Конечно, Адмиралу понадобилось десять лет, чтобы раскусить меня. Но в тот год, когда Харпер исполнилось шестнадцать, а мне не прислали билет на самолет, он меня заполучил. Она уже стала моей зависимостью тогда. Несмотря на то, как я клялся презирать ее дни рождения, он наконец-то понял, как меня мотивировать.
Его дочь и убийства.
Всех наемников нужно было ликвидировать, если он хотел реструктуризировать Организацию. И кто сможет лучше убить наемника Организации, если не наемник самой Организации изнутри? Я не врал Харпер. Ник… его просто никогда не было в моем списке. Мерк был, но я отпустил этого парня.
Очевидно, меня тоже никогда не было в его списке, но могу поставить на кон свою задницу — сейчас я явно в чьем-то списке. Может быть, в Сашином. И я даже, может, заслужил быть в ее списке. Потому что так это работает, правильно? У тебя есть кто-то, кто сделает за тебя всю грязную работу, а когда он закончит, тебе придется позаботиться лишь об одном свидетеле.
О нем самом.
Обо мне.
Я — последний наемник. И умру я последним.
Но Мерк до сих пор жив.
И Ник до сих пор жив.
И Саша до сих пор жива.
И Харпер до сих пор жива.
В живых остались не только мы. Вспомнить того похитителя вчера утром.
Приказ Адмирала убить наемников был не единственным моим заданием. У меня много заданий. Много профинансированных интересов. Много планов, которые не включают Организацию.
Мои глаза мечутся к аллее, пока мои девочки пересекают улицу, проходя мимо граффити, нарисованного на гараже, который расположен напротив дома Харпер, я вижу моего мелкого соучастника — Смурфа.
Саша. Я помню то сообщение, которое получил о ее возвращении в марте. Оказывается, у Саши, и правда, есть маленький грязный секрет. Но ее тоже подставили, так что ее доверие полностью у меня в кармане. Потому что Саша Черлин была обещана Николасу Тейту, и именно поэтому он приезжал к ней последний год. Адмирал хотел ее смерти, но как и Мерк, Саша не из тех, кто просто ляжет и примет смерть. Адмирал выпустил ее в прерию Колорадо, чтобы удержать от Ника.
И хоть я не знаю точно, было ли ей сказано убить меня, когда я показался, но чувствую, что так и было. И она промахнулась, так что вместо этого умереть должна она.
Я наблюдаю, как девочки входят в ворота, которые ведут к заднему дворику Харпер. В подвале живет только она, так что она окажется внутри и достанет карточку через пару минут. Я собираюсь спуститься с крыши, чтобы перехватить ее по пути назад к моей квартире, когда мои глаза снова притягивает граффити.
Гриб.
Мой желудок переворачивается, и сердце издает один глухой удар, прежде чем разогнаться до бешеной скорости.
Гриб всегда несет сообщение. «А теперь ты доволен»? — говорит Гусеница на нем. Это цитата из «Алисы в стране чудес», написанной в стиле хиппи в 1965 году.
Я неистово осматриваю аллею, понимая, что опоздал, потому что я сижу на крыше в то время, когда он выходит из грузовика, припаркованного через несколько метров.
— Тет! — зовет он и смеется. — Тет, что-то не так? Ты выглядишь так, будто увидел призрака. Я надеялся на прием в стиле «Добро пожаловать с того света». Нет? Ты все еще выздоравливаешь? До сих пор в отпуске?
Я думаю… впервые в своей жизни… я не уверен, что мне делать. Поэтому начинаю с его номера.
— Один.
Он ударяет себя в голую грудь, загорелую от времени проведенного на пляже.
— Один, и единственный. До сих пор живой. До сих пор борюсь за свои убеждения. До сих пор… побеждаю, — он снова прыскает со смеху. — А ты хороший песик, Тет. Очень хороший песик. По щелчку пальцев бросаешь птичку к моим ногам.
Я сбит с толку.
Он останавливается подо мной на аллее.
— Что не так, Шесть? Не можешь припомнить нашу сделку? Это нормально, — произносит он, роясь в кармане в поисках телефона, затем машет им мне. — Я постоянно посылал тебе сообщения, дружище. Ты просто их не получал. Уж, извини.
— Я помню сделку, — рычу я. По крайней мере, я помню большую ее часть. — И сделка состояла в том, чтобы принести тебе карту. Так почему ты здесь?
— Ну, братец, извини меня за то, что я тебе не доверяю, но нам нужна новая сделка. Мне нужно кое-что из того, что принадлежит тебе. И это не маленькая девчушка, как и не дочь Адмирала, — он салютует, разворачивается на пятках и идет в направлении заднего дворика Харпер.
Глава 36
Харпер
— Ты прикалываешься надо мной, да? — спрашиваю я Сашу, пока она продолжает отходить от меня, все еще удерживая пистолет на уровне моей груди. — Я на твоей стороне, Саша! Опусти пистолет.
— Да. — Голос из открытой двери пугает нас обеих, так что я поворачиваюсь. — Будь хорошей девочкой, Саша, и опусти пистолет. — Я смотрю назад на Сашу: она не опускает оружие, но больше не целится в меня. — Ты помнишь меня? — спрашивает ее мужчина. У него белые волосы, он загорелый и похож на серфера, которому я сделала предложение, чтобы заставить Джеймса меня ревновать, когда мы впервые встретились на прошлой неделе.
Саша кивает.
— Я знаю, кто ты. И если ты подойдешь ближе, я выстрелю.
— Оооооу, так малышка выросла.
Саша рычит на его покровительственный тон.
— Ну, — блондин подходит на два шага ко мне, но не сводит взгляда с Саши. Но после отрывает глаза от нее и пялится прямо на меня. — Харпер Тейт. Мы не имели удовольствия познакомиться. Я — номер Один. А ты, прости, что скажу, — он улыбается, и это самая зловещая улыбка, которую я когда-либо видела, — принадлежишь мне.
Я отшатываюсь от его слов.
— Я так не думаю.
— У нас была сделка.
— У нас не было сделки, — полуфыркаю я, чувствуя себя уверенной. Кто, черт возьми, этот парень?
— Не у тебя со мной. У Тета. У меня с Тетом была сделка.
Мой желудок переворачивается. Боль, скручивающая в узел мои внутренности, поглощает сердце. Я никогда не чувствовала эмоций такой силы, как сейчас. Это почти сбивает меня с ног — вот, как предательство ударяет по мне.
— И она включает эту маленькую вещицу в твоей руке.
Я смотрю на маленькую microSD карту, которая до сих пор зажата между моих пальцев. Мой билет на свободу. Эта карта и обещание, что Ник придет и заберет меня, были единственными вещами, ради которых я жила все эти годы. Мы собирались спасти всех. Мы снова собираемся сделать все правильно.
Я смотрю назад на мужчину, который назвался, как Один, и мотаю головой.
— Ты не можешь получить ее. Мне плевать, что он тебе обещал. Я не…
Он хватает меня за горло прежде, чем я могу закончить. Внутреннюю часть моего локтя сжимает невиданной силой. Я забываю все. Все! Мои руки впиваются в его предплечья, пытаются отцепить его пальцы, потом все перед глазами начинает темнеть. А после я слышу, как кричит Саша. Чувствую резкую боль от укола на внутренней стороне руки и… ничего.
