последним снимком, с тем, который достала из архива.
Люсьен Франк.
Она никак не могла отойти от встречи с ним. Его участок с домом и загаженной мусором территорией вокруг выглядел как место преступления. Франк жил подобно своей свинье, утопавшей в собственных испражнениях.
Взяв с дивана ноутбук, Миа вышла на улицу, там лучше всего ловился Интернет. Подключила компьютер к телефону, открыла Фейсбук.
Вот.
Он тут есть.
Здесь на снимке он предстал перед Мией в более благоприятном виде: улыбающимся с закрытым ртом, с удочкой в одной руке и речным окунем в другой.
Люсьен Франк.
76 друзей.
Оператор, терминал по вылову и заморозке, Хитра.
Миа стала пролистывать фото на его странице.
Двое мужчин в баре «Анснес Брюггер», за столом с пивом и креветками.
Селфи, он улыбается на фоне забрызганных грязью мотоциклов на уличном стадионе.
Несколько снимков из порта, он в рабочей одежде и белой каске.
На одном из них Миа остановила взгляд, заметив на фоне корабль. Она скачала фото на рабочий стол и увеличила его. Старый корабль, немного заржавевший, название на носу едва видно.
MS Salazar.
Черт.
Она быстро поднялась на ноги, взяла телефон и открыла список звонков.
Пара секунд, и в трубке раздался усталый голос.
– Лие слушает.
– Привет, Даниэль, это Миа Крюгер.
– О, привет, Миа, как там у вас дела?
Миа ступала на камни и ускоряла шаг.
– Все нормально, слушай, я сейчас наткнулась на кое-что, может тебя заинтересует.
– Слушаю. – Оживился симпатичный следователь из Крипоса.
– То дело по наркотрафику, над которым ты работал? Я только хотела уточнить название одного из кораблей, это был MS Salazar, верно?
– Да, а что?
– Может, тут ничего и нет, но у меня есть имя, которое тебе стоит проверить.
– Ок, супер, подожди секунду.
Он исчез на мгновение, видимо, искал, на чем записать.
– О ком идет речь?
– Его зовут Люсьен Франк. Работает оператором в порту, не знаю, чем именно он занимается, но у меня есть его фотография с тем кораблем на фоне.
– Ой, отлично. Есть еще что-то? Почему именно этот человек?
– Как я уже сказала, отнюдь не уверена, что тут что-то будет, мне просто он показался подозрительным. Ранее судим, но за мелочи, ты найдешь его в наших базах, ладно?
– Ладно, – сказал Лие. – Посмотрю. Большое спасибо. Буду держать тебя в курсе, окей?
– Обязательно, – ответила Миа и убрала телефон в карман.
Она снова вернулась в гостиную к фотографиям и, встав посреди комнаты, беспокойно вгляделась в них.
Йессика.
И Юнатан.
Неужели никакой связи?
Никаких отношений между ними?
Ханна?
Это она – связующее звено?
Потянувшись к столу за термосом, Миа налила себе кофе, отнесла чашку к стене и, поставив ее на полу, поменяла местами снимки, поместив девушку по центру.
Ханна?
Нет.
Или?
Она ведь в центре всего, разве нет?
Юнатан – ее брат.
Йессика – подруга.
Имя, написанное кровью.
Брат был свидетелем чего-то тем вечером.
Сделки по наркотикам.
Она что-то подслушала?
Та же мотивация, что и у матери?
Только она ближе к Йессике, конечно.
Пьяный разговор.
Признание.
Слушай, Ханна, я должна сказать тебе кое-что…
Умри, блудница.
Миа отошла на пару шагов назад и покачала головой.
Нет.
Твою мать.
Не сходится.
Осушив чашку кофе, она снова переместила снимки.
Теперь в центре Притц.
Беньямин.
Признался, что был у Йессики в субботу.
Признался, что знал ее и регулярно покупал дурь.
Солгал.
И не раз.
Тот взгляд, которым он наградил Мию.
Оценивающий, рассматривающий детали тела снизу доверху.
Но…
Нет, черт.
Почему слово «Юнатан» написано кровью?
А где был Беньямин тем вечером три года назад?
Миа подбежала к одной из коробок, покопалась в распечатках, но не могла найти его имени в отчетах.
Тогда он не был подозреваемым.
Его даже не допрашивали.
Он вообще был на острове?
Ладно, проверю завтра.
Она потрясла термос, но он был пуст. Она быстро пошла на кухню поставить новый кофе.
Вернувшись в гостиную, Миа с удрученным видом застыла посреди комнаты.
Черт возьми, Миа.
Соберись.
Ты где-то близко.
Почему ты этого не видишь?
Солнце уже опустилось за горизонт, на улице стало прохладнее, чем в маленькой гостиной.
Миа решительно покачала головой.
Ладно.
Начнем сначала.
Все сначала.
С самого начала.
Натянув свитер через голову, она быстро подошла к стене и сняла с нее все фотографии.
7
62
Холгер Мунк сидел на завтраке в отеле Юртен впервые со своего приезда. Не потому, что проголодался, а потому что его разбудил творившийся под окнами балаган. Монтажники работали до поздней ночи, и у Мунка было такое ощущение, что его номер находился прямо на каруселях, которые они собирали. Рано утром они возобновили работу, сопровождавшуюся звоном металла, криками и подбадриванием. Мунк не видел смысла лежать в кровати без сна. В ресторане он, впихнув в себя немного фруктов, пил уже третью чашку кофе. Перед ним на скатерти лежал блокнот. Мунк думал о том, что надо составить план получше. Сейчас в нем все выглядело слишком случайно. Можно ли следовать случайным подсказкам? Тому, что кто-то случайно видел или слышал что-то? Что они упустили? Дадут ли им что-то отпечатки пальцев из лодки? Будет ли случайное совпадение в той половине дюжины тестов ДНК, что полицейским удалось взять? К сожалению, Мунк не учел разницу между большим городом, как Осло, и маленьким сообществом, как тут. Да и вообще даже островом. Взаимоотношения и скорость распространения информации между людьми. Здесь жизнь течет совсем иначе, чем та, к которой он привык.
Новый план.
Мунк встал подлить себе кофе.
– Уже четвертая?
За ним стояла Рут с подносом чистых стаканов, качая головой.
– Посмотрите, у вас уже руки трясутся.
– Спасибо, Рут.
– Кто-то должен о вас позаботиться. Знаете что, выпейте лучше чаю. Это будет полезнее.
Мунк улыбнулся и последовал ее совету. Отнес себе чай и, сев за стол, склонился над блокнотом.
Вчера ему звонил Людвигсен и говорил вежливо, но требовательным голосом.
– Как там идут дела, Мунк? Будет ли решение в ближайшее время? Вы уже обдумывали версию, что это не был кто-то из местных? Там же большой поток людей, особенно в туристический сезон, ты знаешь?
Да-да, спасибо.
Разумеется, он думал об этом.
И эта мысль привела его в ужас.
Любой приезжий.
Никакого отношения к жертве.
Случайно оказался там.
И уже уехал далеко.
Мунк вздохнул и отложил ручку.
Понятно, что он был здесь не совсем как рыба в воде, но ведь
