помчался по улицам города, напоминавшего город-призрак. Только раз нас обогнала санитарная машина, спешившая к последнему действовавшему мосту через речку. Мы с тоской посмотрели на эту переправу на южный берег и свернули к кварталу Меренгассе.
– Возьми вправо! Русские самолеты! – закричал я Бемеру, увидев внезапно появившиеся бомбардировщики противника.
Мы выпрыгнули из машины и кинулись к входу в массивное и крепкое здание. Большая нарисованная стрелка указывала на то, что в нем имелся подвал, оборудованный под бомбоубежище.
– Они наверняка летят бомбить мост, – печально сказал Бемер. – В который уже раз. Когда-нибудь им удастся его разрушить, и тогда мы с нашими самоходками окажемся в ловушке.
– Их бомбы относит далеко к южному берегу, – успокоил я водителя, который хотел уже юркнуть в подвал.
Мы стали наблюдать за бомбометанием второй эскадрильи.
– Проклятье! – вскричал я. – Они заходят на мост!
Тут появилась третья эскадрилья, шедшая прямо на нас. Недолго думая мы открыли входную дверь, в два прыжка спустились в подвал и, сделав пару поворотов в коридоре, оказались в бомбоубежище. Сначала послышался приглушенный свист, тональность которого становилась все выше, а сам звук – все громче, превращаясь в визг. Затем раздался грохот. Стены подвала затряслись, и с потолка посыпалась известка, а также обломки кирпичей – прямого попадания бомбы подвал вряд ли бы выдержал.
«Неужели конец?» – подумал я, но тут все стихло.
До нас доносился только гул моторов удаляющихся бомбардировщиков и тявканье немецких зениток. Тогда мы бросились по лестнице вверх и выбежали на улицу. На месте дома напротив клубились тучи пыли, а само здание было полностью разрушено. Причем несколько его обломков упали на наш бронетранспортер. Бемер юркнул на водительское сиденье и запустил стартер – мотор сразу же завелся.
– Нам повезло, господин обер-лейтенант! – крикнул он. – Все в порядке!
– Мост тоже уцелел, – ответил я, посмотрев на переправу. – Придет время, и мы выберемся из Нысы.
Вскоре машина въехала во двор дома, в котором располагался мой командный пункт. Там нас поджидал начальник штаба дивизиона обер-лейтенант Брюкнер, который довел до меня сложившуюся обстановку:
– Во время атаки на Нысу русским ценой больших потерь удалось захватить отдельные участки на подходе к городу, но прорвать нашу оборону они не смогли. А вот возле Ротдорфа[97]им удалось овладеть переправой через реку Ныса-Лужицка, и теперь иваны продвигаются на юг в сторону населенных пунктов Штайнау и Нойштадт, достигнув уже Опперсдорфа. Поэтому оборона Нысы теряет всякий смысл. Необходимо предотвратить прорыв противника в западном направлении, для чего ваша рота перебрасывается в Цигенхальс[98].
Такое известие солдат моей роты только обрадовало – они были рады оставить позади Нысу с ее опасным мостом. Вместе с тем мы понимали, что впереди нас ожидали ожесточенные бои.
Прайланд[99], 24 марта 1945 года
– Мне очень жаль, но другие помещения для постоя заняты, – пожал плечами казначей.
От такой наглости кровь бросилась мне в лицо.
– Вы хотите выделить для размещения фронтового подразделения помещение заводского цеха? – возмущенно воскликнул я. – А в это время тыловые крысы из обозов будут нежить свои толстые задницы на пуховых перинах?! Мне наплевать на то, что вы там себе напланировали. Если вы не вышвырнете всю эту сволочь из их теплых местечек, то это сделает моя рота!
– Только попробуйте! – разозлился казначей, чья физиономия все более стала походить на морду мопса. – Тогда я нашлю на вас военную полицию, и она отдаст вас под военно-полевой суд.
– Пугайте этим свою бабушку! Тогда ваши цепные псы будут вынуждены взять под стражу всю мою роту! Только в этом случае пусть они сами вместе с обозниками под вашим командованием отбиваются от русских танков! Так-то вот! Вы можете поцеловать меня в задницу, а ваш наряд о выделении нам фабричного помещения повесить на стенку у себя в сортире. Именно там ему и место!
Я с силой захлопнул за собой дверь. Бемер все понял и вихрем помчался назад на северную окраину Цигенхальса, где ждала моего возвращения моя рота. Уже давно наступила полночь, и поэтому мои солдаты сами обследовали близлежащую территорию и нашли себе подходящее помещение для постоя.
Меня, отделение управления и экипаж командирской самоходки под номером 201 они разместили в роскошной вилле. Пока готовился перекус, я решил воспользоваться благами цивилизации и принять ванну.
Большое, отделанное черным кафелем помещение ванной комнаты показалось мне райским уголком. Ступеньки вели к небольшому четырехугольному бассейну, и погружение в его теплые воды, в которые были добавлены ароматизирующие вещества, оказалось верхом блаженства. Для принятия же пищи я облачился в красивый длинный халат и уселся на отделанные шелком огромные подушки.
Засыпая, я слышал, что мои люди тоже стали плескаться в бассейне, а вот как они располагались в кроватях по соседству, уже не видел.
С самого утра на вилле царило оживление – не успели мы умыться, побриться и позавтракать, как к нам стали прибывать все новые и новые гости, решившие навестить нас. Среди них были командиры первой и третьей роты, а также знакомые из других частей и подразделений, прослышавшие о том, что у «двойки» имеются хорошие запасы спиртного – перед тем, как покинуть Нысу, мы провели основательную ревизию винного погреба одной из городских гостиниц. К тому же Бемер умел мастерски приготовить из различных ликеров в прямом смысле слова «оглушающие» коктейли. Однако наибольшей популярностью пользовалось бордо урожая 1919 года и вино «Либфрауен-мильх» 1921 года разлива. В результате все гости без исключения уходили от нас с весьма приподнятым настроением.
А вот после обеда, уже ближе к вечеру, пожаловали и незваные «гости» – два мрачных представителя полевой жандармерии. Лейтенант Цитен попытался было спасти ситуацию, протянув им наполненные до краев бокалы, но они с каменными лицами отказались.
– Ваша рота незаконно вломилась на виллу и ограбила подвал. Украв вино, ваши люди устроили попойку. За это вам придется ответить перед комендантом города! – заявил один из жандармов.
– Полегче, фельдфебель! Ваши утверждения абсолютно беспочвенны! – резко ответил я, не без умысла опустив принятое обращение «господин». – Во-первых, когда мы заняли виллу, она уже была ограблена, а ее подвалы опустошены. Во-вторых, спиртные напитки, о которых вы говорили, мы привезли с собой из Нысы, выполняя указание о том, чтобы спиртное не попало в руки врага. У вас есть еще вопросы?
– Так точно! – ответил фельдфебель полевой жандармерии, в качестве реванша тоже опустивший обращение «господин обер-лейтенант». – Вы можете доказать, что спиртное происходит из Нысы? И есть ли у вас ордер на расквартирование, выданный городской комендатурой?
– Теперь понятно, откуда ветер дует и кто на
