– повесить этого засранца.
И добавил с мрачным удовлетворением:
– Не обманешь, старик. Твой щенок проведёт нас куда надо.
Через пять минут всё было кончено, Роб перестал хрипеть и дёргаться; для верности подождав ещё минуту, Геркулес приказал спустить тело на землю, а сам пошёл за мобили, исполненный самых мрачных мыслей: ему не понравились слова старика про мертвых, которые служат колдуну. Он увидел Мишеля с наспех перевязанной ногой, который морщил лоб над большой картой, расстеленной на поляне по сторонам света и придавленной камушками по краям; рядом стоял полковник Цейтлих и с отсутствующим видом ковырялся в зубах ножом.
– Значит, ежели это дубовая опушка… – произнёс парень.
– Где схрон ваш, – вставил Цейтлих. Его речь была не совсем разборчивой. Было похоже, что он поедает лезвие.
– Ага, схрон… От него вдоль ручья шагов сто, и у излучины вход в замок будет. Там коряга большущая, и вот прямо под ней ещё вход, притопленный.
– А сам замок-то где? – лениво спросил полковник, разевая пасть и ворочая ножом. – За холмом, что ль?
– Не-е, – Мишель поднял голову и осклабился. – Холм этот, хе-хе, замок и есть, господин полковник.
Цейтлих вонзил нож в землю, потянулся и увидел Геркулеса.
– Что случилось, осуждённый? – благодушно гаркнул он.
Геркулес открыл рот, затем закрыл. Перед его глазами стояли ряды субурдов, молчаливые, страшные, готовые на всё.
– Ничего, господин полковник, – сказал он. – Разрешите отдыхать?
3
– Так, ещё раз, – сказал Жак. – Тебя хотели сжечь.
– Очистить, – поправила его Лия, морщась. Прелати только что смазала ей ноги вонючей мазью и накладывала повязку. – Очистить полностью.
– Сжечь, – твёрдо сказал Жак. – Сжечь за то, что у тебя целые руки и ноги. За то, что ты не калека.
– Ну, да, – весело ответила девушка. – Раз целые, значит, что я не чистая. Раз не чистая, то меня может похитить диавол. А раз так, то значит, я его пособница и ведьма.
– А диаволу ты зачем?
– Чистая – низачем, в том-то и дело, – сказала Лия. – Диаволы чистых и очищенных женщин не крадут.
– Ни черта не понимаю, – сказал Жак и оглядел своих спутников. Питер сидел с отсутствующим видом. Тогда финансист перевёл взгляд на Аслана, точнее, на его спину – мусульманин сидел в кабине за штурвалом и смотрел на пробегающие мимо стены тоннеля, освещённые фарами «Фуксии» и идущей сзади «Сельди». Прелати также ничем не показала, что у неё есть идеи по этому поводу, равно как и Майя, которая пряталась на верхней койке и смотрела на Лию почти враждебно: девочке было стыдно за своё поведение – она действительно на какой-то миг подумала, что Лия её мама, чего, конечно, быть не могло.
– Ни черта не понимаю, – повторил Жак и спросил у Питера чуть громче, чем следовало: – Как ты думаешь, что такое эти диаволы?
Питер пожал плечами. На Прелати он смотреть избегал.
– Всё сходится, – объявил Аслан, вглядываясь вперёд. – Чудовища не охотятся за инвалидами. Их интересуют только женщины и только здоровые. Это мы и так знали.
– Да неужели! – снова чуть громче, чем следовало, удивился Жак.
– Нехватка конечности или её части может быть признаком мутации, – раздражённо сказала Прелати, отрывая ещё кусок бинта. – Поэтому автокапсулы настроены проверять, всё ли на месте.
– Мутация, – усмехнулся Питер. – Настроены…
– Ага, – сказала Лия. – Автокапсулы, точно. Но они их называют диаволами.
