Из местных рабочих мало кто слышал о профсоюзах, законах о минимально уровне заработной платы или восьмичасовом рабочем дне. Все местные жители – в каменоломне, на фермах и на железной дороге – работали по десять часов в будни и по восемь часов в субботу.
– Я сама буду работать с двух до шести, – заявила Келли в тот вечер, когда мост открыли.
И она выполнила обещание, невзирая на возражения Брюса и Карла. Выдержала четыре часа в полном одиночестве, в компании комаров и мошкары. Наутро, когда солнце поднялось над городом, ее выручка составила двадцать пять центов, да и те от грузовика, развозившего молоко, водитель которого признался, что заехал специально, чтобы посмотреть на новый мост «этой Мейджорс».
– Ей будет приятно это слышать, – кисло произнесла Келли.
Водитель громко фыркнул.
– Наверняка она дешевка, невзирая на все свои деньги.
– Как это?
– Да очень просто. Наняла женщину собирать деньги ночью. – Он покачал головой. – Женщина одна ночью… Просто позор!
– Вы правы! – крикнула Келли ему вслед. – Действительно позор!
После этого инцидента мост оставался закрытым с двух ночи до рассвета.
Мост оправдал все ожидания Келли и все ее обещания. По праздникам и на уик-энды автомобили, грузовики, телеги с лошадьми двигались в обе стороны непрерывными потоками с раннего утра до позднего вечера. За первый год доход Мейджорсов от платы за пользование мостом составил семьдесят пять тысяч долларов!
В 1928 году Эл Смит потерпел сокрушительное поражение на президентских выборах. В сорока штатах победил Герберт Гувер. Франклина Делано Рузвельта избрали губернатором штата Нью-Йорк.
– Что я говорила! – напомнила Келли Брюсу. – У него взгляд короля. Я рада, что он победил.
Однако очень скоро ее иллюзиям по поводу ФДР, как его часто называли, пришел конец. Через шесть месяцев после того, как новый губернатор начал свою деятельность, в Уитли прибыл сенатор Уэйн Гаррисон, причем отнюдь не со светским визитом.
– Администрация штата собирается пересмотреть свою политику по поводу вашего моста. Губернатор считает недемократичным, что частные лица получают прибыль наряду со штатом Нью-Йорк. По его мнению, это собственность граждан штата.
Келли пришла в ярость:
– Разрази его гром, вашего губернатора Рузвельта! Сделка есть сделка, и ее условия необратимы. Это наш мост, и только наш! Администрация штата может не беспокоиться. При том уровне доходов, которые мы получаем от моста, мы в течение пяти лет вернем штату его вложения, с процентами.
– Вы не поняли главного, дорогая. Рузвельту в принципе не нравится, что Мейджорсы берут плату с американцев за то, что те путешествуют по своей собственной стране. Он говорит, что это попахивает феодализмом.
– Ага, а когда штат берет с американцев налоги за то, что они живут в своей собственной стране, это так и надо? Ваш Рузвельт – лицемер!
– Этот калека предает собственный класс! – взорвался Брюс. – Он говорит о феодализме! Ха! Да несколько поколений Рузвельтов жили сквайрами в Гайд-парке… Ну хорошо, что же вы нам посоветуете, Уэйн?
Карл принес графин. Наполнил всем стаканы.
– Я знаю, что думает Уэйн. Он считает, у нас нет выбора. Верно?
Сенатор, скрестив ноги, задумчиво смотрел на белый столбик пепла на конце своей сигары.
– Это не тот вопрос, который губернатор Рузвельт решит одним росчерком пера. Если вы захотите оспорить его позицию, у вас будет некоторая поддержка законодателей. Можете начать борьбу. Рузвельт еще не успел сколотить команду исполнителей.
– Да, мы начинаем борьбу! – кипятилась Келли.
– Не торопитесь, Келли. Тут есть и положительная сторона. Если вы согласитесь передать контроль над мостом Комиссии по проведению общественных работ, штат Нью-Йорк выплатит вам щедрую компенсацию. Доход составит триста процентов от ваших первоначальных капиталовложений.
– Разрази меня гром! – воскликнул Карл. – Этот Рузвельт совсем не грабитель. Большего ни от одного из наших вложений невозможно получить.
Однако Келли осталась непреклонной:
– Нет, я с этим не смирюсь. Мост принадлежит мне. Он был моей мечтой, которая лишь благодаря моей настойчивости претворилась в реальность. Я слишком много ему отдала, чтобы позволить штату увести его у меня. – Она поймала взгляд Карла. Ах, вот оно как! – казалось, говорил он. Келли поспешно поправилась: – Карл, Брюс и я следили за тем, как мост растет, Точно так же мы наблюдали за маленьким Натом. Мост – часть нашей семьи. Нет, без борьбы я его не отдам!
Гаррисон потер лоб.
– Даже если вы и начнете борьбу, Келли, в конце концов, все равно проиграете. Никто не может одержать победу над штатом.
– Черт бы побрал этот штат!
– Вы продали штату Нью-Йорк землю, на которой находится Дорога Найтов и подступы к мосту, и, значит, по закону являетесь владелицей моста, и это, вероятнее всего, признают на суде. Однако формальные преимущества на стороне штата. Ваш мост находится на общественной земле, представляющей собой собственность жителей штата Нью-Йорк. Формально жители штата имеют право предъявить претензию и обязать вас убрать мост с территории, являющейся их собственностью.
– К черту жителей штата! Это несправедливо! – Она обернулась к Гаррисону. – И черт бы побрал вас, Уэйн! Вы уговорили нас продать землю.
Брюс попытался урезонить ее:
– Келли, ты несправедлива. Без Уэйна никакого моста вообще бы не было.
Уэйн Гаррисон обладал толстокожестью истинного политика.
– Ничего, Брюс, все в порядке. Келли просто расстроена. Я вполне понимаю ее чувства.
– В самом деле? – фыркнула она. Однако внезапно ее тон изменился. Она улыбнулась сенатору сладкой лисьей улыбкой, заставившей его насторожиться. – Уэйн, вы, кажется, сказали, что мы можем заручиться поддержкой законодателей?
– Да, некоторой… Но недостаточной для того, чтобы постоянно противостоять намерениям губернатора.
– А какова ваша позиция по этому вопросу? Я имею в виду – ваша личная позиция?
Он переменил позу, затушил сигару в пепельнице, вынул носовой платок, промокнул губы. Все эти уловки не обманули Келли.
– Я, естественно, не могу согласиться с политическими взглядами Рузвельта. Слышали бы вы, что он говорит в личных беседах. Этот человек – радикал. Наше счастье, что он всего лишь губернатор штата Нью-Йорк, а не хозяин Белого дома. Он бы довел страну до социализма. – Гаррисон секунду помолчал. – Однако по многим другим, более важным вопросам законодательства я склонен присоединиться к республиканцам. Как я уже сказал, от сделки со штатом вы ничего не потеряете.
Келли встала, подошла ближе к Гаррисону, с вызовом глядя на него.
