– Могу себе представить, – произнес я, лишь бы что-нибудь сказать; мне было никак не вообразить ее управляющей одним из этих нелепых устройств, но я придержал язык. В любом случае мне не хотелось знать, где это происходило.
Она почувствовала мое молчаливое неодобрение.
– О, Гатри, значит, не ездили? – насмешливо проговорила она.
– Боюсь, что так, – с притворно удрученным видом ответил я. – Не вижу, какое применение могли бы найти эти механизмы. На мой взгляд, увлечение ими не более чем мимолетная блажь.
– Вероятно, вы правы. Многие выдающиеся умы с вами солидарны, – ответила она, и в ее голосе мне почудилась легкая печаль. – Но если бы авто были чуть быстрее, чуть… э… надежнее, если бы они могли перевозить больше грузов, то, возможно, послужили бы людям.
– Слишком много «если», мисс Хелспай, – заметил я и осторожно пожал плечами. – Впрочем, посмотрим.
– Посмотрим, – согласилась она, вклиниваясь в очередной дорожный затор.
Мы приближались к Хотризу, и я уже не мог игнорировать постепенно охватывавшее меня волнение. Я хотел обернуться, чтобы посмотреть, далеко ли Гастингс (он ехал позади), и, если сумею его разглядеть, попытаться вычислить, когда он нас нагонит. Послышался нестройный перезвон церковных колоколов, пробивших четыре часа, и я заметил:
– Мы быстро доехали.
– Семь миль в час. Быстрее почти невозможно, – согласилась со мной мисс Хелспай. – Через десять минут будем в Хотризе. – Она натянула поводья, немного придержав лошадь. – Она не выдохнется?
– Не хотелось бы. Она нужна нам свежей, – сказал я, задумавшись над тем, что нам предстояло.
– Тогда надо дать ей отдохнуть. Надеюсь, ей перепадет чуточку воды и овса, пока нас не будет.
Она слегка нахмурилась. В это время мы проехали мимо опрятного паба в георгианском стиле, при котором имелась конюшня.
– Может, оставить ее здесь?
– До Хотриза еще добрых полмили. Мы не знаем, в каком состоянии найдем Саттона. К тому же дождь не прекращается. Это может нас задержать. Нам не нужны лишние проволочки, особенно если…
Она перебила:
– Вы правы, Гатри. Наверное, попрошу Бери привести сюда лошадь и коляску, пока мы будем в Хотризе.
Я никогда не слышал, чтобы она называла своего коллегу по имени. Это меня изумило.
– А он согласится? – спросил я.
– Почему нет? Он оставит здесь лошадь и экипаж на часок, а потом отведет их в условленное место… – Не договорив, она указала рукой на длинную аллею, идущую вдоль аккуратно подстриженной самшитовой изгороди. – Думаю, нам сюда.
– Да, – ответил я, заметив, что вокруг уже стемнело. – Не могу прочесть надпись на указателе, но нам, безусловно, сюда.
– Тогда поехали, – сказала мисс Хелспай, сворачивая на аллею.
Мы очутились на живописной улочке, правая сторона которой была застроена прелестными домиками, а с левой располагалась живая изгородь. Примерно через четверть мили изгородь сменилась высокой кирпичной оградой, разделял их узкий проход.
– Хотриз, – промолвил я, припомнив данное нам описание. – В этой стене добрых десять футов высоты.
– Не меньше, – подхватила мисс Хелспай. – Надо поискать брешь. – Не останавливая коляску, она на ходу предупредила меня: – Смотрите в оба, Гатри. Нам надо знать, как выбираться отсюда.
– Хорошо, – ответил я. – Однако сомневаюсь, что сюда легко попасть, если учесть, что это за место.
Мы почти доехали до главного входа – внушительных, искусно сработанных кованых ворот.
– Сквозь них мы никак не просочимся, – заметил я.
– Даже если разденемся и намылимся, – подхватила мисс Хелспай.
Ее замечание тут же вогнало меня в краску.
– О, Гатри! Не краснейте вы, как девица!
– А я и не краснею, – возразил я, чувствуя, что эта невинная ложь только усугубила мое положение.
Мы доехали до конца аллеи и свернули налево, за угол кирпичной ограды, все еще надеясь обнаружить в стене какой-нибудь пролом, который в будущем поможет нам бежать. Я уповал на то, что мы найдем относительно безопасный способ выбраться из лечебницы. Когда мы снова повернули за угол, мне бросилось в глаза дерево – огромный старый дуб, простерший свои ветви над оградой. Мисс Хелспай тоже сразу его приметила. Не успел я раскрыть рта, как она сказала:
– Вы правы. Думаю, мы сумеем уговорить Бери влезть на дерево и помочь нам выбраться наружу.
– Мне представляется, что это… не так-то просто. Если его обнаружат, что нам тогда делать? – спросил я, не желая идти на такой риск.
