Девушка примчалась на какую-то поляну, где стояла каменная чаша-фонтан, и склонилась над гладью воды, тяжело дыша. Длинные пряди ее волос коснулись чаши, и тут произошло маленькое чудо.
Изображение сместилось. Теперь мы как бы смотрели из чаши на раскрасневшуюся принцессу — как она прислушивается к звукам вечернего города, как черпает ладонями воду и пьет.
Тильс оттолкнул меня и замер напротив девушки.
— Энниль, — позвал он дрожащим голосом. — Бедная моя Энниль…
— Она тебя не слышит, — раздался ехидный голос моего отражения, — но может увидеть! Вуаля!
Послышался хлопок — и Энниль вдруг отпрянула от чаши, меняясь в лице. Я подумал, что моя физиономия — не самое приятное зрелище, особенно в сравнении с представительным Тильсом, — и поспешил слинять. Эльф остался один, но, кажется, не заметил этого. Он во все глаза смотрел на свою возлюбленную. И девушка тоже застыла, не в силах пошевелиться. Исчезло время и расстояние — между ними была тонкая пленка стекла-воды. Казалось, протяни руку — и она исчезнет. Губы склонившейся к чаше Энниль слабо шевелились. Она что-то говорила, но я не смотрел.
Я отвернулся, кусая губы и мечтая, чтобы Тильс провалился сквозь землю вместе со своей Энниль, потому, что неожиданно остро понял — Вунья никогда не будет смотреть на меня так, как эта принцесса смотрит на своего принца. Никогда. Ни за что. Темные Властелины всегда одиноки, а мне уже поздно отступать. Мой отец едва не стал Темным Властелином для этого мира пятьсот здешних лет назад, но его остановил взгляд моей матери. Меня не остановит никто.
Послышался звонкий всплеск, похожий на звон разбитого стекла, и голос отражения:
— Ты это нарочно?
Глава 20
— И что же теперь делать?
Вопрос был задан Тейром. Пятый принц эльфов выглядел растерянным. Его отряд — тоже, а оруженосец Ани едва не плакал.
Я стиснул подлокотники кресла, наклоняясь вперед:
— Что делать? И это вы спрашиваете у меня? У МЕНЯ? Те, на кого я полагаюсь, бегут ко мне, как испуганные дети, и просят, чтобы я решил за них чужие проблемы? С кем приходится работать! А как, интересно знать, вы мир собрались завоевывать, если уже сейчас готовы сдаться?
— Мы не собирались, — пискнул паж Ниельс.
— Что — «не собирались»? — рявкнул грозный я. — Завоевывать мир? Поздно, дети мои! Вы остались здесь — значит, подписали контракт! Хотя я никого не удерживаю. Дверь открыта! Кони готовы! А я и с одним Вертом справлюсь.
— Так точно! — завопил он, выпячивая грудь колесом. — Да мы! Да с таким войском! Да всегда!
— Что — «всегда»? — внезапно разозлился Тейр. — Что «войско»? Ты хоть представляешь, человек, что такое ДВЕ ТЫСЯЧИ эльфийских рыцарей? Нас было четверо, а сколько мы положили ваших гомункулов?
— Пятнадцать, — поджал губы бывший лучник.
— Вот именно! А их будет в пятьсот раз больше! Подсчитай, сколько надо вам воинов, чтобы остановить эту армию?
— Мой принц, — вмешался один из рыцарей, — но вы забылись. Нас было трое! Остальные — оруженосцы и пажи!
— Ничего я не забылся, — отмахнулся Тейр. — Ани вполне может именоваться рыцарем — он великолепно держался… несмотря на свои привычки! Так что свои шпоры он заслужил.
— Эй, вы, там! — Я шлепнул ладонью по подлокотнику кресла. Под потолком что-то громыхнуло — так замок с некоторых пор реагировал на всплески моих эмоций. — Остыньте! У нас важное совещание! Судя по подсчетам, через месяц эта армия окажется у наших стен. Мне нужны предложения. Что будем делать?
— Воевать! — гаркнул со своего места Верт.
— Воевать? А как воевать? Молчите? Тогда все свободны. Жду конкретных предложений!
Эльфы и люди расходились притихшие, переглядываясь и втихомолку перешептываясь. Мне не было нужды прислушиваться — я и так знал, что они гадают, какая муха меня укусила. Они бы здорово удивились, если бы узнали, что эта муха — страх.
Да, мне было страшно, да так, что я срывался по поводу и без повода. Один только Мелкий несколько раз в день получал от меня пинки и оплеухи. От остальных я старался держаться подальше — размеры замка это позволяли, и час за часом с дрожью смаковал подробности. Вот под стены замка приходит рыцарская конница со Светлым Странником во главе. Вот эльфы втаптывают в землю моих мертвяков и крушат ворота Цитадели… Вот я безуспешно стараюсь спастись в пещерах, но меня вытаскивают на свет… Вот мои соратники, которых поспешно, но торжественно — как-никак, большинство из знатных семей, — казнят у меня на глазах… А вот меня самого отдают на расправу Светлому… Интересно, перед тем как уничтожить меня, он скажет, в чем причина такой ненависти? Ведь дело не только в пресловутой борьбе Добра со Злом!
Но только не надо думать, что я совсем потерял голову от страха. Когда моя фантазия дала сбой, я внезапно понял, что не могу сидеть сложа руки. Я буду сопротивляться! Как-никак, я закоренелый преступник, и Светлый Странник знает, с кем имеет дело! И я — сын героя, отдавшего жизнь за спасение Острова. И, как недавно выяснилось, местная легенда-полубог Айседор Звездорожденный, приходится мне дедом по материнской линии. Я просто не имел права его подвести.
И я отправился в библиотеку. Несколько залов и больше десятка комнат хранили в себе безбрежное море информации. Где-то там должен быть ответ, что мне делать. И я принялся рыться в старых фолиантах, переходя из комнаты в комнату и из зала в зал.
И в одном из залов обнаружил прадедушку.
В последнее время вдохновение оставило моего предка, и он, пытаясь закончить свои мемуары, отчаянно искал его, таскаясь с места на место вместе со своими причиндалами. Его можно было встретить на крепостной стене, в нижнем зале, в коридорах замка, где он отчаянно творил свой многотомный шедевр. Первый том был готов, но в начале второго дело встало. И сейчас прадедушка усиленно кусал и без того погрызенное вставной челюстью гусиное перо, стараясь вспомнить что-то очень важное.
— Не шуми! — крикнул он, когда я, роясь на верхней полке очередного стеллажа, уронил несколько книг. — Ты спугнешь мое вдохновение!
— Извини, дедушка, я тебя не заметил, — буркнул я, не прекращая работы. — Но у меня проблемы, если ты не заметил!
— Мир не желает, чтобы его завоевывали, и усиленно сопротивляется? — съехидничал он. — С этими мирами всегда так — сколько ни тащи их в светлое будущее, они всегда цепляются за свое темное прошлое. Кстати, вот тебе парадокс и логическая задачка сразу: почему те, кто заботится о светлом будущем, всегда именуются Темными Силами?
— Дедушка, мне не до твоих загадок! — воскликнул я, садясь на пол и принимаясь листать найденную книгу. — У меня война на носу! Этот неизвестный островитянин, который подбросил моим эльфам артефакт против меня, сделал очередной ход. Он вот-вот явится сюда, чтобы стереть меня в порошок! Мне конец, дедуля!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
