Кургинян: Можно я скажу одно слово? Когда мы говорим, кто выиграл, огромный наркокартель, это для кого-то не выигрыш?
Моначинский: Да, выигрыш.
Кургинян: Нестабильность, бывает так, что нет людей, которым выгодна нестабильность? Они всегда есть! Кому-то выгодна стабильность, кому-то нестабильность, да?
Моначинский: Точно.
Кургинян: Передел мира и Балкан — самой острой точки мира: борьба за Балканы, это борьба за мир. Это выгода? Выгода! Просто то, что туда заехало столько исламистов, это для кого-то выгода? Выгода! Так вот, вопрос заключается в том, что нам надо расширить список, и мы поймём, кому это выгодно.
Сванидзе: Спасибо.
Кургинян: Пожалуйста, Анна Игоревна.
Сванидзе: За счёт Вашего заключительного слова только. Вы готовы?
Кургинян: Я хочу, что бы Анна Игоревна что-то сказала.
Сванидзе: Нет, я прошу прощения…
Кургинян: Я готов, готов.
Сванидзе:30 секунд.
Филимонова: Вот к слову о том, кому это выгодно. На переговорах в Рамбуйе в феврале 99 года от сербов требовали подписать текст… соглашение, 70% текста которого они не видели. Там было приложение 2 и 7. Значит, от сербов требовалось допустить на свою территорию контингент НАТО. Если они отказываются — то их будут бомбить. То есть, у них, по сути, не оставалось выбора. Так и так, это будут бомбёжки, это будут силы НАТО. США, вот сейчас, получили всё, что им было нужно на Балканах. Так, в мае — июне 2009 года правительство Сербии тихо провело через Скупщину, и Скупщина ратифицировала, 3 соглашения Сербии с правительством США. Вот это к слову о том, что такое «система протекторатов», и чем она грозит стране, которая…
Сванидзе: Завершайте, Анна Игоревна.
Филимонова: …идёт на чрезмерную уступчивость. У них очень длинное название, самое главное, что правительство США имеет право строить что угодно на территории Сербии, доставлять боеприпасы, вооружения, оснащение, и так далее, с участием частных военных компаний, и всё бесконтрольно. Это вот 3 чудовищных военных соглашения, по которым Сербия вынуждена была уступить США всё то, что от неё ультимативно требовалось в Рамбуйе. Поэтому система протекторатов сформирована, албанская наркомафия занимает одну из ключевых ролей…
Сванидзе: Завершайте, Анна Игоревна, уважаемая.
Филимонова: …в снабжении Европы и США героином и кокаином. Поэтому ситуация чудовищна, на мой взгляд.
Сванидзе: Спасибо. Прошу Вас Леонид Михайлович, Ваши вопросы.
Кургинян: Вот теперь интересно.
Млечин: Давайте вспомним историю — чудовищную — Сербской Краины. Это часть территории Хорватии, на которой большинство составляли сербы. После отделения Хорватии они оказались в трудном положении, создали самопровозглашенную республику. Возможность была — и переговоры об этом шли в российском посольстве в Загребе — придать этой автономии широчайшие полномочия, плоть до своего флага, валюты и так далее. Кто сказал «нет»? Господин Милошевич. Через какое-то после этого время наносит — хорватское правительство — наносит военный удар по Сербской Краине, сербы бегут, господин Милошевич, Сербия пальцем не пошевелила, чтоб защитить этих людей. Результат: могла быть автономия, автономия, не самостоятельное государство, но автономия, широчайшая, могла быть. А что касается господина Милошевича, можно я приведу доказательство, это будет к последнему вопросу. Доказательство № 5.
Материалы по делу.
Из воспоминаний российского политика Евгения Примакова: «Президентские выборы в октябре 2000 года выиграл Коштуница. Безусловно, в итогах выборов отразилось широкое недовольство югославской общественности… Общество не согласно с методами бывшего президента Милошевича по руководству Югославией, с отсутствием демократического выбора в созданном им режиме». Из книги Е. Примакова «Встречи на перекрёстках», 2004 г.
Млечин: Евгений Максимович Примаков очень дипломатичен, но точен. Ну так вот, теперь давайте мы с вами вернёмся. Попытки Европы-то были: сначала — не дать Югославии развалиться. Зачем им было нужно это? Если Югославия полным ходом шла к вступлению в европейский союз? А если вспомнить слова одного бывшего начальника Генерального Штаба Югославской народной армии, то и в НАТО бы уже состояла, если бы не разрушилась. Какой же смысл, что же она выиграла? Ничего не выиграла. И никто не выиграл. А больше всего проиграли сербы, на мой взгляд, вообще катастрофа для них.
