так быстро вернуться? — Он обратился к старшему писцу: — Прочтите сегодняшние показания обвиняемого Вана, и пусть он скрепит их отпечатком большого пальца.
Старший писец вслух прочел свою запись, и Ван подтвердил, что его показания отражены правильно.
— Пусть поставит отпечаток пальца, — сказал судья страже.
Стражники вновь оторвали его от земли, прижали его палец к влажной тушечнице и велели поставить отпечаток на бумагу, брошенную судьей Ди к краю скамьи.
Пока Ван, дрожа, исполнял повеление, судья Ди заметил, что у него холеные руки книжника и пальцы с длинными ногтями, как принято среди образованных людей.
— Отведите обвиняемого в тюрьму! — крикнул судья Ди. Он поднялся и, сердито тряхнув рукавами, пошел с помоста. Открывая дверь, ведущую в кабинет, он услышал позади ропот толпы.
— Очистить зал, очистить зал! — выкрикивал начальник стражи. — Здесь вам не театр, где можно торчать и после представления! Ну живей же, или, может, вам еще чая с пампушками принести?
Когда последнего из зевак вытолкали за дверь, начальник стражи уныло посмотрел на своих подчиненных.
— То ли еще будет! — воскликнул он. — Каждый день мы молимся о ниспослании нам глупого и ленивого судьи. Но избавь меня Небо от служения судье, который одновременно и глуп, и усерден! И к тому же ужасный скряга. Что за беда!
— Почему его превосходительство не прибегнул к пытке? — спросил молодой стражник. — Этот хилый студентик сознался бы при первом ударе хлыста, и уж тем более если б ему руки и ноги зажали в тиски. Сразу бы все и разрешилось!
А другой добавил:
— Что толку от всех этих выжиданий? Этот Ван нищ как церковная крыса. Вытягивать из него взятку — дело безнадежное.
— Да это просто тугодумие, и ничего больше! — сказал с раздражением начальник стражи. — Виновность Вана яснее ясного, и все же его превосходительство хочет «удостовериться во всем». Ладно, пошли на кухню, отведаем по чашке риса, пока прожорливые тюремщики все не умяли.
Тем временем судья Ди переоделся в просторный коричневый халат и уселся в большое кресло к столу в своем кабинете. С довольной улыбкой он прихлебывал чай, поданный Цзяо Таем.
Вошел советник Хун.
— Чем вы расстроены, советник? — спросил его судья.
Советник Хун покачал головой.
— Я тут смешался с толпой за воротами суда, — сказал он, — и прислушался, о чем говорят люди. Позвольте сказать вам прямо, Ваша светлость, первое слушание дела произвело на них неприятное впечатление. Допрос показался им бессмысленным. Они считают, что вы, Ваша светлость, не справились с главным — не заставили Вана сознаться.
— Советник, — сказал судья, — я прекрасно знаю, что ваши замечания вызваны желанием помочь мне по службе, и лишь это удерживает меня от того, чтоб сделать вам выговор. Император призвал меня вершить правосудие, а не потакать толпе!
Судья Ди повернулся к Цзяо Таю и велел:
— Вызови сюда стражника Гао.
Когда Цзяо Тай вышел, советник Хун спросил:
— Ваша светлость, вы придали столь важное значение россказням Вана о ночном дозоре потому, что считаете этих людей причастными к преступлению?
Судья Ди покачал головой.
— Нет, — ответил он, — не потому. Даже не зная о случае, рассказанном сегодня Ваном, мой предшественник, судья Фэн, подробно допросил ночных дозорных, как и всех тех, кто был вблизи места преступления: обычная процедура. Их начальник сумел доказать, что ни он, ни двое его подчиненных не причастны к этому делу.
Цзяо Тай привел стражника Гао, который в глубоком поклоне склонился перед судьей.
Судья Ди мрачно посмотрел на него и спросил:
— Так это в твоем районе произошло столь позорное дело? Может, ты не знаешь, что несешь ответственность за любое происшествие на этой территории! Впредь будь бдительнее! Совершай обходы днем и ночью, а не торчи в служебное время в кабаках и игорных домах!
Стражник упал на колени и трижды ударился головой об пол. Судья Ди продолжал:
— А сейчас проведешь нас на улицу Полумесяца, чтобы мы смогли осмотреть место преступления. Мне нужно составить общее представление. Кроме тебя мне понадобятся еще Цзяо Тай и четверо стражников. Я отправлюсь инкогнито. Стар-.шим назначаю советника Хуна.
Судья Ди надел скромную черную шапку, и они вышли с территории суда через западную боковую дверь. Впереди шли Цзяо Тай и стражник Гао, четверо стражников замыкали шествие.
Сначала они проследовали по главной улице на юг до задней стены храма Покровителя города. Там они повернули на запад и вскоре справа увидели покрытую зеленой глазурью черепицу храма Конфуция. Дальше шла немощеная улица, они оказались в бедных кварталах. Стражник свернул влево, на улицу, вдоль которой тянулись мелкие лавочки и обветшалые дома, затем вошел в узкий кривой переулок. Это и была улица Полумесяца. Стражник показал, где находится лавка мясника Сяо.
Пока они стояли перед ней, собралась толпа зевак. Гао прикрикнул на них:
— Служащие суда по приказу его превосходительства осматривают место преступления. Разойдитесь! Не мешайте должностным лицам исполнять служебные обязанности!
Судья Ди отметил, что дом стоит на углу очень узкой боковой улочки, а стена, выходящая на нее, — глухая. Склад находился примерно в трех метрах от нее. Окно мансарды, в которой жила девушка, находилось на высоте метра от забора, соединявшего лавку со складом. По другую сторону переулка высилась глухая стена углового дома гильдии. Свернув за угол и осмотревшись, судья заметил, что лавка портного Луна находится в самом начале улицы Полумесяца. Из чердачного окна в доме портного видна была вся улочка и окно комнаты девушки.
Пока советник Хун задавал стражнику Гао обычные вопросы, судья Ди обратился к Цзяо Таю:
— Попробуй взобраться в это окно!
Цзяо Тай улыбнулся, подоткнул за пояс полы халата и, подпрыгнув, повис на стене. Он взобрался на нее и, ища опору, заметил в стене дома выбоину. Всунув в нее правую ногу, он прижался к стене и начал медленно подтягиваться, пока наконец не ухватился рукой за оконную раму. Подтянувшись еще, он сумел перекинуть левую ногу через раму и забраться внутрь.
Судья Ди кивнул ему снизу. Цзяо Тай перемахнул через раму и повис на руках снаружи. Через несколько секунд он отцепился и, пролетев около полутора метров, почти беззвучно приземлился, употребив боевой прием «бабочка, садящаяся на цветок».
Стражник Гао хотел показать пришедшим комнату убитой, но судья отрицательно покачал головой, и советник Хун отрезал:
— Все, что надо, мы видели. Возвращаемся. Они неспешно прошествовали к зданию суда.
Когда стражник почтительно удалился, судья Ди сказал советнику:
— Мои подозрения усиливаются. Вызовите сюда Ма Жуна.
Вскоре Ма Жун вошел и поклонился судье.
— Ма Жун, — сказал судья Ди, — я должен поручить тебе
