Она положила подарок обратно под елку. Я взял его, подошел к ней и сказал: «Счастливого Рождества, Кэрол!» Она висела у меня на шее добрых десять минут. Заметив, что отец смотрел в другую сторону, Кэрол возмутилась: «Папа, да ты ничего не видел. Мы сейчас повторим». На этот раз Ральф увидел.
Он поднял второй подарок, для жены, и взглянул на нее. Она же смотрела на меня и моего сына. Ральф подошел к ней и произнес: «Счастливого Рождества, Лаура» – и поцеловал ее в губы. Дальше все пошло как по маслу. (Эриксон смеется.)
Как-то пришла ко мне Кэрол и сообщила: "Я собираюсь выходить замуж. Папа всегда бывал на свадьбах своих пациентов. Но на каждой свадьбе он принимается плакать, да так громко, что на всю церковь слышно. Я собираюсь венчаться в церкви id не хочу, чтобы папа ревел там, как теленок, и портил всем настроение. Можно что-нибудь сделать, чтобы он перестал?
«Конечно, можно. Скажи маме, чтобы она села на самое крайнее сиденье от прохода, Ральф пусть сядет слева от нее. А я сяду по левую сторону от отца».
Ральф удивился, когда я сел рядом с ним, его женой и всем семейством. Я взял руку Ральфа в свою и согнул его указательный палец в китайский замок. Это очень болезненный прием. (Эриксон показывает, с силой согнув и сжав первые две фаланги указательного пальца.) Как только Ральф сморщился, собираясь заплакать по ходу свадебной церемонии, я немедленно стиснул его пальцы, и вместо плаксивого выражения у него на лице появилось возмущение. Свадьба прошла спокойно.
«Ральф, в церковном дворе состоится небольшое торжество, – сказал я ему. – Тебя взять под руку или сам сможешь выйти?» «Я сам», – ответил Ральф. И справился.
Ральф задумал построить дом для жены в месте, которое она выбрала сама. Туда протянули телефонный кабель. Все задумки жены были учтены при строительстве.
До завершения дома оставалось ждать недолго, когда Ральф пришел ко мне и пожаловался: «Последние два месяца у меня постоянно болит мочевой пузырь». «Ральф, как же так можно? Два месяца болит, при твоем-то возрасте, и ты не пришел раньше?» – пожурил я его. «Понимаю, но я знал, что ты пошлешь меня к урологу, а этого я не вынесу», – ответил Ральф. «Опиши мне свою боль». Ральф очень точно все описал. «Ральф, – сказал я, – надеюсь, что это доброкачественная опухоль. Я думаю, у тебя опухоль предстательной железы. Тебе придется сходить к урологу». «Не пойду я ни к какому урологу, – заявил Ральф. – И ты меня не заставишь». «Я поговорю с твоей женой и дочерью», – сказал я. «Можешь говорить, а к урологу я не пойду».
Понадобилось несколько недель уговоров со стороны жены и дочери, чтобы Ральф согласился повидать уролога. «Но только не в Фениксе», – сказал он. «Куда ты согласен поехать?» «Я мог бы поехать в Майо», – ответил Ральф. «Каким транспортом?» – спросил я. «Самолетом не хочу». «Значит, придется ехать поездом или автобусом, – заключил я. – Автобус слишком часто останавливается, и ты можешь передумать. Предлагаю поезд. Ральф, дать тебе в сопровождение хорошеньких медсестричек, чтобы они наверняка доставили тебя в Майо, или дашь мне слово, что доберешься самостоятельно?» Ральф вздохнул и сказал: «Даю слово».
Кончилось тем, что он вылетел из Чикаго самолетом на Рочестер и позвонил мне из Майо, чтобы сообщить, что он уже на месте. Я позвонил в клинику в Майо и убедился, что он действительно там.
Его там обследовали и прооперировали. «Если бы вы приехали к нам двумя месяцами раньше, – сказали ему врачи, – мы спасли бы вам жизнь. При самом оптимистическом прогнозе вы проживете года два. Постарайтесь прожить их счастливо, насколько это возможно».
По возвращении в Феникс Ральф все рассказал мне. «Мне надо было сразу с тобой поделиться, ты бы смог меня заставить поехать. Мне осталось два года жизни. Есть идеи?» Я ответил: «Поторопись со строительством дома. Надо, чтобы ты полюбовался им в законченном виде. И не упускай никаких возможных для тебя развлечений, ходи в гости, на танцы».
В последние месяцы отпущенных ему двух лет Ральфу стало настолько худо, что пришлось слечь в постель. Умер он в течение месяца. Я часто навещал его перед смертью. За ним ухаживала сиделка. Как-то я вошел в комнату, она обернулась, взглянула на меня и произнесла: «О, это вы, доктор Эриксон. С вами я не останусь в одной комнате». Повернулась и вышла.
