Клер открыла дверь и увидела Леатрис. Она радостно улыбнулась. Леатрис выглядела великолепно. Напряженное, испуганное выражение исчезло. Щеки были розовые, простое голубое платье сшито с большим вкусом.
Леатрис улыбнулась и поцеловала Клер в щеку.
- Вы прекрасно выглядите, - сказала Клер. - Замужество вам явно на пользу.
- Да, это правда. Я даже сама не ожидала. Мы с Джеймсом хорошо ладим, у нас так много общего. После этого дома мне так легко с ним!
Клер улыбнулась.
- Я очень рада за вас. - Больше ей нечего было сказать, и она вернулась к своим вещам.
- Я рада, что увиделась с вами на прощание. Леатрис подошла к Клер и положила руку ей на плечо.
- Я пришла повидаться с вами, потому что Гарри написал мне.
- Очень мило с его стороны.
Леатрис взяла Клер за плечи и повернула к себе.
- Гарри очень беспокоится о вас. Он говорит, что произошла большая ошибка.
- Не понимаю, о чем вы...
Леатрис посмотрела на Клер твердым взглядом. Ее глаза были похожи на глаза Тревельяна. Девушка отвернулась.
- Я должна закончить сборы, мне еще так много предстоит сделать. Наша семья слишком долго злоупотребляла вашим гостеприимством. Слишком долго...
- Я хочу рассказать вам кое-что о Тревельяне и о моей матери, - сказала Леатрис.
Клер на мгновение застыла, потом стала опять укладывать платья.
- У меня действительно совсем нет времени. Слуги вот-вот придут за вещами, и я должна быть готова.
- Никто не придет, я велела им подождать.
- Но я должна уехать, - сказала Клер. - Я больше не могу здесь оставаться. Я должна, должна... - Она замолчала, понимая, что продолжать бесполезно. Она и хотела, и боялась услышать рассказ Леатрис. Но больше всего ей хотелось уехать из этого дома, в котором она провела столько прекрасных часов и где оставляет так много горьких воспоминаний.
Клер медленно подошла к стулу, села и вопрошающе взглянула на Леатрис. Та перевела дыхание.
- Я никогда не хотела жить здесь, с матерью, не собиралась становиться трусливой старой девой - такой, какой была, когда мы впервые встретились. Мне кажется, большинство людей не понимают, что ненависть может быть такой же сильной, как любовь. Даже сильнее. Она соединяет людей еще теснее. Моя мать и я всегда ненавидели друг друга.
- Мне кажется, вам не следует говорить так о матери, - заметила Клер.
- Я говорю правду. Видите ли, я знаю о ней кое-что такое, чего не знает никто другой, и она ненавидит меня за это. Больше, чем ненавидит.
Клер молчала.
- Вы сделали для меня то, за что я не в состоянии отблагодарить вас! Вы дали мне чувство взамен ненависти, которая правила всей моей жизнью.
- Любовь? - В голосе Клер звучала насмешка.
- Да. - Леатрис улыбнулась. - Это звучит патетично, да? Но это правда. Тогда вы помогли мне, а теперь я помогу вам. Я хочу рассказать вам о моей матери.
- Не нужно этого делать! - Клер боялась того, что может услышать о герцогине Евгении. Она боялась поверить рассказу Леатрис.
- Я хочу рассказать, потому что устала нести бремя этой тайны одна. Леатрис глубоко вздохнула. - В молодости мать была очень хороша собой, она была страстной женщиной... - Леа улыбнулась, увидев изумление на лице Клер. - Да, сейчас в это трудно поверить. Мама без памяти влюбилась в одного красивого морского офицера. Она любила его больше всего на свете, просто боготворила. - Леатрис вздохнула. - К сожалению, он принадлежал к среднему классу и был беден. Но матери было все равно.. Она хотела принадлежать ему одному. Случилось так, что на одном балу, где были и этот офицер, и мать, как всегда, блиставшая красотой и сиявшая от счастья, она понравилась молодому герцогу Макаррену, он влюбился в нее. Это был горячий, нетерпеливый человек, и на следующий же день он явился к ее отцу и допросил руки юной Евгении Ричмонд.
Леатрис сделала паузу.
- Надо было знать моего деда! Он был странным человеком и очень суровым. Поступал всегда только так, как считал нужным. Он сказал дочери о предложении герцога и даже назначил день свадьбы, не потрудившись спросить ее мнения. Мать, которая тоже была ужасно упряма и своенравна, ответила, что собирается выйти замуж за того молодого офицера. Дед даже не возмутился. Он просто сказал дочери, что, если она не примет предложения герцога и будет продолжать упорствовать в своем намерении, он сделает так, что ее любимого убьют.
