– Мы должны быть осторожны, очень осторожны.
Настроение было испорчено. Рейчел механически улыбалась родителям, которые подходили ее поблагодарить, и детям, которые тянули ручки, чтобы обнять ее на прощание.
Она написала пьесу из самых лучших побуждений. Рейчел верила, что местным властям пьеса понравится и что она заслужит их одобрение. А теперь, когда ее отчитали за то, что она впервые на своей памяти совершила по-настоящему хороший поступок – поделилась, как умела, тем, что знала, – Рейчел казалось, будто она получила пощечину.
И где Джейсон? Рейчел знала, что он в Обераммергау, берет интервью. Она была уверена, что он слышал о постановке и обязательно придет, а потом найдет предлог посетить бабушку Хильду как-нибудь вечером после комендантского часа. Рейчел хотела, чтобы он увидел, на что она способна, – девушка надеялась, что это успокоит его невысказанную тревогу о ее напичканной евгеникой душе. Но Джейсон не пришел.
Когда класс опустел, Рейчел сложила в сумку тексты и стала собирать мелкий реквизит на хранение, швыряя его в коробку с большей силой, чем было необходимо. Она вытерла непрошеные слезы.
– Фрау Гартман! – В дверях стоял Максимилиан, спрятав руки за спину. – Вы плачете? – Он в одно мгновение пересек класс и оказался рядом с ней.
– Нет! – Рейчел сморгнула слезы и вытерла лицо. – Что-то в глаз попало. Со мной все в порядке.
Максимилиан достал из кармана носовой платок.
– Пожалуйста, позвольте мне.
Рейчел смущенно улыбнулась, пытаясь решить, как в такой ситуации повела бы себя Лия. Изображала бы смирение? Благодарность? Повела бы себя чопорно? Рейчел все не могла решить и позволила подростку смахнуть остатки слез.
– Вот так! Лучше?
– Да, – шмыгнула она носом. – Спасибо. – Рейчел отвернулась, но Максимилиан позволил себе еще одну вольность и схватил ее за руку.
– Возможно, это поднимет вам настроение. – Он протянул ей прекрасный букет оранжерейных цветов с легким ароматом. – Я сам их вырастил.
– Какие они красивые, Макс!
Рейчел восхищалась от чистого сердца. Она уже давно не видела цветов, а когда ей последний раз дарили букет, и вовсе забыла.
Максимилиан улыбнулся.
– Макс… Мне нравится. Всегда зовите меня Максом.
Рейчел покраснела, осознав, что ее выдала склонность к уменьшительным именам.
– Это имя тебе подходит.
Он шагнул ближе.
– Я слышал, что говорил священник. Его претензии необоснованны.
– Ты видел пьесу?
– Нет, простите. Не видел. Я дежурил в коридоре. Но уверен: все, чем вы занимаетесь, безукоризненно. Вы столько делаете для детей: занимаетесь с ними музыкой, пением, актерским мастерством. Священник должен быть благодарен вам. Ему не следует в вас сомневаться. – Подросток спрятал платок в карман. – Я обязательно сверю свой график дежурств с тем, когда в следующий раз будет выступать ваш класс. Больше я не пропущу.
От его праведного возмущения сердце Рейчел смягчилось, хотя она прекрасно понимала, что он всего лишь мальчик, обожающий учителя.
– Как мило с твоей стороны, Макс. – Она коснулась его лица, как делала это Лия, когда Амели особенно старалась ей угодить. – С нетерпением буду ждать.
Но Максимилиан не выглядел ангелочком и не поблагодарил в ответ, как сделали бы ее ученики и Амели. В его глазах вспыхнула похоть, которую Рейчел видела только у взрослых мужчин. Он накрыл ее ладонь, прижатую к его щеке, своей рукой. Рейчел слишком поздно поняла свою ошибку. Она попыталась отнять руку, отступить. Но от Максимилиана не так просто было избавиться. Он схватил ее за руку и шагнул еще ближе, слишком близко, и оказался в нескольких сантиметрах от ее лица, не сводя глаз с ее губ. Сердце Рейчел сжалось. Впервые она осознала, что мальчишка по крайней мере сантиметров на десять выше ее и килограммов на десять тяжелее. Ей некуда было бежать.
Раздался громкий стук – распахнулась дверь. В центр класса шагнул Джейсон Янг. Если бы отвращение убивало, оно пронзило бы юного гитлеровца насквозь, словно копьем.
– Фрау Гартман, я тут подумал, могу ли я задать вам пару вопросов о детской постановке.
Максимилиан обернулся. Его щеки пылали от злости, в глазах было разочарование.
Рейчел едва не упала на колени от облегчения.
– Да-да, герр Янг. С радостью выслушаю вас. – Она расправила плечи и снова овладела собой. Положила цветы на стол. – Ступай, Максимилиан.
Юноша, продолжая испепелять Джейсона взглядом, не двигался с места.
