со мной. Что заставляло его рисковать своей жизнью? Терпеть холод и не жаловаться?
«Ты не заставляла. Но ради тебя мне ничего не жалко», — сказал он ментально, слыша мои мысли.
— Мало кто на такое пойдёт, — прошептала я, чувствуя, что пущу слезу от избытка чувств. — Спасибо.
— Сказала девушка, которая пошла в одиночку освобождать целый клан оборотней. И в итоге освободила целых два.
— Мы освободили их. Ты был рядом, всегда.
Я легла рядом с Адрианом, он обнимал меня. Мы периодически целовались и болтали, чувствуя себя теми, кем и были: влюблённой молодой парой, у которой впереди беззаботная и светлая вечность.
Действительно последняя глава
С Адриана сняли повязки, он смыл мазь. Мне не понравилось, что у него останется неровный белёсый шрам от клыков на всю жизнь. Сам же Риан филисофски пожимал плечами и отшучивался, мол, так он больше похож на воина.
Мы с ним заснули только под утро, зато пробуждение я точно не забуду.
Потому что проснулись мы к обеду и то только из-за настойчивого стука в дверь. Мы с Рианом не сговариваясь решили стук игнорировать, продолжая обмениваться милыми ласками. Однако когда голос Кристофа сказал:
— Ваше величество! Ваши родители вернулись в наш мир! Они очень хотят встретиться с вами.
Я замерла в руках Риана. Тот только приподнял брови.
— Мне идти с тобой? — спросил он.
— Думаю… да. Мама и папа наверняка хотят с тобой познакомиться тоже.
А ещё я жутко стеснялась и даже боялась этой встречи. Мне было страшно из-за реакции родителей, которых я уже почти не знала и не помнила. Но я взяла корону отца, не спросив и не имея собственно возможности спросить. Это было необходимо. Однако принял ли он это или сердится?
Я боялась самого худшего. Надежда на тёплую встречу почти растаяла после того инцидента с родителями моей матери. Те, кто играет во власть, порой забывают понятие «семья».
Я сбегала в свои покои, которые находились недалеко. За дверью стоял Кристоф, которому я коротко сказала:
— Утро доброе. Вернее, день. Я приду. Проводи их в гостиную и попроси дать укрепляющего чаю с закусками.
— Прикажи, прикажи, — под нос поправил меня Кристоф. — Добрый день.
Одеться я решила сама: смысл ждать прислугу, если я тороплюсь? Поэтому натянула простое шелковое платье цвета розоватого рассвета (насколько шёлк может быть простым, в данном случае это значит, что на платье нет килограммов драгоценных нитей и камней). Покрутилась перед зеркалом и решила, что лучше надеть платье королевского лазурного цвета, чтобы подходило и к глазам.
Беда первого взятого лазурного платья была в намеке на… грех. Но я заметила это только после того как выскочила из своей комнаты к уже ожидавшему меня Риану, на котором был тёмно-синий костюм и меховой плащ.
Короны на моей голове не было.
— Ты прямо так и пойдёшь? — спросил он.
Я накинула на плечо плащ с белым мехом, чтобы скрыть травму. Отряхнула платье и поняла, что декольте глубокое, оно облегало меня точно вторая кожа, вырез спины заканчивался чуть ниже талии. Зато ткань оказалась зачарованной и от каждого блика света там загорались галактики.
— Да, так и пойду. Тебе не нравится платье?
— Как всегда великолепна. Но я про твоё прикрытие. — Он неопределённо показал рукой на плащ, который больше напоминал штору на плече.
— Гипс и шёлк плохо смотрятся вместе, — скривилась я.
Я спросила у первого попавшегося снежного голема, где мои родители. Тот ответил, что их проводили в гостиную этажом ниже. В ту, где был красивый такой витраж, от которого создавалось ощущение полярного сияния в воздухе. Хороший выбор.
Мы спускались по лестнице, я цеплялась за руку Риана как за спасательный круг. Тот терпел и поглаживал мою ладошку. Он понимал меня и ничего не говорил, потому что сейчас мне слова не нужны.
Мы вошли в гостиную, гвардейцы вытягивались в струнку, когда я проходила мимо них. В первый свой день полноценной Императрицы я попыталась здороваться с каждым, но через час охрипла и поняла, что это так себе затея. Моего благодарного взгляда оказалось вполне достаточно, если верить Кристофу.
Женщина и мужчина сидели на диване, а на кресле расположился мальчик, с восторгом крутящий головой, словно очутился в сказке и пытался запомнить всё-всё.
Кристоф сидел стоял рядом с моими родителями и они о чём-то беззаботно беседовали. Я застыла в дверях. Мама и папа совсем не изменились. Моя память оказалась очень верной.
Мальчик первым заметил меня. Он соскочил с кресла и подошёл ко мне. На его щеках танцевал смущённый румянец, когда он звонким голосом сказал:
— Добрый день, ваше величество. Вы… вы моя сестра?
Я не сразу поняла, как мальчик определил во мне альфу, но потом вспомнила, что все волки чувствуют вожака.
Я натянула улыбку.
— Кажется, да.
— Я очень рад встречи! — вставая на носочки воскликнул парнишка, чуть подпрыгивая от охватившего его возбуждения. — Меня зовут Микай.
— Меня Роуз. Добро пожаловать. Тебе тут нравится?
— О дааа!
Родители тоже заметили меня, когда я сказала своё имя. Они далеко не сразу признали свою скрытую иллюзией рыжую девочку во мне. Моё сердце пропустило пару ударов и бросилось вскачь. Мама подбежала ко мне и крепко сжала в объятиях. Тепло её любви вполне могло растопить лёд одиночества, который я холодил меня годами.
Только сейчас, когда родители были тут, во плоти и радовались встречи, я поняла, что скучала куда сильнее, чем признавалась себе. Как мне их не хватало! Я крепко прижала маму здоровой рукой и шмыгнула носом. Папа тоже обнимал меня, я положила голову ему на грудь и пыталась снова стать той маленькой девочкой, которую они потеряли восемь или девять лет назад.
— Мне вас так не хватало.
— И тебя нам не хватало. Боже, какой кошмар. Моя девочка росла, а я и не могла ничего увидеть, — лепетала мама, целуя меня в лобик.
— Но ты выросла, и глядя на тебя, я чувствую гордость, — улыбнулся папа. И в его голубых глазах стояли слёзы тоски и боли. — Мы не должны были расставаться. Это чудовищная ошибка. Прости, что не могли прийти раньше.
— Я знаю, знаю. И даже узнала, почему это произошло.
— Ты стала Императрицей, — с гордостью сказала мама. — Тебе так идёт. И такая юная… но ничего, мы теперь все вместе.
— Эта юная волчица удержала трон, — напомнил Кристоф откуда-то издалека.
— Ты ведь нам всё расскажешь? — спросил у меня папа.
Я улыбнулась и кивнула.
Меня с неохотой выпустили из объятий. Папа заметил
