— Итальянец, — произнесла она, когда Сева и Вечер присели за столик напротив нее. — Слышали о таком?
Они пожали плечами.
— Итальянец — это всегда дорогая машина, всегда пара очень дорогих шлюх, лучшие костюмы и кокаин высшего качества. Для личного пользования. Для остальных ЛСД, амфетамины, экстази и прочая синтетика. Кстати, это его ресторан.
— Почему Итальянец? — спросил Сева.
— У него странный акцент, говорят, итальянский. — Кроме того, внешность такая, хотя сам русский. Так вот, на китайца Игоря вывел Итальянец.
Вечер молча достал бумажник и выложил на стол шестьсот долларов.
— Как его найти? — спросил Сева.
— Несложно. Он на виду. Можете взять у администратора его телефон.
Они стали собираться.
— Не торопитесь, — произнесла Марта. — Итальянец сегодня не в городе. Будет завтра. — Потом она посмотрела на Вечера. — Я беру за ночь тысячу долларов. Добавь к этим шести сотням еще четыреста, и мы отлично проведем время.
Вечер опять полез в бумажник и достал четыреста долларов. Ему позарез нужна была женщина.
В два часа ночи в дверь позвонили.
Марта, перестав работать бедрами, с коротким чертыханием сползла с Вечера.
Он вышел в прихожую и открыл дверь. На пороге стояла Ксения. Она улыбалась той самой улыбкой, от которой Вечер раньше таял, как сахарная вата на сковородке, но теперь она его совершенно не трогала.
— Я подумала, что тебе нужна помощь, — сказала девушка.
— Знаешь, — ответил Вечер, окидывая ее взглядом, — твоя помощь слишком долго ехала. Если хочешь, будешь второй.
— Что?.. — не поняла Ксения.
Вечер обернулся в сторону комнаты.
— Эй, можно тебя на минуту?
Марта вышла в чем мать родила.
— Заходи, милая, — произнесла она, обняв Вечера за шею. — Я не жадная. Этого парня нам вполне на двоих хватит.
Ксении в лицо бросилась краска. Она метнулась от квартиры к лифту.
Марта с Вечером переглянулись и негромко рассмеялись, а чуть спустя хохотали уже на полную.
Итальянец точно соответствовал описанию Марты. У него действительно был акцент, а кроме того, черный «кадиллак», толстая сигара, душераздирающий прикид, пальцы в перстнях и запястья в золотых браслетах. Такая пошлость вкуса перебивала вкусы даже московских нуворишей. Так что если от него и отдавало чем-то итальянским, то с сильным потребительским душком.
— Извини, не хотел тебя подставить, — сказал Итальянец, когда они сели к нему в машину. — Все получилось случайно. Мне один желтомордый деньги задолжал. Брал экстази на реализацию, но погорел, вот и предложил мне этого типа. Сказал, что он в Москве любого бойца уделает. Мне не верилось. Я бы на этого китайца и рубля не поставил. Кстати, и не ставил. Но с паршивой овцы хоть шерсти клок, я и поехал к Игорю. А он вдруг заинтересовался.
— А можно этого должника увидеть? — спросил Сева.
— Отчего же нет, — Итальянец достал телефон и набрал номер. — Вэнь, тут люди тебя увидеть хотят. Встреться с ними. Это моя просьба… Хорошо. — Итальянец убрал телефон. — Он дома, здесь недалеко. Я подвезу.
«Кадиллак», плавно покачиваясь, как корабль, тронулся с места. Минут через двадцать он встал у большого серого дома. Сева посмотрел на детей, играющих у входа, и сказал:
— Не знал, что в Москве есть китайский квартал.
— Скорее гетто. Так, несколько домов. Они безвредные.
— Пока, — произнес Сева.
Итальянец посмотрел на него, но ничего не сказал.
— Миша, подай сигнал, — кивнул он своему шоферу.
Через пару минут после гудка из подъезда вышел китаец. Он был, по китайским меркам, высокого роста и прилично одет.
— Садись в машину, — кивнул ему Итальянец.
Китаец молча повиновался.
— Мы ищем китайца, которого ты ему сосватал, — кивнул на Итальянца Сева.
Китаец молчал целую минуту. Все ждали. Первым не выдержал Итальянец:
— Послушай, Вэнь, из-за этого типа я крепко подставил одного человека. Конечно, я отбил те бабки, которые ты мне задолжал, но немножко вымазался в дерьме и хотел бы теперь отмыться. А ты не хочешь мне помочь.
— Где он, знаю только я. И он сразу поймет, кто его сдал, — сказал китаец.
— И что? — спросил Итальянец.
— Переломает мне кости.
— После того как мы его найдем, он уже не сможет тебе ничего сделать.
Китаец обвел взглядом всех присутствующих. В его взгляде было сомнение.
Итальянец досадливо вздохнул:
— Если не скажешь, то эти ребята, что со мной, кости тебе прямо сейчас ломать начнут.
