Вместе с тем, Объект № 2 действительно находится на линии ИЛ-1, что, конечно, может быть обычным совпадением.
Примечание Бориса: Обычным? Шесть объектов одного времени на едином «шампуре»?
Анне значительно лучше. Сегодня ей рассказали (тот же Владимир Серебряков) про появление в северной части Караби (возле спуска на Ай-Алексий) загадочного существа (очередного). «Существо» якобы видели местные пастухи.
Я попросил Владимира не издеваться над ребенком. Владимир уверяет, что пастухи в самом деле встретили нечто, прежде невиданное.
Примечание Влада: Карадагское чудище вылезло на берег погулять.
АД. 26 августа 2004 г., Крым, окрестности села Баштановка.
– Дай сигарету! – не выдержал я. Суббота, ухмыльнувшись не без злорадства, распечатал новую пачку, протянул ближе.
– Может, еще и про граммульке? У меня во фляге…
– Обойдешься!
Чтобы не думать о собственном грехопадении и о об упомянутой капитаном фляжке, я поглядел на часы. Циферблат «Командирских» привычно высветил цифры.
– Пять минут второго. Через два часа тебе вставать.
Суббота махнул длинной ладонью, демонстрируя презрение к Морфею, вздохнул, поправил куртку.
– Холодно, блин! А еще говорят: август, август!
– Горы, – заступился я за ни в чем не повинный крымский климат. – И ночь.
Пришлось вновь поглядеть на «Командирские».
– Час ноль шесть… Вернусь… Если вернусь в Харьков – заведу часы с пустым циферблатом. Очень удобно, сколько хочешь времени – столько и будет. Говорят, такое модно, даже стильно.
Капитан покосился не без подозрения.
– Ты чего, у пидарасов словечек нахватался? Стильно, блин! Плейбой! Развел в отряде гарем с будуаром!
Бедная Лолита! Или это наш капитан – бедный?
– Если вернемся… Ты и скажешь, Арлекин! Не если, а вернешься. И я вернусь. Пошумлю, перепугаю сволочей до мокрых штанов – и вернусь. Без меня ничего не начинай, ясно? Да, у тебя документы есть?
– В смысле? – моргнул я от изумления. – Фальшивых – полная сумка, а настоящие…
– Документ! – резко бросил Суббота. – С фотографией, с мордой твоей. Настоящий!
– Паспорт, – совсем растерялся я. – Старый, еще советский. Он, кажется, у Лолиты, я решил не оставлять в Харькове…
– Дашь мне. Понял?
Не понял. Затем подумал. Понял.
– Не вздумай, Суббота!
– Не боись майор, все будет чики-чики, как Экселенц говорит. Раскис ты, майор, погляжу. Не-е-ет! Глупо, блин, подыхать перед самым финишем. Не хочу – и тебе не советую. Всю войну оттоптали, ни одной, считай, царапины, и чтобы под самую завязку…
– Столько маяться, – кивнул я. – Столько мучиться, и все для того, чтобы шесть педерастов убили тебя, и ты ничего не можешь поделать.
В этот миг мне более всего на свете хотелось отменить свой приказ.
* * *
Сэр Джон Бэксфорд лежит на траве, шлем стоит у плеча.И не ведает, что по его голове плачет топор палача…
ФАЙЛЫ ИЗ НОУТБУКА
161.
Любовь к ближнему – это химера, которой мы обязаны христианству, а не природе. Безумец из Назарета, гонимый, несчастный и, следовательно, подталкиваемый своей слабостью, которая вынуждала его призывать к терпимости, к человечности, обязательно должен был придумать такие неестественные отношения между людьми, потому что тем самым он боролся за выживание. Но философ не принимает этих фантастических отношений: видя и признавая во Вселенной только самого себя, он только с самим собой соотносит все, что его окружает.
162.
Как нация, украинцы не существуют. Для восточных славян ближе название «русский». Надо, наконец, перестать путать понятия «страна» и «государство». В головах людей опять-таки формировалось ощущение того, что существует некая равноправная, равноценная России Украина, включающая в себя территории, здравым историческим и юридическим умом не могущие быть признанными украинскими.
Нам, болеющим за настоящую Россию, это не простительно. Интеграция, объединение стран и народов возможны в нашем большом российском пространстве, как в Западной и Центральной Европе. Но, как и там, сначала необходимо в определенной мере исправление исторических несправедливостей (возвращение Эльзаса и Лотарингии, воссоединение Германии и др.) – восстановление территориальной целостности России в разумных пределах, уважение прав народов в выборе своего самоопределения.
