Но вот его-то, как уверяют все без исключения реформаторы, у нас как раз и нет! Нет среднего класса! Однако, ведь такого просто не может быть. Средняя величина ВСЕГДА есть, а коли её не находят, значит, ищут не там.
Когда говорят про средний класс, обычно имеют в виду максимум распределения по доходам, исходя из того, что население однородно, а график распределения «одногорбый». Так вот оказывается, что если рассматривать распределение наших граждан по доходам, то на графике получается двугорбая кривая, то есть у нас имеется два средних класса, свой у богатой части населения, «элиты», и свой условно говоря, у «трудящихся». А там, где обычно ищут единый средний класс, получается на графике провал между двумя горбами, что и даёт основание невнимательным исследователям отрицать его существование в России.
А на деле он у нас есть, да ещё и не один, а два. По сути дела, в России живёт два «народа», мало пересекающихся друг с другом. Один из них уже имеет своё название, – новые русские. Тогда второй можно назвать новые бедные. Если постараться, можно, конечно, высчитать некую «среднюю температуру по больнице». Наши реформаторы именно это и сделали, и обнаружили, что представитель среднего класса должен иметь некий нехилый доход, автомобиль, дом, сбережения и т. д. Но в реальном мире они таких «средних» представителей почти не нашли (их всего 2%), и правильно: для новых русских это предел нищеты, а для новых бедных – предел мечтаний.
Вот некоторые статистические данные, которым, впрочем, нельзя доверять полностью. Но тенденцию они передают. В 1992 году доля, получаемая работниками, составляла 70% от всех доходов, а доля собственников и менеджеров была около 16% (такое соотношение во многих развитых странах). Но в 1993 году доля новых русских в общем богатстве достигла уже 25%, в 1994 году дошла до 40%, в 1995 – почти до 50%. Причём по численности своей эти богатеи составляли чуть больше 10% населения. А некоторые из них, суммарно составлявшие один процент населения, сгребали 30% дохода всей страны. Сейчас, конечно, больше.
А десяти процентам самых бедных россиян доставалось всего 2,4% национального богатства. И получается, что в России два «средних» класса: свой у бедных и свой у богатых. Когда реформаторы говорят о намерении действовать «в интересах среднего класса», то о каком из них идёт речь? И чего ждать остальным?
Проблема здесь в том, что ограничения в экономическом взаимодействии между различными составляющими совокупного населения приводят к негативным последствиям. У них разная идеология, мораль и цели, разные деньги и разные интересы. Эти два народа, пользуясь одной территорией и внешне оставаясь в рамках одной культуры, имеют совершенно разные виды на будущее как своих семей, так и всей страны.
Профессор Д.С. Чернавский провел исследование по этому вопросу и выстроил соответствующий график. Его выкладкам можно верить, хотя абсолютно достоверных статистических данных у нас нет[29]. Результат представлен на графике.
Экономическая структура общества (ЭСО), распределение р(х) домохозяйств по ликвидным накоплениям X. а) – унимодальная ЭСО; б) – бимодальная (двугорбая).
В обществе с одним населением (кривая «а»), преобладающий средний класс служит не только гарантом стабильности общества, но также является основным потребителем производимых в обществе товаров. Цены на товары длительного пользования устанавливаются в области максимума «горба» и устраивают все общество. Роль государства при этом сводится к регулированию по краям «горба», как на левом (социальная поддержка неимущих), так и на правом (ограничение доходов сверхбогатых), что приводит к снижению социальной напряжённости в обществе. В этом же направлении действует государственное ограничение цен на товары первой необходимости и тарифы естественных монополий.
Совершенно другими характеристиками обладает общество с бимодальной, «двугорбой» структурой (кривая «б»). В таком обществе имеется многочисленный слой малоимущих («простой народ», левый горб) и небольшая группа богатых («элита», правый горб), единый средний класс отсутствует.
Чем сильнее различаются доли общего богатства, приходящиеся на 10% самых бедных по сравнению с 10% самых богатых, тем больше в нем будет «социальная напряжённость». При тридцатикратном различии можно ждать социального взрыва. В обществе с двумя максимумами у государства возникает вопрос: кого поддерживать? Когда правительство призывает ориентироваться на средний класс (а унимодальному среднему классу в бимодальном распределении соответствует как раз минимум между двумя максимумами, «бедным» и «богатым»), такое регулирование не будет приносить пользы. Больше всего от этого страдают отечественные промышленные предприятия, так как отсутствие «среднего класса» автоматически означает отсутствие широкого денежного спроса на промышленную продукцию.
