– Уверен, ты устала и проголодалась, – заметил он своим невозмутимым баритоном, от которого мелкие волоски на моем теле всякий раз вставали дыбом. – Садись, Ника, – это не свидание. Мы просто поговорим.
С этими словами он отступил от стула и обошел стол, чтобы сесть напротив. Как будто хотел помочь мне расслабиться, предоставив больше пространства и свободы действий.
Однако я упрямо не сходила с места.
– Тогда что же это?
– Если тебе нужны определения – пусть это будет дружеский вечер, – терпеливо предложил Тем.
Мои брови дернулись вверх, а взгляд с подозрением сосредоточился на мужском лице.
– А разве мы друзья? – поинтересовалась ему в тон, не спеша приблизившись к столу и, как бы примеряясь, сев на край стула. – Я о тебе даже не знаю ничего.
На мое резонное замечание, Темурез лишь беспечно повел плечом.
– Это поправимо. Что-нибудь еще?
– Какой ты уступчивый…
– Скорее я заинтересован в том, чтобы поддержать определение, которое ты выбрала для этого ужина.
Я сдержанно улыбнулась и качнула головой, недоверчиво относясь к этому странному разговору.
– Темурез, я…
Неожиданно дверь открылась, и наше уединение нарушил официант, точнее мой коллега Костя.
– Добрый вечер, – улыбнулся он, стрельнув в меня взглядом, отчего сразу как-то неловко стало.
Перед каждым из нас Костя поставил аппетитный салат, пикантный аромат которого даже в такой напряженной обстановке спровоцировал потоп слюней в моем рту. Похоже, я действительно была голодной…
– Давай договоримся, – вдруг сказал Тем без всякой иронии. – Я – расскажу все, что тебе стоит знать обо мне. Ты – будешь слушать и есть.
Глава 21
Немного зависнув, я опустила озадаченный взгляд на тарелку, затем вернула его к мужскому лицу. Пауза затянулась. Тем чуть сменил позу, словно с него на миг слетела маска невозмутимости, когда он без слов распознал мой ответ.
– Если только ты этого хочешь, Ника, – негромко добавил он.
Я нахмурилась и отпрянула от стола. Задумчиво закусила губу в поисках ответа внутри себя и покосилась на дверь. Ты этого хочешь, Ника?
Набрав в легкие воздуха, я вдруг приподнялась и, захватив сидение стула, придвинулась ближе к столу. Не глядя на Темуреза, взяла вилку чуть подрагивающими пальцами и без спешки попробовала сочный салат.
– Хорошо… – с теплой улыбкой в тоне выдал он, когда я неловко подняла глаза. Стянул мой бокал и аккуратно наполнил его вином. – Мне тридцать два. Я родился и вырос в России, но наполовину грузин. От отца мне досталась грузинская кровь, а от матери русская.
Тем остановился и многозначительно глянул на мою тарелку, потому что я перестала есть. Сама не ожидала, что когда он начнет, что-то открывать про себя, это произведет на меня такой эффект. Я жадно впитала каждое его слово!
В общем, я глотнула вина и, стараясь сохранять бесстрастный вид, продолжила есть. А брат Ланы продолжил негромким завораживающим баритоном перечислять факты из своей жизни:
– У меня было отличное детство. Я рос в семье обеспеченных людей и был единственным сыном до тринадцати лет. Мама долго не могла забеременеть и когда уже оставила надежду – на свет появилась Лана. Не было никакой ревности. Только увидев этого кареглазого хомячка, я сразу ощутил себя старшим братом и принял свою роль.
Я не заметила, как улыбнулась, представив его сестру в младенчестве.
– Мне пророчили большое будущее – отличник в школе, спортсмен, лидер в компаниях и просто воспитанный парень. Я знал, кем хочу стать и сам себе выбрал институт, однако после школы так никуда и не поступил. Поэтому у меня нет ни одного высшего образования, но зато есть непомерная целеустремленность и я успел поработать во многих сферах, прежде чем открыл свое дело.
– Что же случилось? – не удержалась я. От меня не ушло, как Темурез ловко опустил эту тему.
– Проблемы с деньгами, – лаконично отозвался он. – Пришлось правильно расставить приоритеты.
