— Так о чем мы говорили? — спросил баронет, когда процедура знакомства, наконец, завершилась.
— О нынешней политике императора! — напомнил усатый шевалье.
— Ах да, — баронет засверкал глазами. — Я вновь заявляю, это просто недопустимо! Мы обязаны вмешаться сейчас и делать это впредь! Иначе эти треклятые Королевства просто перестанут нас уважать!
Видно, критика двора была здесь в ходу. Хотя не исключено, что баронет просто выпил лишнего.
— О чем идет речь, господа? — спросила Кира.
— Ох, извините, — спохватился баронет. — Вы ведь не слышали начала нашей беседы. А речь идет о новом указе императора от вчерашнего числа. Не читали?
— Не имела чести, — ответила Кира. Я был уверен, что о сути указа она прекрасно осведомлена, просто давала и мне таким образом войти в курс дела.
— Так вот, — воодушевился баронет. Ораторствовать ему доставляло видимое удовольствие. — Если вкратце, там сказано, что мы вмешиваться не будем! Никаких активных действий! Мы просто отдаем его на разграбление Королевствам, а сами будем сидеть в сторонке, не пытаясь получить причитающуюся нам долю!
— Вы имеете в виду мир Земли? — невинно спросила Кира, незаметно толкнув меня в бок. С этого момента я слушал очень внимательно.
— Именно! Наши маги уверены, что процесс начнется через полгода-год, уже совсем скоро! И что мы делаем? Ничего! Будто и нам не нужны новые земли, будто и нам не надо пополнить запасы пси-энергии. Резервуары уже давно полупусты, и ничего, повторяю, ничего делаться не будет! Мы будем наблюдать со стороны, как враг производит запасы, которые потом обратит против нас же самих! Император же просто боится! Он напуган возможной войной! Вы не находите это возмутительным?
Я ничего не понимал. Мне ни разу не попалось ни одного документа, в котором говорилось бы хоть слово о том, что будет делать империя, если страшная трансформация все же произойдет. А может, Верона и прочие специально скрывали от меня любую информацию на эту тему? Но зачем?
— Они не находят это возмутительным, — сказал вдруг Мак, который, как оказалось, уже с минуту стоял рядом. — Зато я нахожу возмутительными ваши речи! Вы не имеете ни малейшего представления о государственных интересах, а пытаетесь тут разглагольствовать о том, что хорошо, а что плохо, как напыщенный, самоуверенный, наполненный мнимым собственным величием петушок!
Баронет побледнел.
— Да как вы смеете?
— Смею, — заверил его Мак. В этот момент он вовсе не выглядел безалаберным весельчаком и балагуром. Весь его вид прямо-таки источал презрение, брезгливость и явную угрозу здоровью оппонента.
— А! — воскликнул вдруг баронет. — Я вас вспомнил! Это у вас произошла та история с графиней аль…
Мак его перебил:
— Вы ошибаетесь, но вот теперь вас вспомнил я. Это про вас рассказывали, что в карточных играх вы не честны на руку. Не так ли? И это вы на днях все же умудрились проиграться в пух и прах, но потом где-то раздобыли деньги. Уж не за распространение ли подобной клеветы вам так хорошо заплатили?
Окружающие зашумели, а баронет стал судорожно хвататься за меч.
— Подлец! — срывающимся голосом произнес он и попытался было сорвать со своей руки перчатку.
Мак его руку перехватил железной хваткой и, несмотря на сопротивление баронета, несильно стукнул того его же собственной рукой по лицу и только после этого отпустил.
— Дуэль немедленно! — Баронет отступил на шаг и попытался выхватить меч.
Мак кивнул.
— Господа, господа, — встал между ними усатый шевалье. — Не здесь же! Выйдем на улицу, пусть все будет честно и по правилам. Я не верю в ваши обвинения относительно клеветы и готов так же, как и господин баронет, доказать это на деле!
— Отлично, — заявил Мак. — А вот мой друг, господин аль-Яр, готов доказать вам обратное в то время, когда я буду беседовать с господином баронетом!
Шевалье кивнул и направился прочь из зала, таща с собой еще упиравшегося баронета.
Я оторопел. Мало того что Мак затеял дуэль, да еще и по такому вопросу, в котором мне было бы очень даже интересно разобраться подробнее, так еще и привлек меня на свою сторону.
Кира шагнула вплотную ко мне и прошептала:
— Я тебе потом все объясню! Драться придется, только прошу, не убивай его!
Убивать шевалье я не собирался. Я больше боялся, как бы он не убил меня.
— Дуэль, дуэль! — раздавалось вокруг. Большая часть присутствующих ринулась вслед за баронетом и шевалье, решив поглазеть на бесплатное представление.
— Пойдем, Яр, — позвал меня Мак. — Поверь, дерясь сегодня, ты помогаешь своему миру!
Несмотря на все мои подозрения, я поверил и позволил увлечь себя на улицу.
Слуги уже притащили откуда-то множество факелов и держали факелы в руках, освещая арену предстоящего поединка. Гости маркизы встали широким полукругом, переговариваясь между собой. В центре площадки стояли баронет и шевалье, уже скинувшие все лишнее с плеч и оставшиеся лишь в одних сорочках. В руках каждый держал меч. Ждали нас.
Мне стало не по себе. Во что меня втравил чертов Мак? Неужели это мне сейчас придется драться с человеком, который наверняка постарается всеми силами лишить меня жизни? Это меня — того, кто еще недавно не знал, что делать, когда на улице цепляются обычные гопники?..
— Тут у нас так, — сказал мне Мак, стягивая с себя камзол. — Нужно уметь отвечать за свои слова!
Я нехотя последовал его примеру. Меч удобно лежал в руке. Паники я не чувствовал, просто было как-то не по себе. А если я сейчас погибну? За какие идеалы? Сволочь он — этот Мак! Потом я вспомнил клятву. Вспомнил, что испытывал при этом, и успокоился. Чему быть, того не миновать, говорите?..
Мы шагнули вперед и встали напротив наших противников.
Шевалье отсалютовал мне мечом, я сделал то же самое. Внезапно меня охватило негодование. Погибнуть? А вот фиг вам!
Схватка началась.
Мак и баронет дрались где-то слева, я сразу потерял их из вида, да и не до того мне было.
Шевалье действовал осторожно, не открывался, не допускал явных промашек, изучал меня.
Я тоже не торопился, вспоминая все, что успел вдолбить в меня Берг на ежедневных, изнуряющих тренировках.
Как оказалось, я был не самым плохим учеником.
Мечи сталкивались в воздухе и отскакивали вновь и вновь. Ни я, ни шевалье не могли пробить защиты другого.
Сколько времени длился уже наш поединок, я не знал. Может, минуту, может, все десять.
Потом со мной произошло странное: все посторонние мысли полностью отключились, оставив на поверхности одни рефлексы.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
