– Нам нужно идти! Всем, кто еще жив… – кричал Богер. – К черту из этой мышеловки!
«Неужели они не дождались и пошли… – Каунитц закрепил веревку и теперь старался разглядеть что-то в потоках дождя. – Или…»
Несмотря на холодные потоки, Эмилю стало жарко. Не зная зачем, он двинулся вдоль каната туда, где виднелась темная тень. Шаг, еще шаг… Струи сталкивали его ноги со скользких камней… Еще шаг. Почему-то захотелось плакать. Почему? Не важно… Эмиль Каунитц внезапно понял, что сейчас произойдет что-то страшное… Для него непоправимое, окончательное. От осознания этого в груди защемило, стало солоно и горько во рту. Показалось, что что-то жесткое толкнуло в спину, заставило сделать еще один шаг в бушующей воде.
Когда из дождевой мути показалась незнакомая фигура, Каунитц не удивился, увидев вырастающие из спины существа огромные светло-голубые крылья, окутанные радугой. Человек или ангел стоял, высоко подняв руки вверх. Эмиль мельком заметил, что на указательном пальце светится перстень с большим светлым камнем.
Когда Каунитц вцепился руками в эти удивительные радужные крылья, его пронзила боль, словно он ухватил кусок сухого льда. Ожегся холодом. Не земным, запредельным. И вода окатила его, опрокидывая вместе с незнакомцем. Зачем? Эмиль этим вопросом не задавался… Он знал, что поступает, может быть, неправильно, но верно. Давясь песком, водой, грязью, он крепко держал эти удивительные крылья, подминая под себя существо, ангела, демона… Кто знает?
Камень ударил в затылок. Темная вода стала совсем черной.
«Только бы не отпустить…»
Они нашли его не сразу. Дождь прекратился внезапно. Ослабел, надломился. Разрушительные фонтаны перестали бить из-под земли. Только улицы, превращенные стихией в болото, были еще долго покрыты непролазной грязью.
Каунитц лежал возле перевернутого грузовика Размозженная голова и руки, сжимающие что-то… Что? Никто понять не смог. Кажется, человек, но тело было так страшно изуродовано потоком…
Муамара нашли в уцелевшем грузовике, проводник лежал в кузове, скрючившись, как ребенок. Как он попал туда, как уцелел, когда обрушилась крыша. Добиться ответа Ягер с профессором не смогли.
Четверых солдат и Каунитца похоронили на следующий день, когда спала вода. Еще двоих солдат найти не удалось.
52
Тайная беседа – от Сатаны…
Коран. Препирательство. 11 (10)
За окном лил дождь, а в кабинете едва ощутимо пахло коньяком.
Зиверс загнал пробку в горлышко, убрал бутылку в ящик стола и внимательно перечитал лежащее перед ним письмо – вернее, копию отправленного Брандту пару месяцев назад.
«Дорогой Брандт! Отчет профессора доктора Хирта, который Вы затребовали в Вашем письме от 29 декабря 1941 г., приложен к настоящему письму. Я не имел возможности направить Вам его ранее, так как профессор Хирт был тяжело болен… Поэтому профессор Хирт смог написать только предварительный отчет, который я, однако, хотел бы Вам представить.
Этот отчет касается: 1) его исследований в области микроскопии живых органов; открытия новых методов исследования и конструкции нового микроскопа; 2) его предложения по поводу получения черепов еврейско-большевистских комиссаров».
А вот и отчет Хирта:
«Содержание: Коллекционирование черепов еврейско-большевистских комиссаров с целью научного исследования в имперском университете в Страсбурге.
Имеются богатые коллекции черепов всех рас и народов. Однако в распоряжении науки имеется так мало черепов евреев, что работа с ними не может дать достаточно надежных результатов. Война на Востоке теперь дает нам возможность восполнить этот пробел. Получив черепа еврейско-большевистских комиссаров, которые представляют собой прототипы отвратительных, но типичных недочеловеков, мы сможем сделать ряд существенных научных выводов.
Лучшим практическим методом для получения и отбора этой коллекции черепов явится распоряжение вооруженным силам немедленно передавать живыми полевой полиции всех захваченных еврейско-большевистских комиссаров. В свою очередь, полевая полиция должна получить соответствующие директивы регулярно сообщать определенному учреждению относительно количества и места заключения захваченных евреев и тщательно за ними следить до прибытия специального уполномоченного (молодого военного врача или полицейского врача либо студента-медика), которому будет поручен сбор материала. Он должен предварительно заснять их на пленку, провести антропологические измерения и, насколько это возможно, установить происхождение, дату рождения заключенного и другие личные данные о нем.
Вслед за тем как эти евреи будут умерщвлены – при этом голова не должна быть повреждена, – уполномоченный отделит голову от тела и отошлет ее в специально созданном для этой цели закрывающемся жестяном ящике, заполненном специальной жидкостью для консервации, по месту назначения. На основании фотоснимков и других данных о голове, а затем о самом черепе, можно приступить к сравнительным анатомическим исследованиям расовой принадлежности, патологических явлений, связанных с формой черепа, формой и размером мозга и другими данными. Самым подходящим местом для хранения и исследования полученных таким образом коллекций черепов является новый имперский университет в Страсбурге в силу своего призвания и стоящих перед ним задач».
Рейхсфюрер распорядился ни в чем не отказывать Хирту, и Зиверс не собирался ставить палки в колеса уважаемому профессору. Но каждый день что-то новое! Подайте ему 150 скелетов заключенных или евреев… Допустим, из Освенцима. Но для этого еще требуется, чтобы главное управление имперской безопасности получило официальное распоряжение от рейхсфюрера. Собственно, это может сделать и Брандт, не обязательно Гиммлер. И еще, по непонятной причине, Зиверсу страшно не хотелось ставить подпись под этими документами. Руководитель «Анненербе» привык доверять своим инстинктам, но Хирт был уважаемым ученым… Вот только становится трудно дышать…
«Ладно, с этим успеется. Нужно отвлечься. Интересно, что там Шпеер со своими ливийскими делами».
Зиверс, не вставая из-за стола, потянулся, сделал несколько энергичных движений руками. В дверь осторожно постучали, и вошел адъютант, скромный и аккуратный молодой человек с безукоризненным пробором в светлых волосах.
– К вам бригаденфюрер фон Лоос, – сообщил он.
– Пусть войдет, – кивнул Зиверс.
– Приветствую вас, дорогой Вольфрам! – Шумно топая, бригаденфюрер вошел в кабинет и, скрежетнув ножками стула по полу, уселся за стол. Втянул носом воздух. – Пахнет коньяком. Хорошим коньяком. Подарки из Франции?
