ещё спрашиваешь? – хотелось с вызовом, но пульсирующая боль по нарастающей пробивала черепушку. – Твой отец пытался меня убить. Поэтому Изольда здесь дежурила? Чтобы он не закончил своё дело? Передай своему папаше, что мне не нужен ни ты, ни твои деньги. У нас проект, и ничего более. Хотя сейчас и для проекта я пас.
Она говорила спокойно. Было видно, что девушка с трудом сдерживала свой гнев, разбавленный слезами. Она крепилась. Лоб покрывался мелкими капельками пота. Уже и блестело над верхней губой. И без того бледная кожа становилась прозрачной.
Демьян слушал спокойно. Не перебивал. Не пытался встрять в паузы. Девушке надо было выговориться, и он давал эту возможность. Он понимал, что на спор сил у неё не будет.
Всю ту боль, все те тревоги, что были у неё на душе, она передавала словами. Держать в себе не было сил. И чем больше она обвиняла его отца, тем отчётливее ему слышался её призыв если не защитить, то хотя бы помиловать её. Ей до безумия хотелось жить. Понимала Люба или нет, что ещё совсем недавно она балансировала между двумя мирами, но сейчас она взывала к жизни.
Наконец, девушка успокоилась. Прикрыла глаза. Перевела дыхание. Провела языком по верхней губе.
И ему до невозможности захотелось прикоснуться своими губами к её, заключить в свои объятия и прижать к себе и никуда больше не отпускать.
– Я могу теперь сказать слово в своё оправдание? – спросил он, когда девушка немного успокоилась. Дыхание стало ровным, а лицо начинало приобретать розовый цвет.
– Я тебя ни в чём не виню. Это твой отец. Если бы ты хотел… – она не договорила, потому что дверь отворилась и палату вошла целая делегация.
Первым был, конечно же, врач, потом шёл незнакомый мужчина лет тридцати. На плечи был накинут голубой медицинский халат. Последним зашёл… отец Демьяна. Он улыбался. В руках у него был букет алых роз и… пакет с пирожками.
– Вот, Светлана Валерьевна передала, – улыбнулся мужчина. – Супруга моя, она же мама Демьяна.
Люба в беспокойстве переводила глаза от одного к другому. Она слабо кивнула головой, сморщилась, попыталась то ли приподняться, уползти от непрошенных гостей. А потом вопросительно посмотрела на врача.
Ей показалось, что она маленькая, словно мышка, которую караулят огромные жирные коты. И где же Изольда с Верой? Её любимые подруги, которые готовы скрутить голову самому Кощею, несмотря на его бессмертность, поменять в его скелете кости местами, иглу воткнуть в самую макушку.
– Любовь, к вам пришёл следователь. – врач посмотрел на незнакомого мужчина и обращался теперь к нему: – девушка ещё слаба, только ночью пришла в себя. Прощу сильно её не терзать. – теперь он посмотрел на Демьяна и его отца. – А вас, Ососовы, я прошу выйти из палаты.
Сюрприз 32
Люба посмотрела, как переглянулись отец с сыном. Она искала в их взглядах что-то необычное, но, увы, ничего такого, что могло бы насторожить, не заметила. Они пожали друг другу руки по-мужски и вышли, закрыв за собой дверь.
– Вы правда следователь? – спросила, когда осталась один на один с незнакомым мужчиной.
– Правда, вот моё удостоверение, – и он протянул ей красную книжечку.
– Иванов Иван Иванович, – прочитала девушка и удивлённо подняла глаза: – Это шутка?
– Нет, почему? – удивился мужчина. – Почему это должно быть шуткой?
– Так не бывает, – она приняла позу поудобнее. – Вернее, бывает, но только в книгах или в образцах для заполнения заявлений. Иванов Иван Иванович, надо же. Можно мне телефон? – попросила девушка.
Мужчина подошёл к столу, взял аппарат и передал его девушке. Люба принялась активно тыкать по экрану, не обращая внимания на следователя.
– Мне надо взять у вас показания, – напомнил мужчина, но Люба приложила палец к губам, а аппарат к уху.
– Добрый день, это отделение полиции? Скажите, а у вас есть следователь Иванов Иван Иванович? – выслушала ответ и кивнула невидимому собеседнику, – спасибо.
Люба скинула вызов, скрестила руки на груди и обратилась к мужчине:
– Ну и что вы мне врёте? Никакой вы не Иванов Иван Иванович. Я не буду с вами разговаривать.
– Вы всегда такая недоверчивая? – усмехнулся. – Я из следственного комитета. Можете проверить.
Девушка сощурила глаза и пристально посмотрела на мужчину, словно пыталась что-то припомнить. Потом снова уткнулась в гаджет.
– Любовь, позвольте задать вам несколько вопросов и я вас оставлю в покое.
– Не позволю. Скажите, разве ДТП подследственность комитета? Я думала, что комитет всякие крупные убийства расследует.
– М-да, тогда, пожалуй, я вас вызову к себе в кабинет, – мужчина нахмурил брови.
Но Люба опять куда-то звонила:
– Скажите, у вас работает следователь Иванов Иван Иванович? А он где сейчас? Нет, передавать ничего не надо. А можете ему перезвонить на мобильный прямо сейчас? Хочу быть уверенной, что мужчина, который сидит передо мной, не он. Почему? Потому что он зашёл вместе с убийцей ко мне в палату. Да, я в больнице. Ударилась головой. Сильно. Только сегодня пришла в себя. Почему в психиатрической? Он в психиатрическую пошёл? Нет, у меня голова уже не болит. Откуда я знаю? Сейчас спрошу: – Она отвела в сторону аппарат и посмотрела на мужчину, который смеялся, прикрывая рот кулаком. – Не буду спрашивать, – она вернулась к разговору. – Он сидит и ржёт, словно я больная на всю голову. Что, вам трудно перезвонить? На меня покушались, вот и боюсь, – она замолчала, видимо, прислушиваясь к тому, что ей говорили. То поддакивала, то мотала головой, словно собеседник мог её видеть, при этом морщилась от боли.
В палату заглянул врач: «У вас всё в порядке? Заканчивайте», – обратился он к врачу.
– Я ещё не начинал, – шёпотом, чтобы не мешать девушке, ответил следователь. В этот момент из его кармана раздалась мелодия. Он поднёс трубку к уху, – слушаю, да, в палате. Бдительная девушка, это хорошо.
Люба посмотрела на мужчину, а потом вернулась к разговору: «Спасибо большое. Это он».
Она убрала аппарат под подушку, проигнорировав протянутую руку врача.
– Люба, телефон отдай. Пусть он
