— Нужно придумать для нее другое название, что-нибудь в духе фантастики, — сказал Аркадий Натанович.
Когда я предложил ему вчера попробовать мастики, его передернуло. Оказывается, в России так называется какой-то препарат для чистки паркета. Благодаря этой путанице разгорелась одна из тех остроумных бесед на философские и филологические темы, которые с таким блеском умел вести Аркадий Натанович, однако мастика стерла в моем сознании все ее следы, как настоящий растворитель.
— Я на минутку, — извинился я еще раз за то, что оставляю их одних.
— Любен! — крикнул мне вдогонку Аркадий Натанович. — Представьте себе, что в редакции трубк поднимет не кто иной, а сам Любен Дилов!
— Вот это тема! Покупаю!
С моей стороны такой ответ был не более чем любезностью: тема эта давно заезжена в фантастике, да и во всех остальных жанрах тоже.
— Напишите об этом рассказ! — сказал он таким тоном, словно делал мне подарок.
— Не исключено, что и напишу, — ответил я, — только не знаю, что делать, если мне вдруг ответит Аркадий Натанович Стругацкий.
Карл громко засмеялся, а Стругацкому, как я заметил, эта реплика показалась двусмысленной, поэтому я поспешил добавить:
— Это будет не меньшей фантастикой, а к тому же я предпочел бы побеседовать с вами, а не с собой. Себе я давно надоел.
— Любен, — сказал Карл. — Исполните просьбу его друзей и поклонников-заставьте его двойника поменьше пить. Сердце у него неважное, нервы тоже…
— Будьте покойны, — ответил я. — Моральному пафосу фантастики меня учить не надо.
Наконец я отправился к телефону с пьяной уверенностью, что, несмотря на количество выпитой мастики, я держался на высоте разговора, предложенного прекрасными гсстями моей страны.
С той же уверенностью я набрал свой номер в редакции, так как затуманенная память «аотрез отказалась выдать такую тайну, как номер главного редактора, которому мне не терпелось похвалиться, с кем я провожу время. У меня в редакции спаренный телефон, второй аппарат стоит на столе у нашей секретарши, а она у нас новенькая и потому старательно снимает трубку первой.
— Елена, — сказал я, — передайте, пожалуйста, главному, что я задержусь, а может, не приду вообще. Я здесь с советскими гостями, с Аркадием Стругацким.
Вместо того чтобы завистливо ахнуть, на что я надеялся, зная, как любитонаэтих авторов, секретарша испуганно ойкнула, а потом озадаченно поинтересовалась:
— Вы откуда звоните, товарищ Дилов?
— Мы сидим в клубе журналистов.
— Но ведь я… Я только что отнесла вам кофе!
— Так дайте его другому.
— Но ведь это было совсем-совсем недавно, товарищ Дилов. И главный там был, вы с ним…
Мне показалось, что я не расслышал.
— Что вы такое говорите, Елена. Да сегодня я даже не заскакивал в редакцию.
— Но я своими глазами вас видела, товарищ Дилов! Да еще этот кофе… Подождите секундочку!
Она положила трубку на стол, и до меня донеслись скрипучие звуки открывающейся двери. Потом Елена, отвернувшись в сторону от трубки, чтобы я не мог слышать, кому-то сказала:
— Товарищ Дилов, тут какой-то… звонит. Не могу понять: то ли он шутит, то ли…
— С кем шутит, со мной? — раздался уверенный голос, не допускавший, что с его владельцем кто-то может шутить. — Алло, кто это?
Вопрос был задан мне, поэтому я не стал разводить церемоний.
— А с кем я говорю?
— С Диловым! — коротко представился тот.
Я с трудом удержался от того, чтобы не расхохотаться, — мастика делала свое дело!
— Вы уверены, что вы и есть Дилов? Любен Дилов собственной персоной?
— Это уже философский вопрос. Так с кем я говорю?
«С кем я говорю» прозвучало в его устах точно так же, как за минуту до этого в моих — с таким же скрытым за любезностью раздражением и с той же интонацией.
Часто работая на радио, я хорошо знал свой голос. Неужели я так надрался? Нет, вряд ли. Значит… Ох, этот Стругацкий!
— Здравствуйте, товарищ Дилов, — приветствовал я его. — Простите за нелепую таинственность, но как фантаст вы должны меня понять. Я ваш горячий поклонник и был бы счастлив, если б вы смогли уделить мне несколько минут для беседы.
Всю эту чепуху я произнес таким фальшивым тоном, что испугался, как бы он не заподозрил издевку, — а ничего кроме этого во всем этом и не было.
К моему удивлению, он принял такую трактовку за чистую монету, и стал бормотать то, что не раз приходилось бормотать мне самому:
— Благодарю, благодарю…Но, видите ли, дело в том…
Я поспешил успокоить его:
— Нет, нет, рукописей я вам показывать не буду. Я не пишу, но вот собирался написать о вас.
Это подействовало.
— Ну, раз вы настаиваете… Знаете, другого времени я вам назначить не могу, но через час я буду свободен и тогда… Вы знаете, где находится редакция?
Разумеется, я знал. Еще раз извинившись за то, что отнимаю у него драгоценное время, я положил трубку и, радуясь, что достойно закончил эту игру, вернулся к столу.
— Аркадий Натанович, поздравляю, — сказал я. — Вы не только пишете фантастику. Вы еще, как пишуту нас в газетах, умеете претворять ее в жизнь.
Он достаточно умело сселил вид, что не понял моего намека.
— Поздравляю! — упорствовал я. — Мне действительно ответил Любен Дилов.
— Вот как? — засмеялся он. — Ну и о чем вы с собой говорили?
— С собой нужно разговаривать уважительно. Но когда вы успели провернуть всё это. Тут не фантастикой — иллюзионизмом попахивает.
Он так же умело изобразил полное недоумение.
— Любен, я ничего не проворачивал. И в мыслях не держал. Просто подбросил вам тему.
— Вот именно! Вам, видимо, хотелось посмотреть, как я на все это отреагирую?
Я плохо знал его характер, мне показалось, что он готов вспылить и обидеться, как будто это я устроил ему розыгрыш, а не он мне.
— Любен, уверяю вас, я действительно ни сном ни духом.
Карл вертел головой, переводя взгляд то на одного из нас, то на другого, и молчал, словно боялся, как бы его шутливый комментарий еще больше не накалил атмосферу.
— Аркадий Натанович, я тоже уверяю вас, что мне ответил человек, представившийся Любеком Диловым. Я не шучу.
Стругацкий поднялся из-за стола — он держался на ногах гораздо тверже меня, хотя выпил вдвое больше.
— Проводите меня к телефону!
Лично мы были знакомы с ним только со вчерашнего дня, и ему, наверное, не хотелось ставить перед испытаниями недавно зародившуюся дружбу с коллегой.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
