том, что вы близнецы!
Он помолчал, прикрыв на мгновение веки. Наверное, устроил совместный мозговой штурм и допросил братьев. Видимо, единого решения не было, потому что Альберт пожал плечами.
— Может быть, позднее. Если у нас всё будет серьезно.
Лифт остановился, мы оказались в просторном холле. За мраморной стойкой регистрации стоял администратор — девушка в обтягивающем платье. Она лучисто улыбнулась нам и вышла из-за стойки. Всё в ней было обычным, кроме длинного тонкого хвоста, похожего на хлыст, который обвился вокруг талии. На кончике хвоста болталось украшение со стразами.
Всё понятно. Не человек — чертовка.
Интересно, как она умудряется ходить на таких высоченных каблуках? Я бы точно навернулась.
— Добро пожаловать в «Цербер», Таисия. Вам что-нибудь требуется?
— Вроде ничего. Спасибо. Мы просто осмотримся.
— Разумеется. Вам открыты все зоны доступа, включая зону «С», — девушка протянула мне ключ-карту. — Если что-то потребуется, сообщите мне. Любое ваше указание будет незамедлительно исполнено.
— Что за зона «С»? — поинтересовалась я у Альберта, когда мы из холла вышли в коридор.
— Особо секретная, доступ туда есть у Дитриха, у нас и ещё у нескольких доверенных людей.
Интересно. Прямо не охранная фирма, а засекреченный штаб ЦРУ. Множество безликих дверей за кодовыми замками. Мало людей, а те, которые есть, быстро здороваются с нами и убегают по делам.
Ощущаю себя причастной к чему-то особенному.
За несколько часов мы обошли весь бизнес-центр. Здесь был и центр быстрого реагирования с кучей современного оборудования, и зоны работы с клиентами, и даже собственный медицинский центр — для спасения тех, чьи тела были серьезно повреждены, но души удерживались Дитрихом на Земле.
Мы как раз осматривали местную лабораторию, когда из коридора донеслись голоса:
— Срочно! Подготовить реанимацию!
— Всем разойтись! Пропустите!
Я выглянула наружу. Несколько людей в белой униформе катили каталку, на которой лежало полностью окровавленное тело. Невозможно было даже определить, мужчина это или женщина.
Я почувствовала, что меня начинает тошнить. Но почему-то пошла следом.
— Тяжелое ранение, — на ходу объясняла седовласая женщина.
— Что произошло? — короткий вопрос врача, который показался мне хирургом.
— Многочисленные побои и пулевые ранения.
Они вкатили каталку в реанимацию, а я осталась стоять на пороге. Никто не обращал на меня внимания. Только Альберт аккуратно тронул плечо ладонью, мол, пойдем отсюда.
Но я не уходила. Чувствовала, что должна остаться.
— Сможете подержать его до возвращения господина Адрона? — спросила женщина, вытягивая кислородную маску. — Он до сих пор не отвечает.
— Зачем нам ждать Дитриха?
— Контракта с ним нет. Он на преддоговоре со вчерашнего дня, когда господин Адрон уже улетел. Он лишь частично под контролем «Цербера».
Кажется, я смутно понимала, о чем они говорят. Мужчина может «уйти» в любой момент, потому что Дит не удерживает его душу.
— Ничего не могу обещать, — резанул «хирург». — Готовьте приборы. Если сохраним тело и введем его в кому — это уже что-то.
— А может… может, я попробую? — сорвался с моих губ вопрос.
Все обернулись на меня с неверием, как на говорящую игрушку. Они даже не подозревали, что я нахожусь здесь и подслушиваю их разговор.
— Госпожа Орлова, при всем уважении… — «хирург» скривился. — Не мешайте нам делать нашу работу.
Что ж, я не обижена. Понимаю, что ко мне относятся как к невесте Дитриха. Вроде бы значимая фигура, но совершенно бесполезная.
Но это не так.
Я закрыла глаза, вдохнула и выдохнула, снимая с себя концентрацию. Людские жизни и смерти тотчас замелькали перед глазами, но я отбросила в сторону все, кроме одной.
…Я вижу его здесь. В операционной. Вижу, что он практически готов уйти. Раньше я не понимала, как можно удержать душу, да я и не наблюдала чьей-то реальной смерти. Только в видениях будущего. Но теперь осязаю её, чувствую смрадный запах. Невидимыми руками тянусь к ней. Привязываю к себе точно на узел. Это невозможно объяснить, но душа этого мужчины в моих руках. Я могу ею управлять. Мы не подписывали контракт, но я словно прячу душу в ящик и не позволяю оттуда выйти.
По крайней мере, на некоторое время…
— Не смей уходить, — говорю так, словно душа может меня услышать.
Может быть, я что-то делаю не так, но пытаюсь справиться, двигаясь маленькими шажками, как учил Дитрих. Чем-то похоже на концентрацию, только раньше я избавлялась от всех эмоций, а теперь удерживаю равновесие на конкретной задаче — спасении души этого человека.
Подозреваю, что Дитрих управляет душами как-то иначе, проще, я же самоучка и пытаюсь подстроить этот навык под себя.
— Дочь… там моя дочь… она осталась там…
Я слышу голос не ушами, а подсознанием. Мужской, надломленный, едва осязаемый. Полный чистого, кристаллизованного страха.
— Что? Повтори. Я не понимаю.
Мои невидимые пальцы крепко цепляются за его душу. Голос становится четче, наполняется если не силой, то хотя бы звуками. Он больше не похож на шепот ветра.
— Моя дочь… когда они пришли, то сначала убили Аню… Я услышал их и попросил Машу спрятаться. Она лежит в складном диване… Ей страшно…
— Твою дочь обязательно спасут, но ты нужен ей живым. Понимаешь? Держись. Только попробуй сдаться.
Почему-то мне кажется важным сказать это. Напомнить человеку, что его ждут. Без него не справятся. Если я правильно понимаю, то Аня — его жена, и она погибла. Ребенок может лишиться обоих родителей.
Так нельзя.
Наверное, интуиция меня не подвела. Потому что я ощущаю, что душа мужчины и сама задерживается здесь, внизу.
Кажется, мы заключили с ним договор и скрепили его жаждой выжить.
— Альберт, попроси кого-нибудь срочно съездить к нему домой, — вернувшись в реальность, распорядилась я. — В диване в гостиной спрятался ребенок. Привезите её сюда. Немедленно. Она может задохнуться!
— Хорошо, — беспрекословно согласился близнец. — А что с?..
— Будет жить. Можете делать операцию, — сказала врачам, бессильно привалившись к стене.
Те не медлили больше ни секунды, подключая аппаратуру к телу.
***
— И часто у вас такое? — я пила кофе, сидя в небольшой столовой, предназначенной для работников и клиентов «Цербера». Хотя напоминало это больше хороший ресторан с мягкими диванчиками, расставленными у панорамных окон, с разнообразным и заковыристым меню.
— Нет. Ты сама слышала, с Михайловым не
