Он – о книге, она – о магазине. Никогда – о прошлом или будущем или реалиях настоящего. Они никогда не касались своих чувств, лишь через равные промежутки времени обменивались «я люблю тебя». За этим было неприятно наблюдать, и Астрид ненавидела свидания. Она хотела встряхнуть их обоих, заставить говорить в полный голос, остановить то, свидетелем чему стала. Но Джессика и Ян лишь продолжали тихо умирать с противоположных сторон стеклянной стены, не отдавая себе отчета в том, что происходит с каждым из них и ими обоими. Пока лишившаяся дара речи Астрид следила за супругами.
Если бы только они могли коснуться друг друга, тогда жизнь снова возродилась бы в них. Астрид видела это в глазах Джессики, в которых поселились боль и страх. У нее был взгляд ребенка, который не понимает происходящего. Ее муж ушел, но куда ушел? Таблетки позволяли ей укрыться в море тумана, и она теперь редко поднималась на поверхность. Джессика могла в любой момент утонуть, Астрид же не была до конца уверена в том, что подобное уже не постигло Яна. Астрид могла бы обойтись и без визитов. Но у них все роли были распределены. Муж, жена, друг.
* * *
Январь кое-как перешел в февраль, с трудом передав эстафету марту. В магазине прошла двухнедельная распродажа, которая едва ли оживила дело. Почти все были заняты, в отъездах или неважно себя чувствовали. Последняя партия из зимнего ассортимента расходилась плохо. Доходы упали. «Леди Джей» не относилась к разряду тех магазинов, которые удовлетворяют повседневные нужды. Бутик был нацелен на избранных покупателей международного масштаба. А мужья их клиенток советовали своим женам повременить. На рынке дела обстояли не лучшим образом. Они больше не восторгались «крошечным» свитером и юбчонкой, которые стоили им почти двести долларов.
– Боже, что мы будем делать со всем этим мусором?
Джесси нервно ходила по торговому залу, открывая очередную пачку сигарет. Утром она навестила Яна. Опять через стекло. По-прежнему через стекло. Всегда через стекло. Ей приснилось, что она прикоснется к мужу, когда им обоим будет по девяносто семь лет. Джессика даже не мечтала больше о том, что Ян вернется домой. Лишь о возможности дотронуться до него.
– Нас ждут трудности, Джесс, когда прибудут весенние товары. – Катсуко задумчиво посмотрела по сторонам.
– Да. Сволочи. Должны были прийти на прошлой неделе и запаздывают. – Она скрылась на складе, чтобы посмотреть, что там есть. Большую часть времени Джессика была раздраженной. Боль отчетливо давала о себе знать. Теперь недостаточно было прятаться: у нее уходило все больше сил на то, чтобы заглушить внутренние голоса.
– Знаешь, я тут подумала… – Катсуко проследовала за ней на склад. – Было очень больно?
Джесси взглянула на нее, улыбнулась и пожала плечами.
– Извини. Так о чем ты думала, Катсуко? – Это было похоже на прежнюю Джесси. Но случалось так редко в последнее время.
– Об ассортименте товаров на следующую осень. Ты собираешься в Нью-Йорк?
– На чем? На помеле? Не знаю пока.
– Ты не знаешь, что выбрать на следующую осень? – Катсуко казалась обеспокоенной. На новые товары почти не осталось денег, а по всему столу Джесси по-прежнему были разбросаны неоплаченные счета.
– Не знаю, Кэт. Подумаю.
Она зашла в свой кабинет и захлопнула дверь, поджав губы. Зина и Кэт обменялись взглядом. Зина ответила на телефонный звонок. Спрашивали Джесси. Из какого-то магазина пластинок. Она соединила с офисом Джесси и подождала, чтобы та сняла трубку. Линию разъединили буквально через пару минут.
А в это время Джесси боролась с дрожью в руках, играя с карандашом. Еще один звонок. Они были уверены, что причина в недосмотре, несомненно, она забыла послать им чек…
По крайней мере вежливы. От врача звонили вчера и угрожали иском. За пятьдесят долларов? Врач собирался судиться с ней из-за полусотни?.. А дантист за девяносто восемь.., а еще счет из винного магазина на сто сорок пять за вино Яна.., и химчистке она задолжала двадцать шесть, в аптеку тридцать три и сорок один за телефонные переговоры.., и теннисному клубу Яна.., новые растения для магазина плюс счет от электрика, когда на Рождество вырубился свет.., и за ремонт водопровода в доме.., и так далее и тому подобное, а у нее уже не было «вольво», «Леди Джей» медленно шел ко дну, а Ян отбывал срок, и положение ухудшалось. В нагнетании событий было какое-то извращенное наслаждение. А тем временем Астрид покупала у нее свитера по себестоимости и восхищалась золотыми браслетами у Шрива и каждые три дня посещала парикмахера по двадцать пять долларов за укладку. А теперь еще нужно было думать об ассортименте на осень. Триста долларов на самолет, гостиница, не говоря уже об оплате товаров.
Она еще больше завязнет в долгах, но у нее не было выбора.
Без товаров на осень Джессика могла, не раздумывая, закрыть «Леди Джей» на День труда. Дело дошло до того, что она уже боялась зайти в банк, чтобы получить наличные по чеку. Джессика не сомневалась, что по пути ее остановят и проводят к управляющему. На сколько хватит их терпения? А ее?
Она попыталась прикинуть, сколько может стоить полет в Нью-Йорк, когда вновь зазвонил телефон. Она рассеянно подняла трубку, не спросив у Зины, кто ее спрашивает.
– Привет, красотка, как насчет тенниса? – Голос был жизнерадостным и уже отдавал потом.
– Кто это? – Джесси подумала, что ошиблись номером, и хотела уже повесить трубку, но тут мужчина на другом конце принял изрядный глоток чего-то, вероятно пива.
– Барри. Как дела?
– Какой Барри? – Джесси отпрянула от телефона как от змеи. Она не знала такого.
– Барри Йорк. «Йорктаун бондинг».
– Что?
– Я сказал…
– Я слышала. И ты звонишь мне, чтобы Пригласить поиграть в теннис?
– Да-а. Ты не играешь? – Его голос звучал удивленно, как у маленького мальчика, пережившего самое большое разочарование в своей жизни.
– Мистер Йорк, я вас правильно поняла? Вы хотите поиграть со мной в теннис?
– Да. Итак? – Он негромко рыгнул в трубку.
– Пьян?
– Конечно, нет. А ты?
– Нет. И не понимаю, почему вы позвонили мне, – сказала она ледяным голосом.
– Ну, ты – симпатичная женщина, я собирался поиграть в теннис и прикинул, что, возможно, ты тоже захочешь. Если ты ни черта не смыслишь в теннисе, мы могли бы где-нибудь пообедать.
– Ты в своем уме? Почему ты думаешь, что у меня есть желание играть с тобой в теннис, играть в «классы», обедать или заниматься еще чем-нибудь?
– Послушай, пышка. Чему так возмущаться?
– Ты, случаем, не забыл, что я замужем? – Она уже кричала, Зина и Катсуко могли слышать ее из-за двери. Они терялись в догадках, кто это мог быть. Кэт не знала, что и предположить, а Зина отправилась помочь покупательнице. В кабинете разговор продолжался.