Теперь вздохнул китаец, гораздо глубже, чем Итальянец, с оттенком обреченности.
— Ладно. Он живет на свалке, в вагончике.
— Покажешь! — сказал Итальянец.
Китаец кивнул.
— Давай на кольцевую, — сказал Итальянец водителю.
«Кадиллак» плавно набрал скорость и выехал на Комсомольский проспект. Итальянец открыл небольшой бар и, налив полный стакан виски, поднес его китайцу.
— Пей, Вэнь. А то скис совсем.
Потом он предложил выпить Вечеру и Севе. Вечер отказался.
Вэнь осторожно припал к стакану, стрельнул поверх него на присутствующих узкими глазами и стал пить. Итальянец и Сева, один с бутылкой в руке, другой со стаканом, замерли, глядя на него. Китаец не оторвался от посудины, пока не осушил ее всю. Итальянец одобрительно кивнул и сунул ему в рот сигарету, затем налил Севе. Китаец сделал две затяжки, а затем зрачки его глаз стали понемногу сходить к носу.
— Мать твою! — выругался Итальянец. — Он же готов.
Он опять полез в бар и достал оттуда жестянку с табаком, в которой оказалось второе дно с кокаином. Вытряхнув в узкую, как у аристократа, ладонь изрядную дозу порошка, Итальянец попросил:
— Захлопните ему поддувало.
Вечер, выбрав момент, зажал рот китайцу, а Итальянец с размаху запечатал его нос ладонью с кокаином.
Китаец судорожно вдохнул несколько раз.
— Не будет перебора? — спросил Вечер, продолжая зажимать рот китайцу.
Черные глаза Итальянца матово блеснули. Он отпустил китайца, небрежно стряхнул с ладони остатки кокаина и сказал:
— Не будет. Минус на минус дает плюс. Он же, гад, стакан виски вылакал. Где они только так пить научились? Кокс нейтрализует алкоголь, вот и все.
Действительно, через пару минут китаец пришел в себя.
Свалка была грандиозной. Целый город. «Кадиллак» припарковался у ее края. Они вышли. Итальянец окинул взглядом холмы и горы мусора и присвистнул. Потом, обводя пальцем окрестности, сверкнул перстнями и произнес:
— Это конечный результат всех наших усилий. Мы все превращаем в дерьмо.
— Ну и где здесь его искать? — спросил Сева.
Китаец жестом предложил следовать за ним. Идти пришлось долго, обходя горы мусора, которые высились, как терриконы. Временами они видели людей, которые рылись в мусоре. Наконец китаец остановился и указал на строительный вагончик, одиноко маячащий недалеко от откоса:
— Там.
Вечер шагнул вперед.
— Миша! — произнес Итальянец, и его шофер последовал за Вечером.
Тот обернулся.
— Я сам. Это только мое дело. — И двинулся по странной пружинящей поверхности свалки.
Подойдя к вагончику, Вечер встал. Он знал, что будет делать. Без лишних слов выхлестнет китайца на дальней дистанции и свяжет ему конечности скотчем. Второй раз этот номер — подобраться к нему вплотную — у косоглазого не пройдет. Вечер прислушался. Из вагончика не доносилось ни звука. «Спит или его просто здесь нет?» — подумал Вечер и, готовый к всяким сюрпризам, осторожно потянул дверь на себя. Она поддалась. Вечер открыл ее и снова прислушался. Было тихо.
«В конце концов, китаец не знает, с чем я пожаловал», — подумал Вечер и шагнул в вагончик. Оказавшись внутри, он тут же прижался спиной к стенке. В слабом свете, лившемся через немытое окно, он различил очертания железного шкафа, стола, а за ним какого-то лежака, на котором угадывались контуры тела человека. В вагончике стоял какой-то знакомый запах.
— Эй, хозяин! — позвал Вечер.
Человек не шевелился. Вечер окликнул его во второй раз. Реакция была та же. Тогда он шагнул к лежаку. В полумраке Вечер не сразу понял что к чему, но зато вдруг сообразил, чем пахнет. Пахло кровью. Он присмотрелся. Перед ним лежал китаец. Тот или не тот, разобрать пока было трудно. Его руки, раскинутые в сторону, были привязаны к краям лежака, ноги тоже. На груди и на бедрах лежало по мешку с цементом. Вечер скинул их на пол, и китаец неожиданно открыл глаза. Несколько секунд они смотрели друг на друга, потом китаец произнес:
— Чемпион? Зачем ты пришел сюда?
— Я… — Вечер замешкался. Не говорить же человеку, который находится в беспомощном состоянии, что он пришел его добить. — Я хотел понять, как тебе удалось меня победить.
— Тебя учили спорту, а меня боевому искусству, вот в чем различие. Тебе не стоило приходить сюда, — китаец говорил со страшным акцентом, но речь выстраивал правильно.
