ноги не может быть хорошим дровосеком. А потом пошел к кузнецу и уговорил его сделать мне новую ногу из железа. Когда я к ней привык, нога стала работать отменно, но это рассердило Злую Восточную Ведьму, ведь она пообещала старухе, что я не смогу жениться на девушке. И вот я снова принялся рубить деревья, и топор опять сорвался, на этот раз он отрубил мне правую ногу. Снова я пошел к кузнецу, и тот сделал мне вторую железную ногу. После этого заколдованный топор отрубил мне одну за другой обе руки, но меня это не напугало, я их тоже заменил железными. Напоследок Злая Ведьма подучила топор отрубить мне голову, тут уж мне чуть было конец не пришел. Но кузнец как раз случайно проходил мимо и сделал мне новую железную голову.
Тогда я вообразил, что победил Злую Ведьму, и стал работать ещё ретивее прежнего, но я не знал, сколь жестокосерден мой враг. Ведьма придумала новый способ убить мою любовь к прекрасной девушке и сделала так, что топор опять вырвался у меня из рук и разрубил моё тело пополам. И снова на помощь мне пришел кузнец, он выковал мне туловище из железа, приладил к нему на шарнирах голову, руки и ноги, так что я мог двигаться совсем как раньше. Но увы! теперь у меня не было сердца, и я перестал любить девушку, мне стало все равно, женюсь я на ней или нет. Наверно, она так и живет со старухой и ждет, когда я за ней приду.
На солнце моё железное туловище так сверкало, что я очень им гордился и теперь уже не беспокоился, сорвется у меня топор или не сорвется, ведь разрубить-то меня он больше не мог. Опасаться приходилось одного: как бы не заржавели суставы; на этот случай я всегда держал в хижине масленку и исправно себя смазывал. Но однажды забыл её, угодил под дождь и не успел подумать об опасности, как суставы заржавели, и я как был в лесу, так там и остался, пока вы не пришли мне на помощь. Тяжко мне было, но за год, что я там простоял, хватило времени подумать, и я решил, что самая большая моя потеря — это то, что у меня теперь нет сердца. Пока я был влюблен, счастливей меня никого не было, но без сердца любить нельзя, вот почему я и хочу просить Оза дать мне сердце. Если он мне поможет, я вернусь к своей невесте и женюсь на ней.
И Дороти, и Страшила с большим интересом выслушали историю Железного Дровосека, теперь им стало понятно, почему он так стремится получить новое сердце.
— И всё-таки, — сказал Страшила, — я буду просить, чтобы мне дали мозги, а не сердце, ведь дурак, даже если получит сердце, не будет знать, что с ним делать.
— Нет, я попрошу сердце, — возразил Железный Дровосек. — Мозги не сделают человека счастливым, а что может быть лучше счастья?
Дороти ничего не сказала. Она старалась понять, кто из её новых друзей прав, и решила, что если ей удастся вернуться в Канзас к тетушке Эм, то неважно, будут ли у Дровосека мозги, а у Страшилы — сердце, лишь бы каждый получил то, что хочет.
Но больше всего её беспокоило, что хлеба у них почти не осталось, и стоит ей с Тото ещё раз подкрепиться — корзинка опустеет. Хорошо Железному Дровосеку и Страшиле — им есть не нужно! Но она-то не из железа и не из соломы, ей без еды не прожить.
VI. Трусливый Лев
Все это время Дороти и её спутники шли густым лесом. Дорога по-прежнему была вымощена желтыми кирпичами, но часто кирпичи прятались под сухими ветками и опавшими листьями, так что идти было совсем не легко.
В этой чаще почти не было птиц, ведь птицы любят открытые места, где много солнца, зато время от времени в лесу раздавалось глухое рычание какого-то дикого зверя, притаившегося в зарослях. При этих звуках у маленькой Дороти начинало быстро-быстро биться от страха сердце, ведь она не знала, кто это рычит, а Тото, видно, знал, он жался к её ногам и даже не лаял в ответ.
— Сколько же нам идти по этому лесу? — спросила девочка у Железного Дровосека.
— Не берусь сказать, — последовал ответ. — Мне не случалось бывать в Изумрудном городе. Но мой отец однажды ходил туда, когда я был ещё мальчишкой, и он рассказывал, что идти надо долго, места по дороге опасные, а вот поближе к городу, где живет Оз, все очень красиво. Но пока у меня моя масленка, мне все нипочем, да и Страшиле нечего бояться. А у тебя на лбу след от поцелуя Доброй Ведьмы, он защитит тебя.
— А Тото? — озабоченно напомнила девочка. — Кто его защитит?
— Если возникнет опасность, мы сами его защитим, — пообещал Железный Дровосек.
Не успел он договорить, как в лесу раздался ужасный рев и на дорогу выскочил огромный Лев. Одним ударом лапы он сбил с ног Страшилу, и тот, кувыркаясь, покатился к обочине, а Лев вонзил свои острые когти в Железного Дровосека. Но каково же было его удивление, когда он увидел, что на железных боках даже царапины от его когтей не осталось, хотя сам Железный Дровосек упал на землю и лежит не двигаясь!
А маленький Тото, оказавшись лицом к лицу с врагом, с лаем кинулся Льву навстречу; огромный зверь уже открыл пасть, готовый загрызть собачонку, нo Дороти, испугавшаяся за жизнь своего любимца, забыв об опасности, ринулась вперед, изо всех сил стукнула Льва по носу и громко закричала:
— Не смей трогать Тото! Как тебе не стыдно, такой большой зверь, а бросаешься на бедного маленького пса!
— Да не бросаюсь я на него! — ответил Лев, потирая лапой нос, по которому стукнула Дороти.
— Но ведь собирался? — возразила девочка. — Ты просто большой трус, вот и все.
— Знаю, — согласился Лев и понурил голову от стыда. — И всегда знал. Но что я могу поделать?
— Понятия не имею. Подумать только! Взял и ударил Страшилу. А ведь он, бедный, набит соломой!
— Набит соломой? — удивился Лев, глядя, как Дороти поднимает Страшилу, ставит его на ноги и похлопывает со всех сторон, чтобы придать ему прежнюю форму.
— Разве не видишь? — ответила Дороти. Она рассердилась не на шутку.
— То-то он так и покатился, — заметил Лев. — А я смотрю, чего это он кувыркается? И тот, второй, тоже набит соломой?
— Да нет, — объяснила Дороти. — Он