В таких условиях ослабление государства, устранение его от регулирования способствует дальнейшему расслоению общества. Все разговоры о каких-то «равных возможностях» здесь не уместны. Это явно видно по результатам выборов (где якобы демократично в реальности побеждают «большие деньги»), принятая так называемая плоская система подоходного налога, да и многое другое, – всё это идёт на пользу только одной части общества в ущерб второй.
Роль государства в этом обществе может быть двоякой.
Во-первых, его культивирование и самоустранение от регулирования отношений, если власть в стране – у меньшинства («элиты»).
Во-вторых, если это власть большинства (народа) – ликвидация такого распределения, для чего нужно затруднять пользование ресурсами второй части («элите») и дать максимальный доступ к ним первой части (народу), убрав экономические ресурсы из владения элитой. В том же направлении должны действовать высокие налоги на доходы элиты. А также, при наших специфических российских условиях, следовало бы ввести ограничения на внешнеэкономическую деятельность негосударственных предприятий, так как дешёвое внутреннее сырьё становится объектом спекуляций на внешнем рынке и источником благосостояния «элиты». Нетрудно видеть, что в этом случае успех может быть достигнут только при сильном государстве, проявляющим себя активным участником экономики, а не сторонним наблюдателем, собирающем налоги.
Сегодня у нас власть меньшинства, а потому ничего из перечисленного не выполняется. Кстати, если общество бимодальное, а политика приспособлена к условиям общества унимодального, то результаты такой политики будут совсем уродскими.
Два слова о механизмах образования двугорбого распределения. Такой тип распределения был на Руси задолго до всех революций, перестроек и реформ. Был он и при советской власти, когда во второй горб (в «элиту») входили так называемые теневики и цеховики. Но, в общем, разница была не столь большой.
В бедной семье основное внимание обращают на выживание. Главное, чтобы члены семьи были сыты, а не возможность выбирать из разных дорогих, и поэтому не оправданных с точки зрения основной цели, продуктов. Также стоит задача обеспечения одеждой, чтобы не мёрзнуть зимой, а не красивой и модной. Аналогично и государству, решавшему основную задачу – обеспечение обороноспособности, было не до разнообразия в остальном. Поэтому товары лёгкой промышленности были обложены большими налогами. И все, кто начинал заниматься этими товарами «левым» образом, получал этот собираемый государством налог (сотни процентов от себестоимости) в свою личную собственность.
Это, естественно, было незаконным, и теневики не могли явно показывать свои доходы. Однако вокруг них образовался круг людей, обслуживавших эту «элиту». Так в государстве стала формироваться вторая структура со своими правилами.
Не секрет, что многие из этих теневиков после перестройки легализовались. Но теперь открылись границы, и они стали пользоваться разнообразными услугами (медицинскими, юридическими, педагогическими) не внутри страны, а за рубежом. То есть их связь с Россией ныне заключается только в получение дохода из неё. А все траты, а иногда даже и налоги, оказались за её границами. Например, Гусинский платит налоги не внутри страны, а вообще в Гибралтаре. То есть не только не возвращает часть своих доходов в пользу остальных граждан страны, а вывозит эти деньги и отдаёт на благо британских граждан, хотя доходы он получает здесь.
И раз все средства у богатых, то они формируют и государственную власть в своих интересах, чтобы она не мешала им вывозить «добро» из страны. Такое поведение государства не может привести ни к чему другому, кроме его уничтожения. Потому мы и говорим, что у нас сегодня – несостоявшееся государство.
Граждане не понимают, что происходит. Говорится одно, делается непонятно что, а результат прямо противоположный тому, что было обещано. Например, В.В. Путин объявляет борьбу с олигархами и равенство всех перед законом. Граждане радуются, что вот, наконец, будет наведён порядок. Но вместо справедливости получается замена старой команды на новую. А чтобы она была преданной власти, нужно дать «новым людям» источники дохода. А где их взять? Надо отнять у тех, у кого они есть. Вот и вся борьба с олигархами. Бедной части страны от этого ни жарко, ни холодно.