«Что это она так с тобой?» – спросил Ральф. «У нее есть причина. Не волнуйся. Я все улажу». Мы побеседовали с Ральфом, затем я собрался уходить. Когда мы прощались, Ральф поблагодарил меня за те несколько прекрасных лет, когда он по-настоящему радовался жизни. Хотя и добавил честно: «Кое-что из того, что ты со мной делал, мне не очень-то нравилось».
А что касается сиделки, то она позвонила мне месяца через два и сказала: «Доктор Эриксон, я была сиделкой у доктора Стивенсона. Помните, когда вы вошли в комнату, я сказала, что не хочу находиться с вами в одной комнате? Знаете почему?» "Да, – ответил я. – Много лет назад, я вас предупредил: «Ваш муж хорошо зарабатывает, работая механиком. Вы весь год преподаете в школе, а летом подрабатываете сиделкой. Все ваши деньги уходят на уплату вашего подоходного налога, на расходы по хозяйству, на подоходный налог мужа, на погашение кредитов. И все это вы оплачиваете из собственных денег?» Когда я с вами познакомился, у вас был трехлетний сынишка.
Вы мне рассказали, что ваш муж купил автомобиль, но недоволен покупкой. А поскольку он механик, он решил соорудить супер-супер-автомобиль, машину будущего. Я вас предупредил, что ваш муж отдаст своему «суперу-суперу» каждый свободный час, все вечера, праздники и выходные, истратит на него все свои доходы, покупая и выбрасывая все новые и новые части и не находя того, что годится для его задумки. Каждый год он возобновляет водительские права, чтобы изредка объехать вокруг квартала, да и то если мотор работает. Он без конца покупает новые кузова, новые рамы, капоты, моторы, все новое.
Еще тогда, когда я увидел вас в первый раз, я вам сказал, что, подрастая в таком доме, где мать надрывается, чтобы содержать семью, но разрешает своему мужу вколачивать все свои деньги и все свое время в супер-супер-автомобиль… в таком доме ваш трехлетний сын к 15 годам попадет в тюрьму за преступление, связанное с автомобилями".
«Да, все именно так, – сказала сиделка. – Я так разозлилась, что отказалась уплатить ваш гонорар. И все эти годы меня съедает злоба. В следующем месяце моему сыну исполняется 15 лет. Его арестовали за угон автомобиля. Ему, видите ли, покататься захотелось. Но его выпустили с испытательным сроком. Срок еще не кончился, а он украл другой автомобиль. А ему еще нет пятнадцати. Я пришлю вам чек на ваш гонорар почтой».
«Забудьте об этом. Вы уже дорогой ценой уплатили за полученный урок. Когда мужу надо проходить техосмотр и подтверждать водительские права?» «В этом месяце», – ответила она. «Так вот, пусть он сам на своем „супер-супере“ отправляется в автоинспекцию сдавать экзамен по вождению. Не давайте ему своей машины».
И вот муж отправился получать новые права. Письменный экзамен он сдал. Затем они вышли на улицу, чтобы проверить практические навыки вождения. Когда они подошли к машине, инспектор спросил: «Это вы пригнали сюда эту штуковину?» Он обошел машину вокруг, открыл капот и заглянул внутрь. Он долго изучал машину, потом, открыв багажник, подозвал другого инспектора. Они прямо-таки глаз не могли оторвать от «супера-супера».
Посовещавшись, они подошли к владельцу и сообщили ему: «Если бы мы заметили, как вы ставили машину на стоянку, мы бы оштрафовали вас немедленно. Но мы проглядели. Но на улицах это сооружение никогда не появится. Мы предупредим городскую полицию. Разрешаем вам позвонить в фирму по от-буксовке. Пусть увезут машину на свалку или, если возьмут, продайте ее на запчасти». Кое-как удалось уговорить буксировщиков купить машину на запчасти.
Вернувшись домой, незадачливый изобретатель покаялся перед женой: «Прости меня». Рассказал, как было дело, и повторил: «Прости меня. Буду теперь отдавать тебе всю зарплату, а ты мне купи какую-никакую машину, чтобы на работу ездить. Все, кончаю со своей затеей».
Жена с горечью ответила: «Ты отказался не только от своего супер-автомобиля, но и от сына тоже. Хорошо, я куплю тебе машину и буду забирать у тебя зарплату».
(Эриксон обращается к группе.) Страшная история, не правда ли?
Сид: А что там было с этой супер-машиной, что инспекторам так не понравилось?
Эриксон: Шасси и рама не подходили друг к другу. Мотор был слишком велик для этой машины. Не тот карбюратор. Инспектора просто озверели. Они заявили, что это не машина, а какое-то чудовище.
Сид: А ты видел машину? Ты рассчитывал на подобную реакцию?
Эриксон: Все это инспектора сказали мужу, он жене, а она мне.
Сид: Но ведь это ты посоветовал, чтобы муж поехал в автоинспекцию на этой машине.