Кургинян: И не бомбили её. И не бомбили.
Милошевич: Вопрос. Милая дама мне время отдала. Посылка фальшивая о том, что западные не хотели разрушить. И поэтому и Ваши заключения фальшивы.
Млечин: Нет, это Ваше предположение, что они хотели.
Милошевич: Мое не предположение, моя уверенность, и это весь мир невооружённым глазом видит, что хотели разрушить.
Млечин: Поскольку Вы старше меня, то я очень вежливо отвечу, что это Вы так видите.
Милошевич: Вы скажите, когда…
Млечин: Можно я с милой дамой продолжу диалог, не лишайте меня такой возможности, все знают, что я дамский угодник.
Филимонова: Прошу прощения, Борислав Светозарович, за то, что перебиваю. Прежде всего, я хотела бы отметить, что не Слободан Милошевич срывал переговорный процесс. Переговорный процесс на всём протяжении в Боснии срывал исключительно Алия Изетбегович, после консультация с Вашингтоном. Более того, вот интересный такой факт — насчёт того, имел ли Запад стратегию… какую-то продуманную стратегию: в 94 году известный турецкий генерал, Гюриш его фамилия, выходя на пенсию — это глава Генштаба, — он дал интервью турецкой газете «Хуриет». И он заявил о том, что у США на момент 94 года было три военных плана по военной интервенции против сербов. Не говорится, «против Сербии», а именно «против сербов»… источники, соответственно, всё это в распоряжении имеется. Поэтому сводить роль к одному человеку и замалчивать чудовищную вовлечённость, заинтересованность, и безусловные приобретения со стороны определённых западных и стран, и центров силы, прежде всего…
Млечин: Что они приобрели?! Эта страна…
Филимонова: Германия получила Хорватию. Значит, в Германии…
Млечин: Что значит, «получила Хорватию»?
Филимонова: Информационное пространство, промышленность, экономика.
Млечин: Страну, которой надо экономически помогать! А имела бы просветающую страну с чудесными рынками!
Филимонова: Австрийские банки присутствуют на всём пространстве Восточной Европы. Не случайно Австрия вкладывает 200 миллиардов долларов в развитие банковской системы. Лишаются…
Грызунов: 8 миллионов населения!
Филимонова: …лишаются страны своей национальной банковской системы.
Сванидзе: Завершайте, пожалуйста.
Филимонова: Прежде всего, это деньги. Где деньги, там и власть, это очевидно. Прежде всего, экономические механизмы, о которых Вы говорите, нельзя об этом забывать, и политическая власть, которая закрепляется созданием систем протекторатов разной степени подчинённости.
Сванидзе: Спасибо, Анна Игоревна. Спасибо. Я хочу задать вопрос стороне защиты. Константин Петрович, вот Ваша сторона защищает позицию «Попытка миротворческой операции». Но это, всё-таки, было варварство. Вот как угодно объясняйте — бомбили города, бомбили. Люди гибли. Это что, миротворческая операция, или это всё-таки варварство?
Грызунов: Давай, я отвечу.
Эггерт: Давай, если хочешь. Мне задали вопрос, вообще-то.
Сванидзе: Можете поделиться с Сергеем Петровичем, мне не жалко.
Эггерт: Давайте я начну, Сергей Петрович продолжит. Операция была очень неоднозначная. Но жертвы…
Сванидзе: Что значит, «неоднозначная»?
Эггерт: Секундочку, Можно я закончу, Николай Карлович? Операция была не санкционирована Советом Безопасности, она не была санкционирована Конгрессом Соединённых Штатов, если речь идёт о участии американских вооружённых сил. Но то, что было до этого, те 10 лет кошмара, которые продолжались на территории бывшей Югославии, конечно, оставили очень серьёзный шрам в западной политической элите, в том числе. И допустить того, что происходило в Косово в тот момент, а это происходило, что бы там ни говорили, камера не лжёт в данной ситуации. Все видели эти лагеря беженцев.
Сванидзе: Но я Вас спрошу, бомбардировка была варварская? Вы её оправдываете, или нет?
Грызунов: 24-го….
Сванидзе: И она была обязательна, или нет? Бомбить города?
