оседающая в снег. Прощальная виноватая, но такая искренняя, счастливая улыбка на искажённом болью лице.
— Нет! — я бросилась к нему, забыв обо всём. — Норфолк! Нет… Нет!
— Прости меня.
Взгляд вспыхнул в последний раз и замер, уставившись в темнеющее небо.
Смех Ллонка откуда-то издалека.
Поднимаю глаза — снег засиял, горы видны как на ладони. Фигурка Ллонка похожа на таракана, отчаянно карабкающегося вверх по склону. Земля вздрогнула — лавина, что весь день грозилась упасть с вершины, неторопливо, словно во сне, начинает движение вниз.
Крик. Снег перестаёт светиться — горы погружаются во тьму. Лавина проходит мимо, даже не задев нас. Это не счастливый случай. Это магия.
— Норфолк… он, — шепчу, обращаясь к Хранителю.
«В другом мире. Он хотел уйти, девочка. Он… запутался. И здесь никогда не был бы счастлив. Просто отпусти, дай ему шанс».
Ничего не вижу от слёз. Ролан обнимает крепко, с силой прижимая к себе.
— Джо, — шепчет целуя. — Джо…
Крепко обняла любимого, чтобы поверить в то, что он жив. Что мы живы. Надо бы проникнуть в лабораторию Ллонка. Но это потом. Когда я смогу дышать. Смирюсь с потерей и поверю в слова Хранителя о том, что Норфолк найдёт своё счастье. Где-то очень-очень далеко отсюда. Но… обязательно найдет.
Глава тридцать вторая
Семь месяца спустя
Полумрак. Запах земли. Мерное бульканье зелья, светлячки освещают пожелтевшие, исписанные мелким почерком листы. Этот почерк я узнаю из тысячи. Сколько времени я уже читаю эти записи?
Вдруг какая-то неведомая сила подхватывает, кружит, и…
Свет слепит глаза. Воздух! Такой свежий, такой ароматный. Склон горы весь сплошь в колокольчиках.
— Весна?
— Весна, — отвечают камни под ногами.
— Хранитель?
— Джо! Я закрываю горы. Прости. Но тебе нужен отдых.
Я потёрла глаза. Сколько часов я провела без сна? Не знаю. Наверное, много, судя по тому, как кружится голова. Да, есть риск потерять магию, согласна. Но я должна! Должна понять, как он это делал!
С тех пор, как мы победили, я живу в горах в мрачных лабораториях Ллонка. Разбираю коллекции трав. Записи. Раскрываю состав зелий. Лишь иногда наведываюсь в столицу с отчётами к Деррелу. Профессор уговорил меня окончить Академию, даже вызвался стать моим научным руководителем. Оказывается, ничего сложного: всё равно я пропадаю за исследованиями сутки напролёт…
— Джо, Джо… — передо мной появился старик. — Ты не летаешь в небе с Колокольчиком. Посмотри, как он скучает по тебе! — он взмахнул рукой, показывая на покрытую колокольчиками долину. — Весна только началась, снег ещё не сошёл, а горы синие вторую неделю от этих цветов. Ты не общаешься с девочками и Лаурой, не бываешь в Биргенгеме, а там, между прочим, люди болеют!
— Но я же договорилась с лекарями…
— А король?
— Я бываю во дворце и осматриваю королеву. Ей скоро рожать.
— Ты замуж не вышла, — нахмурился Хранитель.
Я отвернулась, пряча слёзы. После смерти Норфолка мы с Роланом отдалились друг от друга. Слишком больно. Герцог унёс с собой наше счастье. Мы не то, чтобы расстались, но… Мы не хотели друг друга видеть, потому что оба испытывали чувство вины. С одной стороны. С другой, я изо всех сил гнала мысль о том, что ему теперь не надо ничего доказывать своему самому преданному врагу, поэтому…
— Джо, — шёпотом позвал Хранитель, словно не хотел мешать нежно звенящим колокольчикам. — Человек не должен оставаться один. Без друзей. Без врагов. Без своего грифона, наконец!
— Я должна разобраться во всём, что сотворил Ллонк!
— Не должна, Джо. А хочешь. И именно это беспокоит меня так сильно.
— Но…
— Послушай меня. Не перебивай. Ллонк — очень сильный маг, девочка. Он был гений. А для тщеславного гения самое главное что?
— Что?
— Бессмертие, Джо. Всё, что он оставит после себя, должно жить. Его записи, его лаборатории, зелья, которые ты изучаешь, — всё это затягивает твоё сознание в…
— Вы хотите сказать, я стану… Стану, как он? Как Ллонк?
— Он годами сидел в своих лабораториях, Джо. Годами не выходил на поверхность. Он искал, исследовал.
— Как я, — прошептала и утонула в синих, как само небо, глазах старика, что уже растворялся в воздухе, улыбаясь и кивая головой.
Милосердная. А ведь он прав! Прав.
— Горы закрыты для тебя, Джо. И ещё… Хочу тебе кое-что показать.
Став совсем прозрачным, старик тяжело вздохнул. Взмах рукой, словно Хранитель отмахнулся от надоедливой пчелы, и пейзаж вокруг стал другим, а на мне появился тёплый плащ.
Пока осматривалась, скинула его: солнце припекало слишком сильно. Видимо, я оказалась где-то значительно южнее. Трава вовсю выбивалась острыми ярко-зелёными иглами из-под прошлогодней листвы. И это не колокольчики, что по воле грифона могут расти и на снегу.
Колокольчик. Хранитель прав, я совсем его забросила! Не знаю почему, но вдруг так отчаянно захотелось его увидеть. Посмотреть в золотые умные глаза, коснуться жёстких перьев. Мы так давно не разговаривали с ним там, на волшебной поляне под яркой луной.
Небо такое яркое, лазоревое. Скалы и лес.
— Колокольчик!
Грифон, расправив крылья, завис в воздухе.
— Крр-р-р-р! — услышала знакомый, родной клич.
Сердце сжалось, но тут я заметила, что Колокольчик не один… С ним был ещё один грифон, намного меньше моего боевого друга. Птица сияла белоснежным оперением в солнечных лучах. Это… Это девочка! Я присмотрелась, они кружили над огромным гнездом.
Я вспомнила Ролана. Сегодня день рыдающего сердца, не иначе. Как же я могла забыть обо всём! Сидела в подземельях, копалась в записях злодея, думая только о том, как…
Хранитель прав! Ещё немного, и я потеряла бы себя. Себя и всех, кого люблю! Я любить бы разучилась. Что может быть страшнее?
Грифон обвился вокруг возлюбленной, словно большой кот, даже клёкот былпохож на мурлыканье! Я улыбнулась. Надо же. Колокольчик влюблён! Совсем взрослый стал мой птенчик.
Белоснежка, видимо, была не очень довольна моим появлением, словно невеста увидела свекровь, что, как всегда, явилась не вовремя. Но Колокольчик так нежно потёрся клювом о шейку возлюбленной, что ему, по всей видимости, разрешили пригласить меня, сменив гнев на милость.
Он спикировал вниз, и мы вместе поднялись к гнезду. Как давно я не летала на грифоне! Не чувствовала ветер в лицо! Записи Ллонка растворились во всей этой красоте. Горы покоряли, восхищали, лечили.
— Привет. Ты красавица, — тихо проговорила я, нежно касаясь белоснежных перьев, они были такими мягкими! — Ты просто чудо. Этому сорванцу с тобой повезло.
Янтарные глаза смотрели настороженно, с опаской. Я старалась не дышать, потому что в гнезде лежало яйцо. Большое и нежно-голубое как… Как
