ее, виляя хвостом.
– Что случилось с твоей рукой, Нат?
Натан поднял руку, повертел ею.
– Не знаю, – ответил он. – Сперва ответь на мой вопрос. Годится ли он для работы?
Присси нахмурилась и попятилась от Натана, словно боялась его, придвинулась поближе к Гэму. Она зашла ему за спину и положила руку на плечо, но Гэм отпихнул ее.
– Со мной все кончено, – проговорил он. – Абсолютно бесполезен.
– Ну уж нет. – Натан осветил комнату голубым сиянием. – Перед нами еще одно дело. Крупнее всех предыдущих. Такое большое, что возместит все наши потери.
Гэм покачал головой:
– Я пас.
Натан едва заметно повел рукой, как бы с братской лаской поднеся ее к Гэмовой щеке, и та засветилась. Искры посыпались, но не с яростью, а неся помощь, излечивая поверхностные повреждения, затягивая порезы, удаляя из более глубоких ран любые намеки на гниль или зарождающуюся гангрену. Теперь, после смерти Натанова отца, больше ничто не могло их остановить, никакая сила не противостояла Натану, не подавляла его волю.
– Ты мне нужен, – произнес он.
Гэм глядел на Искры широкими глазами, в ужасе от этих личинок света, внедряющихся в его кожу. Когда они ринулись к его ушам, он принялся хлопать по ним, словно пытаясь погасить занимающийся огонь.
– Убери от меня эти штуки!
Однако едва он раскрыл рот, Искры ринулись и туда – и стоило им коснуться голых десен, как там проклюнулись зачатки зубов. Они нырнули в его пустую глазницу – и глазной нерв, уже давно мертвый и зарубцевавшийся, внезапно ожил. Гэм поднес руки к лицу. Судя по его виду, он пребывал в сильнейшем потрясении.
– Хватит, Натан! Пожалуйста, остановись! Слишком ярко!
Однако Натан не сделал этого. Теперь он понимал. Искра говорила с ним так, как не говорила никогда прежде; или, возможно, прежде он не мог ее слышать, поскольку влияние отца не давало ему осознать их совместное предназначение. Они могли менять вещи, делать их лучше, чинить то, что было сломано, и доводить до завершения то, что когда-то было целым. Прежний обычный зуд превратился в желание – жажду, полную новых возможностей.
Натан дал Гэму новый глаз, зорче прежнего, потерянного, более чувствительный к деталям и цветам, обладающий волшебными свойствами. Он сделал для него новые зубы, здоровые и твердые, как алмазы. Все его шрамы и повреждения Натан исцелил, превратив трущобного заморыша в нечто близкое к совершенству.
На их с Присси глазах Гэм разбухал, рос, избавлялся от следов воздействия, оказанного на его развитие дурным питанием и безысходностью, пока его одежда не натянулась вдоль швов, а лицо не повзрослело на годы.
– Не надо, Натан! – завопил Гэм. – Мне это не нравится!
Едва эти слова сорвались с его губ, как Натан загасил Искры. Впрочем, он ни в чем не раскаивался – наоборот, чувствовал, что лучше знает, что необходимо его приятелю. Так сказала ему Искра.
– Одно последнее дело, Гэм.
XLIV
Поставщик сидел за своим столом, сгорбившись над щербатой глиняной тарелкой. Он держал ложку зажатой в кулаке, обхватив пальцами черенок, так что казалось, будто чашечка вырастает непосредственно из руки. Рядом стоял черный железный котелок, наполовину полный жидкой белой похлебкой, над которой курился пар, наполняя комнату едким запахом лука. На столе было также несколько морковок и яблок, но они были отложены в сторону, разложенные по размеру, безукоризненно очищенные и выстроенные, словно солдаты на параде. Поставщик поднял ложку и втянул в себя бульон сквозь сомкнутые губы, потом положил ложку обратно на тарелку и звучно причмокнул.
Гэм остановился возле двери, и Натан понял, что он должен будет войти первым.
Какой-нибудь робкий ребенок побоялся бы стучаться в дверь к Поставщику; он остался бы стоять, глядя сквозь стекло и дожидаясь, пока его заметят. Однако Натан больше не был робким ребенком. Время ожидания для него прошло, время нерешительности закончилось. Его отца больше не было. Он толкнул дверь, и его рука прошла насквозь. Тогда он открыл ее другой рукой. Когда он перешагнул порог, комната озарилась. Сириус мягко ступал рядом.
Поставщик поднял голову – и замер. Единственным, что в нем двигалось, была капля супа, которая медленно стекла с его оцепеневшей нижней губы и затерялась в бороде. Окружавшее Натана голубое сияние превратило желтушную бледность Поставщика в посмертную маску; и в самом деле, будь он трупом, едва ли он был бы более неподвижен, чем сейчас.
– Что, господин Поставщик, нечего сказать? – спросил Гэм. Он моргал, ослепленный, все еще не привыкнув к своему новому глазу.
При появлении Гэма Поставщик привстал с сиденья, словно вдруг вспомнив, кто он такой и где находится.
– Опять ты? Раньше ты выглядел по-другому.
Натан шагнул вперед, и теперь, когда он был полностью внутри, его свет заполнил все уголки помещения, поблескивая на треснутом стекле и заставляя паутину светиться.
– Запрягайте лошадей, – сказал Натан.
– Лошадей? Не тебе говорить про моих лошадей, паренек!
Гэм подошел к столу и оперся на него обеими ладонями.
– Поаккуратнее в выражениях. Ты, конечно, бесчувственный старый негодяй, но я знаю, что ты далеко не глуп. Посмотри-ка на него. Тебе когда-нибудь доводилось видеть что-нибудь подобное?
Гэм не стал показывать на Натана – в этом не было необходимости. Поставщик медленно поднял взгляд. Может быть, на его губах оставался суп, а может быть, что-то еще, но из его рта высунулся кончик языка и облизнул это.
– Как-то раз я видел Господина. На балконе, там, наверху, на башне. Жаберники забрали ребятишек, и я проверял упряжь у своих лошадок. С моими девочками нужен глаз да глаз: мало ли что может случиться. Они ж у меня красавицы – вдруг они поцарапаются или чего хуже. Ночь была ясной. Дело было зимой. И что-то вдруг засветилось. Я сперва подумал, луна или падающая звезда, но тут было другое. Это был он, стоял на самой верхушке, среди статуй. Господин, конечно, кто же еще? Он глядел в сторону моря, на запад. И светился. Голубым светом, прямо как этот твой парнишка. Потом он поднял руки, и появился большой шар света, и он швырнул этот шар вдаль. Метил в Маларкои небось. По крайней мере, так говорили между собой жаберники. Что он метил в Госпожу. Хотел сжечь дотла эту ведьму. Ну, про это я не знаю… Но выглядел он в точности так же.
Поставщик дернул подбородком в сторону Натана. Гэм кивнул.
– Ты отвезешь нас в Особняк.
Поставщик вздрогнул и отодвинулся назад.
– Ну уж нет! Больше вы меня не подловите! Да он меня самого дотла
