дом учителя.
В отсутствии Аматтеи дом Набуахиарибы, казалось, осиротел. Вначале учитель тяжело воспринял весть о гибели его подруги юности, эламской царицы-матери Шильках, и вот для него случился новый не менее чувствительный удар. Ничего ему не сказав, его приёмная дочь, его умничка, Аматтея, к которой он не просто привязался, а прикипел всем сердцем, тайно куда-то выехала. Набуахиариба за считанные дни совсем постарел. Он окончательно стал седым, и временами у него начали отказывать ноги. Он теперь не каждый день вставал с постели и ещё реже посещал своё главное детище, созданную благодаря его энтузиазму царскую библиотеку. И большую часть лекций для своих учеников он начал проводить уже дома.
– Учитель, а как ты думаешь, – спросил Набуахиарибу Ашшурбанапал, – может, Аматтея надумала вернуться к себе на родину?
– В Лидию?
– Да.
– Вряд ли, государь, – ответил Набуахиариба, попытавшийся встать с постели, но Великий царь его удержал от этого. – У неё в Лидии уже давно никого не осталось. Да и дорога туда не только длинная, но и слишком уж опасная. Ты же знаешь, государь, что на пути в эту страну, приходится пересекать области, подвластные киммерийцам. Ну а эти кочевники настоящие разбойники, они похуже арабов и никого не щадят! Киммерийцы же ко всем беспощадны!
– А если морем? Через Финикию?
– Мне кажется и это навряд-ли.
Так ничего и не узнав про сбежавшую Аматтею, Ашшурбанапал вернулся в свои покои. Недолго думая, он вызвал к себе Главного глашатая, отвечавшего за разведку. Когда Ишмидаган предстал перед царём, Ашшурбанапал на него наехал:
– Тебе же сообщили, что из Ниневии исчезла воспитанница моего учителя?
– Лидийская поэтесса?
Хмурый Ашшурбанапал только молча кивнул головой.
– Мне это известно, государь.
– А где Аматтея сейчас? Ты хоть знаешь?!
Ишмидагану нечего было сказать, и он беспомощно развёл руками.
– Так почему ты о ней ничего не можешь сообщить?! – сорвался неожиданно на крик, окончательно занервничавший Ашшурбанапал. – Ты кто?! Разве ты не являешься моими глазами и ушами?! И что выходит на поверку? Мои глаза ослепли, а уши ничего уже не слышат?! И для чего тогда я тебя держу при дворе?! И всю твою ораву? Зачем вы мне?!
Ишмидаган от страха съёжился, а Великий царь продолжил всё также гневно:
– Да, тебя не было в Ниневии, я признаю, что ты меня сопровождал в походе на Элам, но здесь оставались же твои люди, твои помощнки, и почему они не следили за ней?
– Такого приказа не было, – пролепетал заплетающимся языком изрядно струхнувший Ишмидаган, попытавшийся оправдаться. – А без приказа я не решился на это.
Ашшурбанапал свёл брови:
– Мда-а-а, это действительно так… Но ты всё равно должен был держать её в поле зрения! Через своих людей! Ты виноват, не отнекивайся. Даю тебе две недели, чтобы ты загладил свою вину. Разошли по всем областям своих ищеек, и пусть они вынюхивают, расспрашивают, пусть носом роют землю, но они должны мне разузнать хоть что-то про Аматтею!
– Я всё понял, государь!
Ишмидаган покинул царя, ну а тот, чтобы отвлечься от дурных мыслей, начал готовиться к триумфу.
Ашшурбанапал всё-таки собирался его провести по окончании победоносной кампании и разгрома Элама. Он понимал, что его необходимо было сделать. Этот триумф все ждали.
И Ашшурбанапал как никто это понимал.
* * *
Сейчас все полагают, что триумфальные шествия после значимых побед стали впервые проводиться в Древнем Риме, но на самом деле традиция устраивать их появилась намного раньше. И мировая Персидская держава, созданная правителями из рода Ахеменидов, и Древний Рим очень многое переняли у ассирийцев, и обычаи проводить триумфы, в том числе. А в Ассирии они проводились по отработанному за века сценарию и продолжались обычно три дня. Чаще всего их совершали в новых столицах (имеется в виду Кальха и Дур-Шаррукин, а потом Ниневия) или в некоторых случаях в древней (в Ашшуре).
Накия-старшая как всегда была порывистой. Решительной походкой она буквально ворвалась в апартаменты царственного внука и тут же подняла в приветствии правую руку.
Ашшурбанапал при виде бабки по привычке встал с кресла.
– Поздравляю тебя с великой победой! – произнесла царица-мать патетическим тоном. – Ты- настоящий герой! Ты- молодец! Всё-таки я немного в тебе сомневалась, но ты полностью оправдал моё доверие! Ты вернулся с победой!
– А это оказалось ой как нелегко.
– Я-то понимаю…
Накия внимательно посмотрела на внука и сразу же отметила про себя, что он вроде бы и не очень-то и радуется великой победе под Тулизом. «Мда-а-а, не так выглядят триумфаторы! Совсем он на триумфатора сейчас не похож! – подумала про себя царица-мать. – Хотя этому и есть некоторое объяснение. Он кажется расстроен. И я понимаю, из-за чего. А точнее из-за кого. Он явно переживает, что внезапно куда-то исчезла его последняя забава, его пассия, эта рыжеволосая лидийка-поэтесса. Ну, ничего, ни-че-го… Пусть попереживает! Пройдёт неделя-другая, и всё уляжется! И он про эту в общем то странную лидийку позабудет! Как забывал уже про многих других своих фавориток! Они же у него всего-лишь игрушки! И сколько их у него уже перебывало?! И пока все они ему рано или поздно надоедали!»
– Свершилась великая победа! – продолжила воодушевлённым тоном Накия. – И о ней должны узнать все ассирийцы! От мала и до велика! Они её обязаны в полной мере прочувствовать! Ведь так?
– Ну, да.
– Ашшур и прочие боги были на нашей стороне! – продолжила вдохновенно царица-мать.
– Боги нас поддержали в этой войне. Да, да, – закивал головой Ашшурбанапал. – Им будут принесены жертвы! Об этом не стоит мне напоминать! Я это знаю…
Накия покосилась на Лилит, которая приподнялась и сделала несколько шагов в её сторону, и только по окрику Ашшурбанапала на пол пути замерла.
Накия побаивалась чёрную пантеру, постоянно сопровождавшую Ашшурбанапала и крутившуюся вокруг него, и царь велел вывести Лилит из зала.
Накия после этого уселась в кресло напротив внука.
Рабыни внесли вино и фрукты.
Ашшурбанапал предложил их царице-матери, но та отказалась от угощения.
– Cкажи-ка мне, – спросила Накия внука, – а ты не думаешь на этот раз порадовать народ особенным триумфом? Ведь при Тулизе состоялась всё-таки необычная битва. Свершилась победа над врагом, который с незапамятных времён плёл интриги и при любой удобной возможности воевал против нас, и действительно представлял наибольшую угрозу для Ассирийского царства! На протяжении двух последних веков Элам семь раз скрещивал с Ассирией оружие. Семь раз! И семьдесят лет назад именно ему удалось нанести чувствительное поражение твоему знаменитому предку и основателю нашей династии! Эламиты смогли перебороть самого Саргона II, до того не знавшего ни