Исходя из этой задачи, главное внимание должно быть уделено ослаблению и последующему разделу и поглощению Украины.
АД. 26 августа 2004 г., Крым, окрестности Чатырдага.
Мы оба оказались на диво пунктуальными. Стрелки на «Командирских» как раз сомкнулись на цифре «12», когда появился Экселенц – в шортах, полосатой майке навыпуск и огромной панаме. Я так и не понял, откуда он взялся – то вышел ли из-за ближайших камней, то ли соткался из горячего воздуха.
– У меня груз, – сообщил рыжий-ушастый вместо «здрасьте», – Его бы…
Я кивнул ребятам, дабы занялись делом, и удовлетворенно вынул пачку «Примы». С Экселенцем все в порядке, значит, полдела сделано.
– А вы не курили, товарищ майор, – с явным неодобрением заметил компьютерный гений, протирая очки.
– Закуришь, когда у тебя знамя украли! – злорадно прокомментировала вездесущая Лолита.
– Знамя?!
Экселенц недоуменно моргнул, и я не без удовольствия выслушал бородатый анекдот в исполнении нашей гюрзы. Повторять пришлось два раза – у нынешней молодежи трудности с юмором.
– Пошли? – предложил я, после того, как Экселенц, наконец, сообразил, из-за чего пришлось закурить народному герою Василию Ивановичу Чапаеву. – Мы «джип» в сторонку отогнали, тут рядом.
– «Джип»? – панама резко качнулась. – Товарищ майор! Пока мы с вами анекдоты рассказываем…
… – Не может быть, – выдохнул я, выслушав до конца.
– Чики-чики, товарищ майор!
Экселенц изволил улыбнуться – весьма и весьма злорадно.
– И что теперь? – не преминула встрять гюрза.
– Что? – задумался я. – Ну, прежде всего, тебе не придется звонить командующему американским контингентом.
* * *
– Лежать! Головы не поднимать! Не двигаться!..
Английский сержанта Рябины ничуть не прозрачнее его русского, но поняли сразу. Все пятеро распростерлись прямо в пыли посреди проселка. Четверо в форме, один – в сером, не по-летнему теплом костюме. Точнее, одна.
– Лэжаты, наволочь!
По тому, как дернулись его подопечные, можно было догадаться, что американцы из состава UkrFOR понимают украинский. Приятно!
– Эта, – ушастый Экселенц, без всякой нужды указал на лежавшую в пыли женщину. Не иначе, хотел похвастаться.
– Сегодня расстреливать буду я! – бодро заявила Лолита, на что я лишь обреченно вздохнул Кто же воспитал ее, такую кровожадную? А ведь война когда-нибудь кончится.
С женщинами мне в последнее время определенно везло. Не иначе, слава насильника манила их, словно бабочек на огонь. Видит бог, я бы предпочел, чтобы в Гаагском трибунале обвинителем был мужчина. А вот та, что сейчас покорно нюхает крымскую пыль… Кажется, и в самом деле удачно выходит!
– …Просто повезло, товарищ майор. Она в телецентр с проверкой приперлась, все у нас перевернула, потом воспитывать принялась. Права человека, геноцид безвинных татар, злодейства международного преступника Арлекина… Затем расчувствовалась и Крым расхваливать стала. Мол, замечательная земля, мы, янки, порядок наведем, маршруты туристские проложим. Она сама спелеолог со стажем, дело знает чики-чики, давно мечтала Мраморную пещеру осмотреть, сегодня как раз собирается… Товарищ майор, может, не стоит ее, как Выдру? У них, американцев, дебилизм от рождения, что с таких взять?
Я кивнул ребятам в сторону спрятанного за поворотом «джипа», и въедливый Экселенц поспешил напомнить о «грузе». Интересно, что он приволок? Дальше спутниковой станции моя фантазия не простиралась.
Мест в машине должно было хватить – из пятерых пленных нам требовался лишь один. Точнее, одна.
* * *
– Цель вашего незаконного, преступного проникновения на территорию суверенной Украины?
На Лолиту было неприятно смотреть, и я в очередной раз пожалел, что поручил допрос именно ей. Увы, из нас всех английским пристойно владели лишь она и Экселенц, которого «засвечивать» было никак нельзя.
– Повторяю. Вы не имеете визы, равно как дипломатического паспорта, значит, ваше проникновение на территорию нашей страны…
Что мы услышим в ответ, я уже знал. На все вопросы божьего наказания тетка повторяла одно и тоже: «Я – сенатор Соединенных Штатов Америки».
