя игрушка.
— Знаю, — улыбнулся Линас, — я как раз ему гонорар привез.
— Этого, что ли? — Я кивнул на Сашку. — На фиг такой гонорар, забирай обратно, он ест много и стрелять не умеет, только патроны переводит.
В ответ все дружно рассмеялись: Александр был одним из лучших стрелков Каунаса. Через несколько минут Линас ушел рассчитываться с Альгисом, а Сашка ухватил чашку кофе, которую сварил Айвар, и мы втроем уселись на лавочке.
— Короче, такие дела, мужики… — Сашка попробовал кофе, одобрительно хмыкнул и продолжал: — У нас, как я уже говорил, есть общие дела. Удивляться тут нечему, времена такие. С какой стороны ни посмотри — безвластье и безвременье. Завтра мы с Линасом уезжаем на пару дней, по делам; если съездим удачно, то расскажу. Вас это тоже касается.
— В какую сторону едете? — спросил я.
— С какой целью интересуешься? — покосился на меня Александр.
— Саш, — скривился я, — давай без этих штучек из репертуара твоих подопечных.
— Ладно, не бухти, в Шауляй едем.
Вот блин, это хорошая новость! Мы с Айваром переглянулись. Нам же в Клайпеду; считай, половину дороги, до Крижкальниса, можем одним конвоем идти.
— А сколько машин поедет? — поинтересовался Айвар.
— Мы вдвоем с Линасом поедем.
— Хм. В попутчики возьмешь? — спросил я и сразу добавил, чтобы ненужных мыслей у него не возникало: — Нам в Клайпеду надо, у нашей девушки родители там живут. Хотим узнать, живы или нет.
— Родители в Клайпеде? Однозначно трындец родителям, можете даже не ехать. Там вообще выживших почти не осталось. Наши туда конвой гоняли, хотели оружейный фонд вывезти. Зря съездили, кто-то до них все вынес, причем подчистую. Так вот, они рассказывали, что выживших там еще меньше, чем в Каунасе.
