— Твоя позиция мне ясна, — согласился Сагаши. — Но я не вижу смысла отказываться от собственных результатов в пользу многочисленного коллектива. Милькевич создал отличную компанию с большим оборотом и добился прибыльности. И это было возможно лишь потому, что он не делился. Я возглавлю «New Generation Research» и доведу свои работы до конца. Фирма будет процветать, а я буду ей руководить.
— Ты просто хочешь быть похожим на Учителя, — улыбнулся Алексей.
— Это не достойная цель? — спросил Сагаши.
— Тогда почему бы тебе не взять площадку, нанять бульдозер, заложить фундамент и построить собственный исследовательский центр, как в своё время поступил Милькевич?
— Потому что бульдозер это я, а Бэйвиль станет моей площадкой, — ответил Сагаши. — И единственным способом не стать каменной горой, которую я собираюсь снести, для вас с отцом будет сотрудничество. Ты ведь именно об этом говорил, о работе в едином коллективе, вместе, для достижения целей. А Милькевич начинал не на пустом месте. Ему повезло, что во главе университета и центра стояли воры, которые потеряли и этот город и деньги и свою свободу.
Алексей догадывался, что в рукаве у Сагаши есть неизвестная козырная карта. Но японец умело отгонял любую мысль о сути своего превосходства. Его решительный настрой настораживал и одновременно пленил юношу. Категоричность, с которой Сагаши верил в собственное превосходство, заставляла поверить в то, что у компании может появиться новый лидер. Но попутно в мыслях амбициозного молодого человека было множество чужих понятий, словно внушенных кем-то, навязанных извне. Поэтому Алексей искренне согласился с Сагаши, но сделал вид, что хочет посоветоваться с более опытными людьми, а так же передать разговор отцу. Последнее было истинной правдой.
Выслушав сына, Андрей сразу же прояснил ситуацию:
— В голове Сагаши слишком много понятий о патриотизме. Мне кажется, что кто-то очень умело, подвёл его к мысли, что существует большая разница между народами и странами. Хоть так оно и есть, но его обработали специально, ради того, чтобы его руками получить то, что невозможно взять самим. Возможно, что о Бэйвиле и его уникальности знает больше людей, чем мы можем предположить.
— И мысли о скрытом превосходстве, — добавил Алексей. — Это не его способности. Это что-то другое. О том, что Сагаши сделал с собой, приняв препарат, который сам же и разработал, я узнал почти сразу. Он этого не скрывал, когда извинялся.
— Нам нужно собрать старейшин и обсудить проблему вместе, — сообщил Андрей. — У меня в кабинете, оттуда мысли людей не слышны.
— Ты закончил установку защиты? — удивился сын.
— Да. И Сагаши первым столкнулся с этим. Так получилось, что именно в этот день он пришел ко мне со своими работами. Видимо, всё случается именно тогда, когда это нужно.
— Отец, ты же никогда не был суеверным…
— Это так, жизненные наблюдения.
После встречи с Алексеем, Сагаши почувствовал облегчение. Ему показалось, что его план сработает, и не нужно будет прибегать к помощи извне. В глубине души молодой человек мечтал получить исследовательский центр в собственные руки. То, что сказал Алексей о внушении мыслей о патриотизме, было правдой. Вернувшись в Бэйвиль, и оказавшись вдали от своих соотечественников, национальная гордость грела не так сильно. Если не считать общения с отцом и матерью которых он теперь считал истинными детьми своей далёкой Родины.
Размышляя о возможности осуществления своего плана, Сагаши понял, что его надежды на лёгкую победу были далеки от реализации. Одно дело использовать собственные возможности в Нью Йорке, где даже признанные медиумы являются частично шарлатанами, и другое дело в городе, где каждый четвёртый мог легко узнать его мысли и планы. Признавать то, что он ошибался, было нелегко, но Сагаши нашел в осознании своей наивности и положительную сторону. То, что ему подвернулись русские друзья Виктора, молодой человек посчитал за удачу. Теперь нужно удержать пару необычных ребят в городе, до возвращения наследника десяти процентов акций. Сагаши открыл файл с результатами тестов сданного Сергеем и Виталием материала.
После происшествия на пляже, Сергей был погружен в мысли: как ему осуществить собственный план, который ещё несколько дней назад казался таким совершенным. После встречи с Сагаши и разговора с Алексеем, откуда он узнал о необычности жителей курортного городка, жизнь показалась слишком сложной, чтобы так просто решать собственные проблемы. Оставшись в номере служебной гостиницы один, Сергей пытался понять, что ему сулит приключение, в которое он ввязался, подгоняемый стремлением создать себе спокойную, беззаботную жизнь.
Виталий тем временем не оставлял надежды на успех в отношениях с Эмили. Привыкшая к простоте своего сводного брата девушка, не обращала внимания на некоторую наивность русского парня, пленённая его славянской внешностью. Забавный акцент и незатейливые суждения привлекли её ещё больше. Как и у Майкла, с языка Виталия постоянно срывались именно те мысли, которые приходили в голову, без прикрас и обманчивой вежливости, от чего иногда звучали грубовато. Эмили даже показалось, что при правильном обращении она сможет направить русского парня в нужном жизненном направлении. Единственным неудобством в общении с Виталием было его неуёмное желание затащить девушку в постель.
— Майк, а почему все парни думают о сексе чаще чем о чём-то другом? — решила выяснить Эмили.
— А о чём ещё думать? — машинально ответил блондин, просматривая спортивные новости по телевизору.
— Ну, не знаю… о любви, об отношениях.
Майкл пропустил фразу мимо ушей, как только услышал слово «любовь». Когда девушки начинали говорить именно так, то можно было не заморачиваться и искать другую подругу, согласную на отношения без обязательств.
— Вот почему, если парень спит со всеми подряд, его считаю жеребцом. А если девушка меняет парней, то она шлюха? Ведь несправедливо! А как же отношения, чувства? Майк, поговори со мной!
— Сейчас, посмотрю новости…
Эмили вздохнула и вышла из бунгало в поисках собеседника. К её удивлению Виталий сидел у крыльца.
— А почему ты не зашел? — спросила она.
— Но ты же с братом…
— Ну и что? Он тебе что-то сказал?
Виталий мялся в нерешительности.
— Он что, угрожал? — Эмили была готова вернуться в комнату и устроить разборки.
— Пойдём, скупаемся… — взял её за руку Виталий. — Вода очень тёплая.
— Я возьму полотенце, — Эмили вбежала в бунгало и встала между телевизором и братом. — Майкл, ты угрожал Виталию?
