лучше видно. Она погладила себя по бедру, томно закатив глаза. Мужчина отложил газету, подошел, сел рядом.
— Тебя как зовут? — спросил он.
Эми изобразила что-то на пальцах.
— Так ты глухонемая? — обрадовался мужчина, незаметно оглядываясь по сторонам.
Эми уже легла на спину и тихо постанывала.
— Не здесь, дурочка, не здесь.
Он рывком сдернул ее со скамейки и показал на дубовую рощицу неподалеку. Эми, согласно промычав, перекинула сумочку через плечо и танцующей походкой двинулась под сень деревьев. Она могла не проверять — мужчина шел следом.
Углубившись в лес, она обернулась с кокетливой улыбкой и побежала. Здесь ей был знаком каждый куст, и при желании она смогла бы уйти от своего преследователя. Она подпустила его совсем близко, так близко, что видела его щербатые передние зубы и розовый шрам на щеке, а затем снова оторвалась метров на десять. Возле густых зарослей орешника он ее настиг.
— В кошки-мышки вздумала со мной поиграть?
Он пошел на нее, тяжело дыша, вдруг увидел наставленный на него пистолет и замер.
— Запыхался, — сказала Эми сочувственно. — Пупок не развяжется?
Он молча таращился на нее, как на привидение.
— Потрахаться не расхотелось? Снимай штаны. Ну! — она взвела курок.
Мужчина расстегнул "молнию", и брюки легли у щиколоток.
— Дальше! Я сказала: "дальше"!
Он спустил до колен белые плавки и остановился в нерешительности.
— Дрочи! — приказала она.
Он с ненавистью смотрел на нее. Его маленькие, заплывшие глазки сузились до щелок. Она поводила дулом у него перед носом:
— Ты меня, козел, зенками своими не буравь. Я жду. Или ты забыл, как это делается?
Он подчинился приказу, и в этот момент она выстрелила. Она разрядила в него всю обойму, спрятала браунинг в сумочку и, обойдя неподвижное тело, нырнула в просвет между разросшимися кустами.
"Ситроен" проехал под знак "въезд запрещен". Улицы вдруг обезлюдели, в домах не светилось ни одно окно, но она кожей чувствовала, что на машину устремлены десятки пар глаз. Еще один вымерший квартал. Эми притормозила возле телефона-автомата. Долго сидела в нерешительности. Наконец вышла, сняла трубку — глухая тишина. Кажется, она этого ждала. Она подошла к витрине магазина готового платья, стала разглядывать фасоны, давно вышедшие из моды.
"Ситроен" кружил по узким улочкам. Начал накрапывать мелкий дождь. Эми припарковала машину. Дождь усиливался, вода пузырилась в теплых лужах. Эми взбежала по каменным ступенькам и позвонила условным сигналом — один длинный звонок, два коротких. Щелкнул замок, дверь открылась. Откуда-то снизу брызнула музыка.
Спустившись в подвальное помещение, Эми очутилась в полутемном зальчике с пятью-шестью столиками, за которыми сидели одни мужчины. На эстраде, плавающей в розовой дымке, шло эротическое шоу.
— Ты куда, чудо из пруда? — Перед ней вдруг вырос метрдотель и начал теснить ее к выходу, стараясь к ней не прикасаться. — У нас набор давно закончился. Я что, непонятно выражаюсь?
— Полегче, приятель, — осадила его Эми. — Макс будет недоволен, если я его не дождусь.
— Ты меня на арапа не бери, — проворчал метр и проводил ее к угловому столику.
Эми взглянула на эстраду. Там разыгрывались сценки на любой вкус — вдвоем, втроем, лежа, стоя. Но ее заинтересовала лишь одна: юная вакханка будила поцелуями спящую мулатку.
Официант принес меню, но оно ей не понадобилось.
— Виски для Меня и "перно" для Эмили.
— Для Эмили? — переспросил официант.
— Пусть ей передадут, что я ее жду.
— Да, мадам.
Эми нервничала. На эстраде девица с выразительным бюстом поджигала наклеенные на соски спичечные головки. Эми отвернулась и заказала еще виски.
Из-за портьеры вышла юная вакханка. Она успела переодеться. На ней было нарядное, вышедшее из моды платье с приколотой у корсажа искусственной розочкой. Эмили подошла к столику и остановилась.
— Садись, — пригласила ее Эми.
— Ну, села, дальше что?
— Дальше мы выпьем. Гарсон, еще рюмку "перно"! Твое любимое.
— Я пить не буду.
— Не бойся, уже можно.
— Сказала "не буду", значит, не буду!
— Что, свидание?
Эмили взорвалась:
— Слушай, ты чего сюда приперлась? Нищенка! Денег надо? Так и скажи! Сколько? Сто? Двести?
— А ты отлично выглядишь. Правда. Настоящий деревенский цвет лица.
Эмили посмотрела на нее волчонком.
— Это не намек, ты действительно классно выглядишь, можно позавидовать.
— Что тебе от меня нужно?
— Мне от тебя? — удивилась Эми.
— У тебя своя жизнь, у меня своя.
— Вот как? Это уже интересно.
— Я знаю, чего ты хочешь! Ты хочешь, чтобы я превратилась в тебя! Что, не так, что ли?
Эми неторопливо закурила:
— Зачем мне хотеть то, что произойдет само собой?
Эта с виду невинная фраза произвела ошеломляющий эффект: Эмили смахнула со стола полную рюмку, и та разлетелась вдребезги. На них оборачивались, но Эмили словно обезумела:
— Я никогда не стану такой, как ты! Слышишь? Никогда! Если твоя жизнь не удалась, то за мою ты можешь быть спокойна! У меня все тип-топ, понятно? И я счастлива, вот так! — она истерически захохотала. — А ты даже не знаешь, что это такое. Так что у нас может быть общего?
— Браслрт, например, — сдержанно заметила Эми.
— Какой еще браслет?
Эми положила ее руку рядом со своей — у обеих запястья охватывали совершенно одинаковые серебряные браслеты с чернью.
— Сказать, кто тебе его подарил? И за какие услуги? Не надо? — Эми повернулась к официанту. — Еще одно виски для меня и "перно" для юной вакханки.
— Я не…
Эми перебила ее:
— Поцелуй с привкусом мяты — по-моему, самое то. Так, кажется, выражаются твои сверстники? Кстати, где ты с ним встречаешься? Я тебя подвезу.
— На себе, что ли? — Эмили огрызалась скорее по инерции.
Официант принес выпивку.
— Спасибо, Эжен, — кивнула ему Эми.
— По именам всех помнишь, — с усмешкой сказала Эмили, когда тот отошел.
Эми сделала вид, что не расслышала:
— Давай за то, чтобы у тебя с ним и дальше было все тип-топ.
Эмили глядела на нее в упор, пытаясь понять, нет ли в ее словах подвоха.
— Он хороший мальчик, — продолжала Эми. — Из приличной семьи.
— Только бы он не узнал, где я работаю, — вырвалось у Эмили.
— Не узнает. Разумеется, не узнает.
— Я отсюда скоро уйду! Вот увидишь, я уже все обдумала!
— Ну и отлично, — обрадовалась Эми. — За это и выпьем.
Они чокнулись и выпили до дна. К их столику подошел метр и, наклонившись к Эми, зашептал:
— Макс просил передать, что он будет с минуты на минуту.
Эми заторопилась. Она бросила на стол несколько бумажек и, подтолкнув Эмили, на ходу бросила:
— Мы подождем его в машине.
— Но…
— Там и на твою долю, — успокоила она метра, чуть не бегом