– Быть может, это лучшее, на что мы можем надеяться. Я не вижу другого пути к спасению, за исключением главных ворот. А план мистера Холмса предполагает, что мы уйдем через ограду, – заметила она.
В это время мы увидели кэб Гастингса, показавшийся в начале аллеи.
– Думаю, надо посоветоваться с мистером Холмсом, – добавила мисс Хелспай и, прежде чем я смог что-либо ответить, повернула направо.
– Что вы думаете? – поинтересовался Холмс, стоявший около кэба, в начале прохода, отделявшего стену от живой изгороди. Ожидая нас, он закурил сигару, словно для того и остановился в этом месте.
– Мы можем выбраться наружу по дубовому суку, – сказала мисс Хелспай. – При условии, что нам помогут на него залезть.
Холмс подумал.
– Если вы позаботитесь о том, чтобы вашего помощника не обнаружили раньше времени, это может сработать. Однако, – для пущей выразительности он смолк, бросил сигару на землю и придавил ее каблуком, – надо поторапливаться. – Он перекатился с носков на пятки и добавил: – Мне не слишком-то хочется ехать к семи часам в театр. Я должен покинуть Хотриз в четверть шестого, чтобы прибыть туда вовремя, если наши усилия не увенчаются успехом.
– Вы не должны нас ждать, – взволновался я, вспомнив о том, что сэр Мармион может его узнать. Если на то пошло, врач узнал бы и меня.
– Я спрошу, здесь ли сэр Мармион. Если здесь, то нам придется найти способ выманить его наружу, – сообщил Холмс, скрестив на груди руки. – Что ж, начнем. Гастингс, давайте подъедем к воротам и наведем справки.
– Хорошо, сэр, – без колебаний откликнулся кучер.
Он подождал, пока Холмс заберется внутрь, и экипаж покатил по аллее, почти исчезнув в туманных сумерках.
– Надеюсь, дело выгорит, – вздохнул я, борясь с дурными предчувствиями.
– Только бы сэра Мармиона не оказалось в лечебнице, – откликнулась мисс Хелспай. – Он должен был уже уехать домой и вернуться только завтра.
– Во всяком случае, об этом говорят имеющиеся у нас сведения, – добавил я.
– Это лучше, чем ничего, – заметила она.
– Да, если эти сведения верны. – Мне не хотелось спорить с ней, поэтому я сменил тему: – Как вы думаете, сэр Мармион знает, что у Майкрофта Холмса есть брат? Мне нипочем не вспомнить, обсуждалось ли это между ними когда-нибудь.
– Должен знать, – ответила мисс Хелспай. – Он интересуется выдающимися личностями. Само собой разумеется, он знает о брате Майкрофта Холмса.
Я промолчал, будучи слишком взвинчен, чтобы верить в успех нашего предприятия. В прошлом нам частенько приходилось действовать без подготовки, но на этот раз на кону стояло слишком многое. К тому же мы находились в предместье, что некоторым образом осложняло наше положение.
Вскоре кэб Гастингса вернулся и остановился около нас. Холмс приоткрыл дверцу и, повернув голову к ко́злам, громко произнес:
– Отлично, Гастингс. Я вас отблагодарю.
– Это не обязательно, сэр, – сказал возница.
Холмс отклеил фальшивые бакенбарды и сменил генеральский китель на практичный жокейский пиджак, прикрыв его кучерской накидкой.
– Гастингс подошел, – сообщил нам патрон, – вызвал привратника и сказал, что в кэбе у него сидит брат Майкрофта Холмса, которому надо безотлагательно переговорить с сэром Мармионом. Так, Гастингс?
– Как договаривались, – с некоторым самодовольством подтвердил этот последний.
– А привратник: «Сэр Мармион не остается в Хотризе на ночь. Он будет завтра утром, в десять. Обход начинается в одиннадцать, а лечебные процедуры – после часа. Желаете записаться к нему на прием?» Я сказал, что должен увидеться с Хэйзелтином как можно скорее. Мне бы хотелось утром отнять у сэра Мармиона четверть часа, так как дело довольно срочное.
– Тот парень по другую сторону ворот сказал: хорошо, – подхватил Гастингс. – Посоветовал нам приехать в половине одиннадцатого, чтобы встретиться с сэром Мармионом до того, как начнется обход. Я сказал: мы приедем.
– Так что, по-видимому, путь свободен, по крайней мере – от сэра Мармиона, – закончил рассказ Холмс и тотчас встрепенулся: к нам приближался человек верхом на лошади. Рука Холмса скользнула под плащ, где у него – я знал это – был спрятан револьвер.
Мисс Хелспай предостерегающе вскинула руку:
– Нет, мистер Холмс. Это Бери.
– А, ваш, из Золотой Ложи, – проговорил Холмс, вновь откидываясь на спинку сиденья. – Да. Приветствую вас, сэр! Добро пожаловать.