– Я полагаю, вы слышали, что сказала дама. – Янг шагнул ближе, доставая блокнот и ручку из кармана пальто и тоже не сводя глаз с юного гитлеровца.
Максимилиан схватил кепку, которую швырнул на стол, вызывающе нахлобучил ее на голову и прошел мимо Джейсона, намеренно задев журналиста плечом.
Когда он вышел из класса, Рейчел навалилась на стол и выдох-нула с облечением.
– Спасибо!
– Похоже, что у вас возникли проблемы.
Она покачала головой.
– Лия предупреждала меня, но я решила, что он безопасен. Просто мальчик, подросток.
– Большой мальчик, – предостерегающе уточнил Джейсон.
– Да, – сглотнула Рейчел. – Большой мальчик.
Джейсон огляделся, собираясь еще что-то сказать, но запнулся.
– Так приятно тебя видеть. – В его глазах зажглась улыбка.
– И вас, герр Янг, – усмехнулась Рейчел.
Он потянулся к ее руке, но тут же замер и быстро оглянулся на дверь.
– Мне кажется, тебе лучше оставаться по ту сторону стола, а я буду здесь, – прошептала девушка.
Джейсон недовольно возразил:
– Почему тебе так весело?
– Просто так, – серьезно ответила Рейчел. – Я скучала по тебе.
– Ты и понятия не имеешь, как я по тебе скучал, – сокрушенно ответил он. Через секунду Джейсон выпрямился. – Я должен тебе кое-что сказать.
Рейчел выжидательно вздернула брови.
Джейсон достал из кармана пальто журнал и швырнул его на разделявший их стол. Девушка взглянула на обложку, и у нее перехватило дыхание: в камеру улыбалась красавица Рейчел, а обаятельная Амели обхватила ладошками ее лицо.
– Это ты снимал. – Она взяла журнал. – Я даже помню, когда это произошло. Это ты ее напечатал? – Рейчел почувствовала, как комната завертелась и пол стал проваливаться у нее под ногами.
– Нет, – нахмурился Джейсон. – Снимки были на отдельной пленке – всего пара кадров – ты и Амели. – Он бросил фетровую шляпу на стол. – Знаю, это глупо, по-идиотски. И эгоистично с моей стороны. Я просто хотел иметь твою фотографию. И фотографию Амели. Я не думал, что кто-то когда-нибудь их увидит. Я даже не проявил пленку – не решился.
– Тогда как…
– Посмотри на имя автора… оно внизу снимка.
Рейчел прищурилась, чтобы получше разглядеть мелкий шрифт.
– М. Элдридж. Кто такой М. Элдридж?
– Мой заклятый враг, один парень из берлинской редакции, который превратил работу в кошмар. Погоня за каждой сенсацией, настоящие гонки «Индианаполис-500» за снимками. Скорее всего, он рылся в моем столе.
– Ты хранил мои фотографии в своем столе в Берлине? – Рейчел поверить не могла в такую глупость.
– Я оставил там цилиндр с пленкой, прикрепил его липкой лентой изнутри стола. Я был уверен, что его никто не найдет. И никто бы не нашел – не смог найти, – если бы специально не искал.
– А тебе не пришло в голову, что после того, как тебя допросили и избили в СС, твой стол в редакции могут обыскать?
– Я же сказал, что это была глупость с моей стороны. Изначально дурацкая идея вас сфотографировать. Прости. Прости, Рейчел.
– И этот журнал появился в газетных киосках в Берлине?
– Нет. Элдридж продал снимки в нью-йоркское издание. Маловероятно, что оно появится в Берлине.
– Маловероятно? Этот снимок убьет нас!
– Не думаю, что кто-то узнает на нем Амели. Она похожа на мальчика… одета, как мальчик.
Рейчел удивлялась: неужели он утратил разум?
– Как этот журнал попал к тебе?
– Я обыскал редакцию… стол Элдриджа. По всей видимости, он настолько гордился этой публикацией, что хранил ее в собственном столе – глупость номер два. – Джейсон подался вперед. – Дело в том, что если это увидит кто-то из нацистов…
– Герхард.
Он кивнул.
– Если Шлик это увидит, он подумает, что это Лия.
– Неужели женщина на этом снимке похожа на Лию? – удивилась Рейчел.
– Нет, не похожа, – признался журналист. – Но она одета, как Лия, и уловка может сработать. Лучше предупредить Лию, чтобы она успела придумать историю о ребенке, которого обнимает.
Рейчел хотелось рвать на себе волосы. А ведь они с бабушкой и Лией были так осторожны…
– Немецкие цензоры отслеживают иностранные газеты и другие периодические издания. Они обязательно это увидят, и в конце концов кто-то обязательно поймет, что это снимок исчезнувшей мисс Крамер. – Джейсон присел на край стола. – Может быть, нам повезет со Шликом. А может быть, нет.
– Если он поймет, что это я…
