Все, других значительных приборов рядом с ИГ не было. Поэтому взгляд непроизвольно перескочил на стены — все они были заполнены рядами бесчисленных приборов, вспыхивающих и затихающих сотнями, тысячами огней сигнализации работы одного из главных мест корабля. Сердца корабля.
Все эти световые переливы стен и энергомагистральных дополнительных линий вокруг ИГ являлись главным источником яркого светового неистовства наверху, но помимо насыщенного света шести передаточных иллюминаций и того самого непонятного сосредоточения яркого шара была и другая подсветка.
Тягучий, обволакивающий густозеленый оттенок по краям зала исходил из стыков потолка и давал насыщенность этой световой гаммы, которой хватало для работы специалистов в дальних углах зала, — подумал Горшенин. И этим истеканием энергетический центр корабля лишний раз подтверждал чуждость самого существования всего в округе. Необъяснимые физические законы, пока необъяснимые.
— Так, я осмотрюсь в боевом режиме. Гляну поближе, что там у генераторов, а ты, — поглядев на Ершова произнес Денис, — осмотрись вдоль стен.
Перейдя в режим «боевой» и уже помня о подрежиме «спринтер» пошел вперед. По мере приближения Денис непроизвольно втягивал плечи — слишком уж большими были генераторы, питающие энергией этот космический левиафан, слишком колоссальные силы контролировались силовыми полями и сдерживающими всевозможными щитами. Невидимые издали, но четко прослеживаемые по мере приближения сотни сплетений кабелей или их подобий вокруг первой линии ИГ труб усиливали ощущение внеземного происхождения колосса. Постоянно вспыхивающие и медленно гаснущие активируемые линии передач казались зловещим предупреждением не приближаться к этому агрегату. К этому внутреннему голосу склонял и усиливавшийся шумтревога, вначале волнами, а затем единым беспрерывным звуковым фронтом говорящий о достижении какогото рубежа, за которым ему, человеку, находится не место.
На какойто миг, придя в себя от наваждения и ощущая наэлектризованность окружающего воздуха, Денис остановился между двумя, теперь располагающимися в паре метров между собой ромбовидными полуматериальными, на мгновенье скрывающимися и тут же протаивающими в световом фейерверке трубами. Отсюда свет от них уже не мешал глазам, и Горшенин воочию разглядел сам ИГ.
Перед ним торообразный корпус самого генератора; в следующую секунду плавно, без мгновенного и от того непонятного переходапротаивания стена холодного зеленого энергетического потока, попросту электричества стремительно несется вверх на месте вот только что монолитной, мощной секции генератора…
Через каждые пару квадратных метров секции протаивали и вновь скрывали беснующуюся энергию, сдерживаемую какимто особым силовым коконом. То, что у пришельцев применяется аналог магнитных индукционных подушек, он уже не сомневался.
«Так сам корпус и вот эти с повторяющейся периодичностью исчезающие секции и являются магнитноиндукционным слоем! Они и составляют ячейкиблоки магнитноиндукционной рубашки».
Тут ему пришла мысль о последствиях даже односекундного прорыва больше похожей в теперешнем состоянии энергии на плазму.
«Хм, может быть, есть другой способ? Столько гигаватт энергии… мм, выдержит ли сам корпус? Если, к примеру, попробовать вон там, у оснований нисходящих приемных шин создать зону разрыва…? Как бы короткое замыкание. Быстро, по крайней мере, в ближайшие десятьпятнадцать минут восстановить выпадающий из общей гармоничной работы участок они не смогут, а, — тут вкралась иная мысль, — вдруг есть резервная шина? Или второй генераторный отсек. Наверняка есть!»
Пока он осматривался вокруг, ища иной путь, способ к прерыванию… да попросту к разрушению энергомагистрали, которое нельзя бы было быстро исправить или обойти локальный поврежденный участок наушники ожили, заставив его вздрогнуть от неожиданности:
— Денис, что там у тебя? что-то ты долго молчишь! — спросил Куницын.
— А? А сколько времени прошло? — вопросом на вопрос ответил Горшенин.
— Да уже минут пятнадцать!
«Вот это да! Даже не заметил этого!»
— Иду, есть мысль, но нужно вместе обмозговать!
— Ага, давай и побыстрее — обмозговывать придется не только это и главное очень быстро, — вклинился голос Андрея.
— что-то случилось? — насторожился он и на миг забыл о свойствах скафандрах.
