Позже при помощи механических кротов они убедились, что проникнуть в город подземными туннелями тоже нельзя. Кроты раскопали песчаный грунт снаружи внешнего вала. Все они были уничтожены магнитным полем, когда находились еще на глубине в двадцать метров под лабиринтом. Автоматы, пытавшиеся проникнуть через стену вала, постигла та же судьба.
Один из инженеров-электриков предложил установить мачту, отводящую энергию, но и это оказалось безуспешным. Мачта стометровой высоты высасывала энергию с поверхности всей планеты, голубая молния скакала, но и это не оказало никакого влияния на защитное поле. Мачту развернули в надежде на короткое замыкание. Защита вобрала в себя все и, казалось, может вобрать еще больше. Никто так и не смог объяснить источник энергии этого поля.
— Наверное, он связан с энергией движения планеты, — сказал специалист. Но понимая, что это объяснение ничего не дает, отвернулся и начал ворчливо отдавать распоряжения в микрофон.
Три дня исследований показали, что город недоступен с воздуха так же, как и из-под земли.
— Есть только один способ пробраться туда, — сказал Хостин. — А именно — пешком через главные ворота.
— Если обитатели города хотели быть в безопасности — спросил Раулинс, — то почему, по крайней мере, одни из ворот они оставили открытыми?
— Может быть для себя, а может они милостиво давали пришельцам шанс. Хостин, вы направили в главные ворота зонды?
Утро было серым. Ветер резкими порывами несся над равниной. Из-за облаков время от времени проглядывал плоский апельсиновый диск.
Нед стоял перед одним из пультов, расположенных в паре километров от внешней стены, и наблюдал, как техперсонал подготавливает аппаратуру. Он чувствовал себя несколько не в своей тарелке.
Даже пейзажи мертвого Марса не угнетали его так, как вид Лемноса. Мир Лемноса — это селение мертвых. Когда-то в Фивах Раулинс вошел в гробницу наместника фараона и, пока остальные туристы рассматривали росписи на стенах, он не отрывал глаз от холодного каменного пола, где лежал мертвый майский жук. И с тех пор Египет остался для него лишь воспоминанием об этом мертвом жуке. Как же вообще такой живой, энергичный и полный человеческого тепла Дик Мюллер мог пойти на добровольное изгнание именно здесь, в печальном лабиринте?
Потом он вспомнил, что произошло с Мюллером на Бете Гидры IV, и согласился, что даже у такого человека могли оказаться конкретные причины, чтобы поселиться на Лемносе. Грязное дело, грязное — подумал он. Вечная болтовня, что цель оправдывает средства. Издалека он видел, как Бордман стоит перед основным пультом, дирижирует людьми, которые размещаются веером вдоль стены города. Он начинал понимать, что позволил втянуть себя в какую-то паршивую историю. Бордман, старый хитрый лис, на Земле не вдавался в детали и не объяснил, каким именно способом он намерен склонить Мюллера к сотрудничеству. А тем временем это может оказаться чем-то подлым. Он попросту представил это поручение как великолепную прогулку. Бордман никогда не углублялся в подробности, пока его не вынуждали обстоятельства, решил Раулинс. Принцип номер один: не разъяснять свою стратегию никому. Таким же образом, как участие в заговоре.
Хостин и Бордман приказали разместить несколько десятков роботов у каждого из входов в лабиринт. Уже ясно, что единственно безопасной дорогой являются северо-восточные ворота, но роботов у них было больше, чем надо, и они хотели получить все возможные данные. Пульт был нацелен только на один участок — Раулинс видел схему этой части лабиринта на экране перед собой и мог следить за всеми тупиками и поворотами. Ему было поручено наблюдать за тем, как там будет пробираться робот, а каждый из пультов контролировал не только человек, но и компьютер, причем Бордман и Хостин следили за ходом операции во всем объеме.
— Пусть входят, — распорядился Бордман.
Хостин отдал приказание, и робот вошел в ворота города. Глядя теперь через объективы робота, Раулинс в первый раз увидел, как выглядит сразу за входом зона «Z». Слева бежала голубая стена, сделанная как бы из блоков фарфора. Справа с массивной плиты свисала занавесь из металлических нитей. Робот миновал этот заслон из нитей, которые задрожали и забренчали, и направился вдоль голубой стены. Дальше стена изгибалась и поворачивала, образуя что-то вроде вытянутого холла без крыши. Во время последней попытки проникнуть в лабиринт — это была четвертая экспедиция на Лемнос — здесь шли двое людей: один из них вошел в «холл» и благодаря этому уцелел, другой остался снаружи и погиб.
Робот вошел в проход. Через мгновение из мозаики, украшающей стену, ударил луч красного света и обвел близлежащее пространство.
В наушнике Раулинс услышал голос Бордмана:
— Мы уже потеряли четырех роботов прямо в воротах. Что с твоим?
— Согласно программе, — доложил Раулинс. — До сих пор все в порядке.
— Скорее всего мы потеряем его в течение шести минут с начала входа. Сколько прошло времени?
— Две минуты пятнадцать секунд.
Робот выглянул из-за стены и быстро двинулся по мостовой. Мостовая разделилась. Одна — каменным мостом в один пролет дугой изгибалась над какой-то полной огня ямой. Над второй дорогой нависал столб каменных блоков, неустойчиво нагроможденных один на другой. Мост выглядел более безопасным, но робот начал карабкаться на блоки. Раулинс передал вопрос: почему? Робот ответил, что моста вообще не существует. Раулинс вгляделся в изображение прохода по мосту и увидел, как призрак робота поднимается на пролет, потом качается, пытаясь сохранить равновесие. Ловко, подумал Раулинс и содрогнулся.
Тем временем робот перебрался через нагромождение блоков неповрежденным. Прошло три минуты восемь секунд.
Дальнейший путь шел прямо. Это была улица между башнями без окон. В начале четвертой минуты робот миновал светлую решетку и отскочил в сторону, благодаря чему не был размозжен копром в форме зонтика. Восемь минут спустя он обогнул трамплин, ловко избежал удара копий и оказался в желобе, столь длинном, что скольжение, хотя и очень быстрое, заняло сорок секунд. На сорок первой секунде робот выпрыгнул из желоба.
Все это давно уже встретил на своем пути Картиссан, с той поры мертвый. Он продиктовал рапорт об именно таких происшествиях в лабиринте. Он просуществовал в нем пять минут и тридцать секунд, и его ошибка была в том, что он не выскочил из желоба на сорок первой секунде. Но что произошло с ним дальше, не известно.
Раулинс перевел изображение на желоб и увидел: в конце желоба открылась широкая щель и поглотила призрак робота. Тем временем робот осторожно продвигался к чему-то, что могло быть проходом в лабиринт.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
