Но когда повозка подъехала ближе, оказалось, что не зря мы спрятались. На боку у нее был отчетливо виден герб: лев, нависающий открытой пастью над распустившейся розой. Орден Львиной розы. На козлах сидели двое мужчин в одеждах священников. Один правил лошадьми, а второй вертел в руках короткий нож–стилет. Они были расслаблены и неторопливы.
— Орден Львиной розы? – не сдержавшись, воскликнула Лилия, благо мужчины в одеждах священников ее не услышали. – Что они забыли тут? Пришли за графиней Бато?
— Может быть, – отозвался я. Хотя предчувствие подсказывало, что орден скорее станет гоняться за мной, чем за какой‑нибудь местной графиней–колдуньей, пусть даже с заметно подмоченной репутацией. Все‑таки явление на землю дьявола, коим они считали меня, событие более важное.
Кроме того, они как‑то смогли обнаружить меня в трактире старой девы, и фокус такой легко могли повторить. Поэтому фургон, вернее тот груз, что в нем лежал, мог быть частью ловушки. Ловушки, подготовленной для меня.
Повозка проехала мимо. Мужчины не оглядывались, Лилия осторожно вышла из укрытия. Герман тоже выпрямился. Опасность, казалось, миновала.
Неожиданно в кузове повозки кто‑то поднялся. Через борт перевесилась рука, а затем появилось лицо, прикрытое тенью. Девушка. Она нас увидела.
— Помогите! – слабым голосом попросила она. – Спасите меня!
Повозка резко остановилась. Первый мужчина чертыхнулся. Второй, не торопясь, спустился на дорогу и направился к нам. Он тоже нас заметил.
— Спасите меня! – повторила девушка, повиснув на борту и едва не вываливаясь наружу. – Они хотят убить меня!
Не очень‑то обрадованный подобным исходом ситуации, я подошел к фургону.
— А ну заткнись! – Мужчина в одежде священника стукнул ладонью по кузову. Девушка взвизгнула, подалась назад, не спуская с меня глаз.
— Пошел вон отсюда, оборванец! – Мужчина со стилетом в руках подошел ко мне. – Ты ничего не видел и никого не слышал, понял?
— Значит, у вас имеется разумное и законное объяснение того, что в кузове вашего транспорта провозится человек, который просит помощи у посторонних?
— Не твое дело, оборванец! – фыркнул он. – Дела церкви тебя не касаются!
— Осторожнее! – К нему приблизился напарник. – Он вооружен!
Мужчина со стилетом вздрогнул, посмотрел на рукоять меча, которым я нарочно лязгнул, взялся за нож покрепче.
— Мы по поручению капеллана! – уже с большим почтением ответил он. – Везем еретика для допросов…
— Эй, – остановил разболтавшегося мужчину напарник, – обывателям не нужно знать о нашей святой миссии.
Он повернулся ко мне. В глазах его горел столь ненавистный мне религиозный фанатизм.
— Мы исполняем волю господа и архиепископа керенорского. Если вы посмеете помешать нашей миссии – вы прогневаете бога и почувствуете весь гнев церкви во главе с архиепископом!
— В гробу я видал вашего архиепископа! – безразлично отозвался я и подошел к повозке. Мужчины не попытались мне воспрепятствовать. Хотя первый покрепче стиснул зубы и стилет. – Мне нужно знать и другую версию этой истории. Уважаемая пленница, объясните, почему вас везут на допрос.
Девушка осторожно выглянула из кузова. У нее была разбита бровь. Кровь уже засохла, но стало очевидно, что, прежде чем сунуть в повозку, ее ударили, минимум один раз. Возможно, чтобы не сопротивлялась и не кричала.
— Эти люди… – она начала неуверенно, а затем разошлась. – Они напали на замок, арестовали слуг, зашедших крестьян, обвинили мою мать в ереси и собираются сжечь на костре. А меня заставляют лгать против нее! Нелюди! Как вы можете говорить о боге! Вы садисты! Изверги! Тираны…
— Все ясно. – Девушка тактично заткнулась, а я обернулся к ее сопровождающим. – Я конфискую повозку. Проеду в замок и проверю, что там происходит, а пока пленница останется под моей защитой.
У мужчин, причем у обоих сразу, от удивления отвисли челюсти. Первый едва не выронил свой стилет. Второй пришел в себя быстрее напарника.
— Вы грабите нас? Совершаете преступление против бога, против церкви? Да как вы смеете!
Я цинично смерил его взглядом. Их братия мне определенно не нравилась.
— Я вам не доверяю. Потому и смею. Так что проваливайте отсюда по–хорошему. Можете идти сразу к своему капеллану, скажете ему, что народ требует справедливости.
— Справедливости? – закипел священник. – Эту женщину обвинили в ереси! Нам поручена святая миссия! Архиепископ вам никогда не простит подобной наглости! Да, вы еще пожалеете!
— Пожалею? – Кажется, я уже не отдавал себе отчета в том, что делаю. – Не думаю. А вот вы точно пожалеете, если не перестанете препираться.
Я повернулся к ним боком, продемонстрировав длину ножен и, соответственно, меча, похлопал по рукояти.
— Бог вам этого никогда не простит! Вы попадете в ад и будете там гореть! Вечно! – Мужчина изрыгался проклятиями, но все же отступил. Его напарник со стилетом решил вообще промолчать.
Я повернулся к Лилии.
— Залезай в кузов. А ты, – приказ предназначался Герману, – садись на козлы. Я не умею управлять этой штукой!
Они молча переглянулись, посмотрели на притихших священников и поспешили исполнить приказ. Кажется, когда я был не в духе, пререкаться со мной ни у кого желания не возникало.
— И напоследок… – Я обратился к мужчинам, когда Герман развернул повозку. – Можете передать от меня привет вашему архиепископу.
— Привет? – совсем уж растерялся священник со стилетом. – Но от кого?
— Скажете, от Вельзевула. Он поймет.
— От Вельзевула? – У него затряслись руки, и стилет наконец‑таки упал на землю.
Я покосился на Германа, дернувшего поводья. Он тоже был напуган, напряжен и, кажется, вообще не понимал, что делает. Но и ослушаться меня не мог. Просто не мог.
Затем я посмотрел на поводья. Все же я умел править лошадьми. Точно умел.
Молча мы ехали совсем недолго. Герман неожиданно глубоко вздохнул и едва не выронил вожжи. Я подхватил их и легонько толкнул мага в бок:
— Ты чего?
— Я не могу поверить, – обреченно выдохнул он. – Мы ограбили служителей бога и помогаем бежать еретику. На нас падет гнев божий…
— Служителей бога и еретика? – демонстративно удивился я. – Не видел таких.
— Магистр? – вздрогнул он. – Как это вы не видели их?
— Ну, я видел двух подозрительных мужчин в рясах, везущих побитую девушку в фургоне. Не в моих правилах проходить мимо, когда совершается преступление.
— А разве они не из ордена Львиной розы?
— Какая разница? Преступники скрываются везде.
— Но они выглядели как настоящие священники…
— Коварные преступники.
— А ваша угроза? Сказали передать привет архиепископу от самого Вельзевула! Вы в своем уме, магистр? А если вашей шутки не поймут, и они решат, что вы служите самому Вельзевулу? Представляете, что начнется?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
