из-под нашего контроля. Возможно, я вернулся сюда с намерением отомстить, но вместо этого я получил нечто гораздо большее. Ее.
— Я действительно хочу остаться с тобой, но я обещала Брейди, что помогу ему кое с чем в студии. — Она шмыгает носом, вытирая глаза.
Я киваю и целую ее в лоб. — Все в порядке. Я отвезу тебя. Но Сев?
— Да?
— Я люблю тебя.
Когда она выдыхает, ее лицо расплывается в улыбке, от которой у меня перехватывает дыхание. — Я тоже тебя люблю.
***
Высадив Саванну у студии, я возвращаюсь домой и нахожу свою маму в гостиной. На экране телевизора воспроизводятся домашние видеоролики обо мне в детстве. Когда я вижу себя бегающим в плаще Бэтмена, с трубкой из бумажного полотенца в качестве меча, я смеюсь.
— Я был такой странный.
— Да. Хотя ты всегда была моим фаворитом.
Тихий смешок вырывается из моего рта. — Фаворит из одного. Посмотри, как я достигаю величия.
Я подхожу к стопке фильмов и ставлю другой. Когда моя мама нажимает кнопку воспроизведения, я сажусь рядом с ней.
— Саванна, пойдем, — говорю я ей, начиная терять терпение.
— Я иду, иду. — Она входит в кадр в своем белом трико. — Боже, Грей. Ты не можешь торопить совершенство.
Тесса и Делейни стоят рядом с нами, улыбаясь, когда Сави идет ко мне с искусственными цветами.
— Ладно, — начинает Лейни. — Мы собрались здесь сегодня, чтобы присоединиться к Грейсону и Саванне. — Она поворачивается ко мне. — Берешь ли ты, Грейсон, Саванну в жены? Любить, даже когда она больна и отвратительна?
— Беру.
Она улыбается и поворачивается к Сави. — А ты, Саванна, берешь ли Грейсона в мужья? Любить, даже если он вонючая задница?
Саванна хихикает. — Беру.
— Что ж, тогда, властью, данной мне, куском картона, который мы с Тессой нарисовали сегодня утром, я объявляю вас мужем и женой. Теперь вы можете поделиться коробкой сока.
Сави делает первый глоток и протягивает его мне, чтобы я сделал то же самое. Затем мы обмениваемся кольцами для чистки труб и машем в камеру.
— Оу. — Моя мама прижимает руку к груди. — Вы двое были самыми милыми.
Я не могу удержаться от улыбки, надеясь, что однажды эта фальшивая свадьба станет настоящей. — Да, мы были.
***
Полчаса спустя я работаю над эссе, когда звонит мой телефон и на экране появляется имя Брейди. На секунду я задаюсь вопросом, не разрядился ли телефон Саванны. Она упомянула, что придет после того, как они закончат.
— Алло? — Я отвечаю.
— Привет, Грейсон. — Похоже, Брейди не в восторге от разговора со мной. — Могу я очень быстро поговорить с Саванной? Я просто хочу знать, будет ли она дома к ужину, а она не отвечает на звонки.
В одно мгновение все становится ледяным. — Подожди, что? Я высадил ее у студии почти час назад. Она сказала, что должна тебе кое в чем помочь.
— Я не был в студии весь день, и мы с ней определенно никогда не строили планов.
Для того, чтобы все щелкнуло, требуется всего секунда. То, что она знает все. Как она была убита горем из-за этого. Решительный взгляд в ее глазах, когда я высадил ее. Нет.
— Блядь! — Я вскакиваю со стула и хватаю ключи со стола, перепрыгивая большую часть ступенек, когда спускаюсь по ним. — Встретимся в доме ее отца! Я думаю, она в беде.
Глава 27
Саванна
Я сижу в большом офисном кресле и жду, когда мой отец положит трубку. Он ходит взад и вперед, в то время как мужчина в костюме наблюдает за мной через стол. Папа выглядит расстроенным. Я ненавижу, когда он такой.
— Просто поставь 5000 долларов на Бронкос, — говорит он в телефон. — Да, я гожусь для этого. Я принесу тебе деньги к завтрашнему дню. — Повесив трубку, он вздыхает и меняет выражение лица. Он подходит и опускается передо мной на колени. — Теперь Сави, моя милая, милая, маленькая Сави. — Он заправляет мои волосы за ухо. — Ты должна рассказать хорошему человеку, что мы практиковали, хорошо?
Я хмурюсь. — Но это ложь, и ты сказал, что лгать плохо.
— Я знаю, детка, но на этот раз все в порядке, потому что, если ты этого не сделаешь, папе придется уйти, как это сделала мама.
Мысль о потере моего отца заставляет мое сердце болеть. Я уже должна прожить остаток своей жизни без моей мамы. Я тоже не хочу жить без своего папы.
Я киваю, и он отступает за камеру. Мужчина в костюме улыбается мне, но выглядит он не очень хорошо, поэтому я не улыбаюсь в ответ. Он нажимает кнопку на камере, а затем поворачивается ко мне.
— Хорошо, Саванна. Я просто задам тебе несколько вопросов о той ночи, когда ты осталась в доме своего друга Грея, хорошо?
Качая головой, я поправляю его. — Его зовут Грейсон. Только я и его отец можем называть его Грей.
Он хихикает. — Прости, ночь, которую ты провела в доме своего друга Грейсона. Так лучше?
— Да.
Глядя в лежащий перед ним блокнот, он читает следующий вопрос со страницы. — Ты сказала, что посреди ночи проснулась и тебе нужно было выпить, верно?
— Мм-хм. Мне хотелось пить, поэтому я спустилась вниз за стаканом молока.
— И когда ты спустилась вниз, чтобы выпить, что ты увидела?
Я смотрю на своего отца, зная, что это та часть, где я должна лгать. Он ободряюще кивает мне, и я повторяю ответ, который он мне сказал. — Я видела, как мистер Хейворт клал деньги под половицу в кабинете.
Мужчина в костюме на секунду оглядывается на моего отца, и они оба счастливо улыбаются. — Ты заглядывала туда после того, как он ушел?
Качая головой, что-то в этом вызывает у меня тошноту. — Я только увидела, что там было много денег.
***
Как я могла быть такой глупой, что никогда не складывала кусочки вместе? Менее чем через год после этого интервью Грейсон исчез. Мой отец не сказал мне, куда они уехали, просто сказал, что они уехали и не вернутся.
Этот мудак точно знал, что он сделал. Он знал, какие жизни он разрушил. Его лучшего друга. Грейсона. Мою. Единственный человек, о котором он когда-либо заботился, — это он сам. Даже когда он работал, чтобы замести следы и обвинить отца Грейсона в преступлении, которое он сам совершил, он все еще делал ставки на украденные деньги.
Часть меня надеется, что причина всех наркотиков и алкоголя за последние семь лет заключалась в том, чтобы справиться с чувством вины за то, что он сделал. По крайней мере, тогда, казалось бы, что у него есть какая-то совесть. Если он не