Рефлекторно ускорившись, тут же матюгнулся, сосредоточившись на управлении так и норовящей выйти изпод контроля инопланетной техники: компьютер скафандра, оценив якобы желаниекоманду носителя ускорить перемещение, включил режим «спринтер». Благополучно разминувшись с невысокой тумбой, всегонавсего полутора метров в высоту и до метра в диаметре и окончательно замедлившись в полуметре от красочно и многогранно вспыхивающей огоньками единой компьютерной стены зала, он еще раз задал вопрос, ответ на который не расслышал за своими кульбитами. Вместо Ершова раздался голос Вахрушева:
— Влево, влево давай — нас у люка уже нет!
Послушно свернув и обойдя несколько, то ли шкафов, то ли черт знает чего, он повторил вопрос, присовокупив, чем был занят последние несколько секунд.
Тот не стал, как обычно с добродушными издевками подначивать друга, а просто вывалил на его голову неприятное известие:
— Денис, пока ты ходил туда, — мотнул Андрей головой в направлении центра зала, — я вошел в сеть. Это был приемопередающий канал управления люками основного гергенаторного отсека, как он называется у галактеров и который питает всю общую систему корабля. По этому каналу идет вся информация по всем точкам проникновения сюда. Там я нашел информацию по последнему открытию вон того люка. Дада, это мы вошли через него, но мы вошли через пароль, будь он не ладен…
Пока Андрей быстро говорил, Денис еще быстрее сообразил, сопоставляя слова Ершова об «основном гергенаторном отсеке…», значит, есть вторичный. Ага, есть, но он пусть и имеет свой канал и который, все же, не чета этой магистрали управляется или имеет передаточную ветвь управления отсюда и она, в свою очередь, ведет черт знает куда. В общем, сплошная загадка, мм, загадка явно для него, но, повидимому, не для Андрея. Это хорошо, но не будем отступать от главного — они правильно вышли к главному как его? гергенаторному отсеку!
… и оттуда, с пульта управления всем на корабле или частью пришел ответ, что во время выполнения директивы «ZZ12», понашему, как я думаю, трактуется как «пассивное военное положение на объекте» применять пароль запрещено, иначе система защиты автоматически переходит в режим «средней тревоги». Там так сказано, — закончил Ершов, понимая глаза на Дениса.
— И? — уже зная ответ друга, протянул он.
— Повидимому, я перестраховался — сюда наверняка кто-то идет с проверкой, раз пришел вот такой вот электронный подзатыльник. И думаю, они не ограничатся им. Хм, наверняка здесь есть камеры слежения. Мы решили, что вот здесь со всех ракурсов нас не видно. Денис, я же не знал!
Не ответив, Денис, присев на корточки несколько секунд лихорадочно размышлял. И все рядом понимали, что вот сейчас, у них на глазах человеком, поведшим их в смертельный бой на врага, принимается самое важное решение для человечества…
Глава 2
Было одиннадцать утра. Солнце давно растопило первый утренний снежок, но Тимофеев не обращал на чернь земли, напряженно всматриваясь на карьер с удачного ракурса. Обнаруженный им еще в молодости громадный обросший мхом валун, невесть как оказавшийся здесь, являлся удобным пунктом наблюдения. Достигающий до шестидесяти метров высоту этот пост давала прекрасный обзор, возвышаясь над покровом леса, отсюда стелющимся внизу. За миллионы лет нанесенного слоя почвы было достаточно, чтобы он покрылся редким кустарником и вездесущими проросшими тонкими стволами сосен.
И сейчас скрываясь меж них, Юра в бесчисленный раз осматривал карьер. Перевел бинокль на противоположный край, быстро нашел и осмотрел точки, где засели и ждут его команды люди.
«Мм, хорошо замаскировались — даже не видно!» — мысленно похвалил он стрелков. Вроде бы все готово, но томящее чувство неопределенности заставляло его нервничать.
— что-то задерживаемся! — произнес вслух, но глянув на часы, удостоверился, что ничего еще не рано, еще минимум полчаса до расчетного времени.
Расслабился, засунул руку в карман, нащупал горсть кедровых орешков, забросил первую в рот, подумал и обернулся к связисту Патрушеву, протягивая к нему руку:
— Санька, на, погрызи, — но молодой парнишка не отреагировал в первый момент, а затем тихим звенящим от одновременно восторженного и с некоторой долей страха в голосе чувства произнес: — Получен приказ о немедленном начале операции «Возмездие»!