Задержав на нем взгляд, я задумчиво кивнула и уткнулась в тарелку.
– Это школа жизни пошла мне только на пользу. Я не стал наркоманом, не пошел воровать, не связался с бандитами – я просто вкалывал и учился на своих ошибках. В данный момент у меня два автосалона и сеть автосервисов.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Он подлил мне вина, и некоторое время за столом царила тишина. Салат был съеден и официант принес горячее. А я, кажется, стала чувствовать себя более расслабленно, поэтому проявила инициативу в дальнейшем разговоре:
– Где ты научился так жонглировать зажигалкой?
Тем обаятельно усмехнулся, словно с этим было связано приятное воспоминание.
– Когда сторожем на заправке работал. Один бродяга грелся по ночам со мной в будке, и ему все хотелось меня как-то отблагодарить. Сказал – нет ничего ценнее знаний. Все девчонки твои будут! А мне что молодому, да бедному – только на руку научиться, чем-то удивлять приглянувшихся принцесс.
Я закатила глаза и покачала головой. Ну а что – зато честно.
– И многим это нравилось?
– Всем, – взглянул он на меня в упор.
Что есть, то есть. На меня его фокусы произвели неизгладимое впечатление.
– А каким спортом ты занимался?..
Мне как-то легко стало задавать ему вопросы, и я уже не могла остановиться. Или не хотела. Темурез открыто и терпеливо отвечал мне на каждый, открывая события своей жизни, которые долго были скрыты от меня под тяжелым занавесом, рассказывая о детстве, о юношестве, о соревнованиях по боксу, о некоторых деталях грузинского менталитета, в том числе и о праздниках, где всегда было очень много гостей и родственников.
Вино приятно грело кровь и хмелем опутывало сознание, сытость убаюкивала и в какой-то момент я вдруг поймала себя на мысли, что действительно как будто сижу рядом с другом! И как-то плавно темы начали сужаться до двух важных вопросов: тайна трагедии связанная с его родителями и… мы.
– У тебя были серьезные отношения? – выбрала я более безопасное направление разговора, но не менее любопытное.
– Считаешь, я на это неспособен? – уточнил Темурез, загадочно улыбнувшись.
– Нет, я… просто интересуюсь.
– В моей жизни было два серьезных этапа, если можно так сказать. Первый – начался еще в школе. Запал на одну девочку из параллельного класса. Никого не видел кроме нее. Подружился, начали встречаться, я всерьез думал жениться, но когда в моей семье начались проблемы с деньгами, ее родители быстренько нашли партию поудачнее.
– Она была грузинкой? – зачем-то спросила я.
Он кивнул.
– Вторую я встретил на свадьбе друга, когда уже немного поднялся на ноги. Все было красиво и серьезно, и длилось почти три года.
– И почему же закончилось?
– Я не любил ее, – просто ответил Тем. – Она была идеальной, красивой, правильной, чистой – то, что нужно для создания семьи, но… я не любил ее. И когда изменил ей однажды и понял, что меня не мучает советь, решил, что я не хочу такой семьи. Не хочу создавать видимость правильного, обманывая искренний взгляд будущих детей. Если бы я узнал, что мой отец изменяет матери… – он поджал губы и качнул головой. – Я бы не простил его никогда.
– Она была грузинкой? – вновь не удержалась я.
– Почему ты акцентируешь на этом внимание? – заинтересовался Темурез, пристально взглянув на меня. – Если бы я присматривался исключительно к грузинкам, то… я бы присматривался исключительно к грузинкам.
Не отрывая от меня глаз, он глотнул воды из бокала, а мне что-то жарко стало.
– А может… с той второй девушкой, ты просто не был готов к семье?
– Мне не нужно к этому готовиться, Ника, – уверенно ответил Тем. – Я считаю, что все происходит в свое время. Люди встречаются, влюбляются и решают быть вместе.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Я опустила взгляд на бокал, где остался недопитый глоток, и отрешенно кивнула, показывая, что услышала все, что он хотел донести.
– Есть еще что-нибудь, что ты хотела бы спросить? – нарушил Темурез мои размышления в какой-то момент.