– А как ты им попалась? – с простодушным любопытством продолжал допытываться бывший куратор королевской службы поставок.
– На меня донёс один урод, – сказала Лия. – Я решила позагорать наверху, а он выследил меня, увидел, что я не очищенная, и донёс.
– Донёс этим людям, которые тебя хотели сжечь?
– Да, – сказала Лия. – Это Высокое жюри. Они судят и очищают ведьм.
– Судят? – произнёс Питер негромко. – За что?
– За грех, – сказала девушка.
– А когда он тебя увидел? – неожиданно спросила Прелати.
– А сегодня утром, – ответила Лия. – В обед меня поймали на входе. Дальше вы знаете.
– Ты решила загорать утром? – уточнила старуха. – На леднике?
Лия Гаран некоторое время смотрела на Прелати, затем кивнула и неожиданно чопорно произнесла:
– Не всем из нас такая радость доступна.
– Ну если больше негде, – сказал Питер защищающим тоном.
– Меня беспокоит этот суд, – сказал Жак. – Они не устроят за нами погоню? Мы здесь никого не знаем, а для них эта чертова дыра под морем – родной дом.
– Не выражайся, – сказал Аслан. Жак посмотрел на него расширенными глазами, затем трижды аккуратно сплюнул без слюней.
– Они даже из арбалета выстрелить не сумели толком, – насмешливо сказал Питер. – Так что…
– Можно подумать, ты сможешь, – сказал Аслан.
– Да чего там мочь, – с ещё большей заносчивостью произнёс Питер. – Положил, покрутил, прицелился…
Погоня, конечно, была более чем возможна. То, что участники этого дикого судилища не смогли оказать внятного сопротивления, следовало списать на эффект неожиданности и на впечатление, которое, по-видимому, производили «Фуксия» и «Сельдь» на неподготовленного зрителя.
– Там было восемь вооружённых, – сказал Аслан. – Из них как минимум двое с арбалетами, и один даже успел перезарядиться – за десять секунд. И наверху ещё торчали. Так что…
Прелати выпрямилась.
– Всё. Завтра смени повязку. Мазь я тебе оставлю.
– Да не надо, – беззаботно сказала девушка и пошевелила под тканью пальцами ног. – Оно само скоро заживёт.
– Как знаешь, – холодно сказала Прелати и отсела подальше от Лии на сиденье под верхней койкой напротив той, где пряталась Майя.
– А вы кто такие? – спросила Лия у Жака. Жак раскрыл рот, но его опередил Питер.
– Мы беглые, – сказал он. – Из столицы.
Получилось очень многозначительно.
– Ээээ… – сказал Жак. Если у него и было особое мнение, то он с ним явно опоздал.
– Вы из Лютеции, – сказала девушка восхищённо. – Как там принцесса? Вышла уже замуж за этого хрыча?
Питер и Жак переглянулись.
– За какого хрыча?
– Ну, за этого… – Лия пощелкала пальцами. – Лорда-протектора. Как его?
– Оливера, – сказал Аслан из кабины.
– Да! – воскликнула ведьма. – За него. Вышла или нет?
– Нет, она скоро выйдет замуж за другого. За военного.
– Молодой? – обрадовалась Лия.
– Вполне, – сказал Питер и почувствовал непонятное недовольство.
– Ну хорошо, что молодой, – заключила девушка. – А то за старичка замуж – бррр.
Прелати, взявшаяся было за вязание, сломала спицу и, неразборчиво ругаясь, начала рыться в своём обширном сундучке в поисках новой. Майя высунулась на секунду, поглядела на ведьму и спряталась обратно. Жак кашлянул выразительно, но ненатурально, и сразу же после этого у него действительно запершило в горле, и он начал сдавленно перхать, пытаясь его прочистить. Аслану, которому надоело пялиться в тоннель, обернулся и оглядел внезапно завозившийся экипаж; только Лия Гаран, укрытая одеялом,
