— Не могу поверить, как сильно он вырос, — ответила Финн. Потом воскликнула возбужденно: — А Джоанна и Томас тоже тут? Ох, как здорово! Наша Лига снова воссоединится.
— Да, Джоанна одна из подающих самые большие надежды целителей, — сказала Изолт. — И Томас, разумеется, тоже тут; мы не могли отправиться на войну без него.
— Он стал таким же рослым и сильным, как ты? — с улыбкой спросила Финн Коннора.
Тот неожиданно погрустнел.
— Нет, — ответил он. — Томас до сих пор совсем маленький и слабенький, бедняжка. Джо говорит, он отдает все силы на исцеление и ничего не оставляет на рост, бедный парнишка.
У Финн был встревоженный вид.
— Но я все равно буду рада снова увидеть его, и Джо тоже, — ответила она. — Прошло столько времени!
Коннор кивнул.
— Да, что есть, то есть. Я могу еще что-нибудь для вас сделать, милорд?
— Нет, Коннор, возвращайся в постель и покажи Кошке, где она будет спать. Каждый раз, когда она зевает, я тоже зеваю, и если так пойдет и дальше, то я скоро сверну себе челюсть. Финн, увидимся завтра с утра. Джоанна позаботится о тебе!
Финн кивнула, снова широко зевнув и протирая глаза. Потом нерешительно спросила:
— Лахлан, то есть, Ваше Высочество… вы получали какие-нибудь новости из Рураха?
Лахлан и Изолт переглянулись, потом Ри сказал весело:
— Должен признаться, мы удивлялись, что ты не спросила об этом раньше. Все в порядке, Финн. Твоему отцу удалось наконец отбить Фэйргов, и они вернулись обратно в море, как мы и надеялись. К несчастью, большую часть кораблей, которые мы снарядили, атаковали пираты, и их груз был потерян, но мы послали на помощь повозки с провизией и лекарствами, и недавно пришли вести, что бунты прекратились, а мор удалось обуздать.
— А мама? — спросила Финн еле слышно. — Она… она… спрашивала обо мне?
— Ну разумеется, — ответила Изолт тепло. — Мы рассказали ей, что видели тебя на Купалу и ты была жива и здорова. А теперь, зная, что ты цела и невредима, мы пошлем в Лукерсирей почтового голубя с весточкой для нее. Там позаботятся, чтобы она узнала, что с тобой все в порядке.
Финн поблагодарила, почувствовав, что у нее отлегло от сердца. Поклонившись и пожелав спокойной ночи, она пошла вслед за Коннором по тихому темному лагерю к большой палатке, стоявшей в некотором отдалении. Там юный оруженосец накормил ее остывшим рагу, на удивление вкусным, хотя и чуть теплым, и разложил для нее тощий соломенный тюфячок, отыскав место среди множества спящих, храпящих вокруг тел. Облегченно вздохнув, Финн натянула на голову грубое шерстяное одеяло и мгновенно провалилась в сон.
Когда она проснулась, было утро. Сквозь поднятые пологи палатки били яркие солнечные лучи, щекоча ей пятки. Гоблин по своему обыкновению спала у нее на шее. Она сняла эльфийскую кошку, переложила к себе на руку и некоторое время лежала, прислушиваясь к шуму лагеря. До нее доносился грохот тяжелых телег по ухабистой земле, ржание лошадей и звон уздечек, кудахтанье кур и время от времени негромкое блеяние коз. Солдаты кричали и ругались, и периодически раздавался высокий женский голос.
Палатка была пуста. Все тюфяки, уже скатанные, стояли у стены рядом с шестью небольшими коричневыми сундуками. На сундуках были аккуратно уложены несколько маленьких ранцев, поверх каждого из которых было привязано скатанное одеяло. Трава уже начала постепенно выпрямляться в тех местах, где ее прижало тяжестью спящих тел. Лишь тюфяк Финн лежал там, где его разложили. Она с удивлением подумала, что проспала подъем и сборы всех остальных, и решила, что они, должно быть, сделали это очень проворно и тихо.
В этот миг какая-то женщина наклонилась и заглянула в палатку.
— А, ты наконец-то проснулась! А я уже начала думать, что мне придется завернуть тебя в тюфяк и погрузить на телегу, — сказала она с мягким юмором.
— Джо! — воскликнула Финн, мгновенно вскочив на ноги. — Елки-палки, только поглядите на нее! Я ни за что бы тебя не узнала.
— Неужели я так сильно изменилась? — насмешливо сказала Джоанна. — Ну да, полагаю, что изменилась. Шесть лет прошло. Хотя по тебе этого не видно! Я думала, что ты теперь банприоннса, Финн! Только взгляни на себя! Ты точно такая же чумазая и оборванная, как в былые дни.
— Да, но у меня были такие приключения! — радостно воскликнула Финн. — Нельзя же сражаться, чуть не утонуть и ползать по пещерам и при этом ни капельки не испачкаться.
— Да, полагаю, что нельзя, — ответила Джоанна. — Но ты сейчас же пойдешь и помоешься, а потом наденешь приличную одежду, это я тебе обещаю.
— Правда? — отозвалась Финн, с удивлением заметив властность в голосе Джоанны. Та нищенка, которую она помнила, была худенькой, вечно обеспокоенной девочкой, боявшейся всего на свете. Теперь она превратилась в высокую сильную женщину с загрубелыми искусными руками и решительным лицом. Судя по ее виду, испугать ее было способно очень немногое.
— Ну, если хочешь получить завтрак, то иначе никак, — ответила Джоанна. — Никому не разрешается сидеть у моего костра с руками грязными, как у трубочиста!
— Ну ладно, — кротко ответила Финн. Она действительно была очень голодна.
К ее смятению, оказалось, что в понятие Джоанны о мытье входила жесткая щетка, несколько ведер очень горячей воды, уйма мыла и сожжение всей старой одежды. Один или два раза Финн попыталась было протестовать, но скоро поняла, что сопротивление ни к чему хорошему не приведет. Впечатление силы, исходящей от Джоанны, не было ложным. Лишь тогда, когда каждый дюйм тела Финн стал розовым и сверкающим, включая и ногти на ногах, Джоанна прекратила скрести и тереть ее. После этого Финн получила чистые льняные панталоны и сорочку, рубашку из некрашеного льна, длинный серый плащ, пару серых шерстяных штанов, завязывавшихся под коленями, длинные вязаные чулки и пару крепких башмаков. Она блаженно натянула на себя теплую чистую одежду, расчесала влажные кудри и вышла из-за ширмы, представ перед оценивающим взглядом Джоанны.
Та критически оглядела ее с ног до головы, потом улыбнулась и одобрительно кивнула.
— Сойдет, — сказала она. — А теперь иди поешь, а то мне некогда больше с тобой возиться.
Финн ухмыльнулась в ответ и пошла за ней к костру. Гоблин свернулась клубочком на хозяйкином мешке, дожидаясь ее возвращения, поскольку не имела никакого желания оставаться в обществе Финн, когда вокруг лилось столько воды. Финн уселась рядышком с ней и с жадностью проглотила две большие миски каши с орехами, сухофруктами и медом. Пока она ела, Джоанна поджарила ей на сковороде несколько пресных лепешек, которые оказались в точности такими легкими и воздушными, как Финн надеялась.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