Леатрис опять улыбнулась, увидев выражение лица Клер.
- Дед не желал рисковать, разрешив матери проводить время с герцогом. Он позволил им видеться редко и никогда наедине. Это только подогревало чувства моего будущего отца. Он думал, что его избранница очень скромна и добра. - Леатрис сжала губы. - Ей пришлось выйти за герцога, но на свадьбе она решила, что весь свой гнев на отца она перенесет на мужа. В первую же брачную ночь она сказала ему, что ненавидит его и будет ненавидеть всегда.
Леатрис замолчала и опять вздохнула.
- Я думаю, сначала мой отец надеялся завоевать ее любовь, но вскоре понял, что она так же упряма и жестока, как ее отец. Ненависть к мужу была столь же велика, сколь сильна была любовь к офицеру.
Лицо Леатрис стало жестким.
- Она родила отцу троих детей. Думаю, что я - самая младшая - не была запланирована. Они поссорились, и отец в ярости пришел к ней в спальню. Через девять месяцев родилась я. После той ночи каждый из них жил своей жизнью.
Леатрис опять замолчала, ненадолго задумавшись, и, когда она вновь заговорила, голос ее звучал спокойнее.
- Когда мне исполнилось три года, тот офицер опять вошел в жизнь матери. Они встретились случайно, но она поняла, что любит его по-прежнему. Он так и не женился и сказал ей, что любит ее, только ее и всегда будет любить. Мать решила, что исполнила свой долг перед мужем, дав ему двух сыновей, и теперь может оставить его.
Леатрис глубоко вздохнула.
- И нас тоже. Она ненавидела нас так же сильно, как нашего отца. Мы были темноволосыми, как все Монтгомери, а у ее любимого были светлые кудри.
В голосе Леатрис звучал гнев.
- Мать договорилась со своим любовником о дне побега. Она втайне собрала все ценные вещи, которые были в доме и которые можно было бы потом продать, так как знала, что после развода ничего не получит, а ее офицер стал еще беднее, чем прежде. Настал день побега. Все шло как по маслу. Мать легко ускользнула из дому и встретилась с любовником в десяти милях отсюда, где их ждал запряженный экипаж. Не успели они тронуться, как дорогу им перебежала то ли собака, то ли кошка, лошади испугались и понесли, экипаж перевернулся. Любовник матери и кучер погибли сразу, а мать придавило экипажем, и ее вытащили только через несколько часов. Нога у нее оказалась раздробленной.
Леатрис замолчала.
- Через шесть месяцев родился Гарри. Отец знал, что это не его ребенок. К тому времени стало известно и о фамильных драгоценностях, которые мать взяла с собой, собираясь сбежать.
Когда Гарри было всего семь дней, отец пришел навестить жену и ее светловолосого сына. Он взглянул в колыбель, бросил пакет с бумагами на кровать жены и вышел из комнаты. Там были векселя и расписки любовника матери за лошадей, платья и карточные проигрыши. В качестве обеспечения прилагалась бумага, где утверждалось, что в скором времени он женится на герцогине Макаррен.
Леатрис повернулась к Клер и увидела ее широко раскрытые глаза.
- Я думаю, ум матери несколько повредился в результате всех несчастий. Потерять любовника, стать калекой, узнать, что человек, которого она любила всю жизнь, был негодяем, как всегда утверждал ее отец, - этого она не смогла вынести. Ее чувства как бы разделились надвое: с одной стороны, она ненавидела все, связанное с именем Макаррен, с другой - безумно, слепо любила хорошенького светловолосого сына.
Леатрис остановилась, а Клер пыталась переварить услышанное.
- Если Гарри не сын вашего отца, тогда он не может претендовать на титул, - тихо сказала она.
- Конечно, - пристальный взгляд Леатрис опять напомнил Клер Тревельяна.
- А ваш отец лишил Гарри наследства?
- Отец был добрый и благородный человек, он никогда не сделал бы ничего подобного. Он любил Гарри, как всех нас, его детей, но его любимцем был старший сын, Алекс. Я думаю, он поступал неправильно, отдавая все свое внимание и время старшему сыну, забросив другого сына, да и меня тоже. У Алекса был отец, у Гарри мать, а... - Леа остановилась и поглядела на Клер. - А мы с Велли были вдвоем.
Клер открыла было рот, но ничего не сказала. Теперь ей все стало ясно. Она поняла, почему Тревельян был так враждебен к герцогине - своей матери. Ей стало понятно отношение арендаторов к Тревельяну.
- И все в доме знают, что именно Тревельян - наследник и герцог?
- Большинство. Когда он был еще совсем маленький, его отослали жить с дедом, отцом матери... - Леатрис запнулась. - С ним плохо обращались, когда он был ребенком.
