Позвольте напомнить – Белозар, потомственный жрец Перуна. Так было написано на визитной карточке, которую я вам оставил в надежде, что вы позвоните мне. Но вы не позвонили. И даже решили принять наследство вашего деда, от чего я вас пытался удержать, как искренний и преданный друг. И вот плачевный результат. А ведь это только начало, так сказать, цветочки. Ягодки еще впереди.
– Цветочки? Ягодки? – с нарочитым удивлением повторил Олег. Он наконец-то вспомнил ранний визит Белозара, с которого все началось. Прошло всего несколько дней, а казалось, что целая вечность, столько событий за это время произошло, и так изменилась его жизнь. Он и сам стал другим, Олег чувствовал это, но не мог пока понять, хорошо это или плохо. – О чем это вы, господин жрец?
Белозар нахмурился.
– Не ерничайте, Олег Витальевич. Вам вчера едва не раскололи камнем голову, как орех. Сегодня вы вызваны в качестве свидетеля по уголовному делу. А завтра вас могут признать виновным в организации похищения и убийства человека. Вам мало этого? Или думаете, что все это лишь цепь случайных событий? Но вы же не настолько глупы, как хотите казаться.
– Вы очень хорошо осведомлены о моей жизни, – сказал Олег. – Настолько, что даже предсказываете будущее. Но ведь это не бескорыстный интерес, не правда ли? Что вы хотите от меня, признайтесь? Ведь наследство я уже принял, нравится вам это или нет. И пугать меня бессмысленно.
– Вот и хорошо, что приняли, – показал в улыбке крепкие белые зубы, похожие на волчьи клыки, Белозар. – Теперь вы можете на законном основании продать мне одну безделицу, принадлежавшую вашему деду. Мы уже договорились с ним об этом, но не успели закончить сделку ввиду его скоропостижной смерти, о чем я очень сожалею. Говоря «сожалею», я равно подразумеваю и незавершенную сделку, и смерть вашего деда.
Олег не поверил ему, но не стал об этом говорить. Белозар не был похож на человека, который может сожалеть о чужой смерти. Сделка – дело другое.
– И что же это за безделица, о которой вы говорите так пренебрежительно, но так сильно хотите ее заполучить? – спросил он насмешливо. – Надеюсь, не бессмертная душа моего деда?
– Зачем она мне? – скривил губы в язвительной усмешке Белозар. – И кто я по-вашему, сатана?
Олег промолчал, но его взгляд был настолько выразителен, что Белозар искренне рассмеялся.
– Вы ошибаетесь, Олег Витальевич, приписывая мне чужие заслуги, – весело сказал он. – И вообще, сатаны не существует, а ад – в душе человеческой. Это избитая истина, вы ее наверняка знаете. Намного интереснее другое. Необъяснимый с точки зрения здравого смысла парадокс: люди панически боятся адских мук – и походя совершают смертные грехи, делая свое пребывание в аду неизбежным. Вы можете мне объяснить, почему? Я так и думал, что нет. Ведь вы точно такой же, как и они. Ничем не отличаетесь.
В голосе Белозара и в его взгляде было столько презрения, что не заметить было невозможно, да жрец Перуна и не пытался его скрывать. Олег почувствовал себя оскорбленным. И внезапно решил, что Белозар не получит того, чего желал, даже если приставит нож к его горлу. Это было импульсивное решение, продиктованное характером Олега, которого не учел Белозар, уверенный в своем моральном и физическом превосходстве над своим соперником.
– А нельзя без лирических отступлений? – спросил Олег. – Итак, что вы хотите?
– Как я уже сказал, сущую безделицу, – произнес все тем же тоном Белозар. – Библиотеку вашего деда. Помнится, мы сговорились за пару миллионов. Я даже готов добавить тысяч сто, учитывая инфляцию, из-за которой деньги за прошедшее время слегка обесценились. И это очень хорошая цена. Больше вам никто не даст. Говоря по правде, книги не стоят и половины этой суммы. Но я обещал, и своему слову хозяин. Могу заплатить прямо сейчас. А книги заберу позже.
Белозар говорил, не умолкая, и Олег чуть ли не физически ощущал, как его погребает под собой эта лавина из слов. Неожиданно он поймал себя на мысли, что уже почти готов уступить и продать библиотеку. И резко встряхнул головой, прогоняя наваждение. По вискам изнутри снова начал бить кузнечный молот, заглушая голос жреца Перуна. И Олег уже понял, что если не смотреть Белозару в глаза, то легче отказывать его желаниям. Он так и поступил – отвел взгляд в сторону. И сказал, чтобы как можно скорее закончить эту неприятную беседу и уйти:
– Мне надо подумать.
Белозар понял, что большего он сейчас не добьется. Он уже и сам выдохся. Ему тоже была нужна передышка, чтобы с новыми силами наброситься на наследника Ратмира и вынудить его покориться. В прошлом Перун всегда одолевал Велеса, так будет и на этот раз.
– Хорошо, – согласился он. – Я дам вам время. Ведь вы будете возвращаться в Усадьбу Волхва этой же дорогой?
– Другой просто нет, – сказал Олег.
– Тогда я подожду здесь, Олег Витальевич. Надеюсь, разговор со следователем убедит вас, что со мной лучше не враждовать, а дружить. Как враг я беспощаден и жесток. А как друг – предан и бескорыстен. – Голос Белозара стал проникновенным. – Вы же умный человек. Велес или Перун – не все ли вам равно? Вы – не ваш дед. Подумайте об этом и сделайте правильный выбор.
Олег ничего не ответил и ушел, чувствуя на себе тяжелый взгляд, которым провожал его Белозар. Но этот взгляд не стал той соломинкой, которая сломала спину верблюду. Недолгий разговор с жрецом Перуна неожиданно придал Олегу силы, словно его организм ввел в бой новые, прежде скрытые резервы. Он снова был готов сражаться до победного конца, преодолевая отчаяние и боль. Олег не понимал, с кем и за что, но чувствовал, что это необходимо. Белозар напрасно сказал, что он – не его дед. После этих слов что-то изменилось в Олеге. Впервые он почувствовал свою неразрывную связь с дедом – и со всеми своими предками. С родом, уходящим корнями вглубь веков. Это было новое и пьянящее чувство. Словно он был сиротой – и неожиданно обрел семью.
Дойдя до дома номер семь на Овражной улице, Олег остановился и заглянул через забор во двор. Он увидел Марину. Она стояла на крыльце, и весь ее вид выражал отчаяние. Заметив Олега, молодая женщина закрыла лицо руками, будто пытаясь спрятать от него свои заплаканные глаза, и быстро скрылась в доме. Олег не бросился за ней. После разговора с Белозаром он уже не был так уверен в себе и начал сомневаться в том, что Марина простит
