Радости от этих слов я не испытал, но сильного внутреннего сопротивления тоже не почувствовал. Меня настолько захватила сама ситуация, что я подчинился воле кореянки с отрешенностью, доходящей до безразличия. Сохраняя спокойное выражение лица, я деловито обмазал себя навозом с головы до ног, встав на небольшой кусок полиэтилена, который она подстелила мне под ноги. Кореянка попросила меня не запачкать времянку. Потом я вышел во двор.
Девушка последовала за мной и объяснила, что я должен выйти на главную улицу поселка, потому что это первый шаг к тому, чтобы побороть мою стеснительность, которая мешает мне ясно мыслить и действовать в определенных ситуациях. Я прошел по двору, вышел на улицу и медленно зашагал по ней. Дверь дома, мимо которого я проходил, распахнулась, на пороге появилась женщина с ведром воды в руках. Она выплеснула воду на улицу, выпрямилась, и тут ее взгляд упал на меня. Ведро выпало у нее из рук и с грохотом покатилось по ступенькам. Женщина замерла в угловатой неестественной позе, глядя на меня с раскрытым ртом, словно не веря в реальность моего существования, потом, оставив ведро валяться на улице, метнулась в дом и захлопнула дверь.
На несколько мгновений меня захлестнула волна смущения, но усилием воли я быстро справился с ней и пошел дальше. Дойдя до конца улицы, я повернул обратно. Было слишком поздно и больше на своем пути я никого не встретил.
Кореянка стояла около дверей времянки с большим черным шлангом в руках. Она включила воду и начала поливать меня, как лошадь, упругой холодной струей.
— Теперь тебя можно пустить в баню, — с усмешкой сказала она.
Мы вошли в небольшую деревенскую баню с сауной. Я принял душ и попарился с настоем душистых трав. Все происходящее зачаровывало меня. Неординарность и непредсказуемость событий создавали восхитительное ощущение жизни, необычности и новизны. Я пытался представить, что меня ждет впереди, но воображения на это у меня просто не хватало. Я уже собрался выходить из сауны, когда дверь открылась и вошла кореянка, полностью обнаженная. За мгновение до этого я был расслаблен и спокоен. Ее неожиданное появление повергло меня в состояние, близкое к шоковому. Я онемел от неожиданности, не в силах оторвать взгляд от ее смуглого тела. Крут ворот мгновенно активизировался и завибрировал, зона под солнечным сплетением начала пульсировать. Ощущение пульса передалось в точку, расположенную на три пальца ниже пупка. Я понял, что начали возбуждаться энергетические центры, упражнения с которыми раньше я многократно выполнял, занимаясь у Ли.
— Возьми пульс снизу, — сказала кореянка.
Я уже умел выполнять упражнения с пульсами и управлять ими, поэтому, не раздумывая, собрал пульс из-под пупка, используя мыслеобраз втягивания его в руку и ощущения его вязкости. Я зажал пульс в руке.
— Вложи этот пульс в мое солнечное сплетение, — приказала она.
Я протянул руку к ее солнечному сплетению и сосредоточился на мыслеобразе выдыхания пульса в это место. Смущение прошло, и я полностью сконцентрировался на выполнении упражнения. Кореянка положила руку на мою лобковую область. Это прикосновение было приятным. Вместе с ее выдохом волна энергии прошла от ладони по моему телу, и я ощутил сладострастную дрожь в спине и ногах. Эта дрожь передалась ощущением холода в руку, несмотря на то что меня окутывал раскаленный воздух сауны. Энергия начала вращаться по кругу между нашими телами, проходя по моей руке, касающейся ее солнечного сплетения, и по ее руке, прижатой к моему лобку.
Кореянка показала мне несколько десятков способов манипуляции энергией и передачи ее от мужчины к женщине, и наоборот, вне полового контакта. Под утро она объяснила мне, что такого рода общение с женщиной позволяет воину Спокойных быстрее понять механизмы движения энергии, потому что при виде женщины мужская энергия активизируется и приходит в движение гораздо легче, чем при обычных медитативных упражнениях. Поэтому, когда у воина есть женщина-партнер, умение управлять ци формируется быстрее.
Уже рассвело, когда мы вымылись холодной водой, насухо вытерли друг друга и пошли во времянку. Кореянка велела мне лечь в постель и скользнула под одеяло, прижавшись ко мне всем телом.
— После упражнений подобного рода очень важно полежать, обнявшись, в специальных позах. Тогда восполняется затраченная энергия, и ее место занимает энергия противоположного знака. Хотя основные энергетические изменения происходят внутри организма, соприкосновение тел является раздражителем, который стимулирует обмен мужской и женской энергиями, что способствует восстановлению и накоплению сил.
Мы лежали обнявшись, периодически меняя позы, в течение нескольких часов. Я чувствовал удивительную легкость во всем теле и совершенно не хотел спать. Кореянка накормила меня, одела и снова завязав повязку на глазах, сказала:
— Ты не должен знать, где находится этот дом. Конечно, если ты захочешь, ты найдешь его, но я тебя прошу этого не делать, потому что сейчас слишком опасное время для нас обоих.
Не объяснив, в чем заключается эта опасность, она мягко взяла меня за руку и вывела на улицу. Открыв дверцу машины, девушка помогла мне забраться внутрь. Машина была той же самой, что привезла меня сюда. Я находился в грузовом кузове «Москвича». Я узнал это, ощупывая салон машины. Меня высадили из машины прямо на дороге недалеко от села Пионерское. Некоторое время, следуя указаниям кореянки, я оставался в повязке, когда же снял ее, то увидел удивленные лица людей, разглядывающих меня из проезжающего мимо троллейбуса…
Глава XVIII
В одно из воскресений Ли предложил нам со Славиком потренироваться на Партизанском водохранилище. Славик в этой день должен был работать, патрулируя водохранилище, но он уже приучил своих коллег по работе к тому, что он уходил в лес, надев старое, заношенное кимоно, и время от времени, создавая видимость трудовой деятельности, появлялся в районе дежурной части, чтобы выпить чаю, поболтать и снова уйти в лес.
— Сегодня я научу вас управлять болью, — сказал Ли. Чтобы разогреться, мы сделали пробежку по лесу. Ли бежал впереди, используя деревья в качестве воображаемого противника. Он сражался с хлещущими по телу ветками, отводя их, переламывая, захватывая, выполняя различные приемы и маневры, и мы следовали за ним, копируя его движения.
Размявшись, мы вышли на полянку, примыкающую к одной из тихих заводей Партизанского водохранилища. У Ли была привычка носить под верхней одеждой надетую через плечо холщовую сумочку, стянутую шнуром в горловине, причем он умудрялся носить ее так, что она была почти незаметна под пиджаком или легкой курткой. Ли достал сумку и вынул из нее большую бутылку, наполненную темной жидкостью. Присмотревшись, я заметил в ней какие-то корешки.
— Управлять болью очень просто, — сказал Ли. — Тут даже нечего объяснять. Сейчас вы все поймете сами.
Я понял, что начинаются неприятности. Часто Ли преувеличивал сложность выполнения упражнений и их важность для того, чтобы заставить нас сильнее сконцентрироваться, более активно переживать то, что мы делаем. Он почти никогда не успокаивал нас перед упражнением, а если успокаивал — это означало, что нас ждет что-то очень близкое к кошмару. Дезориентирующая словесная подготовка была коньком Учителя, и он иногда, входя в роль занудного европейского профессора, называл ее важным воспитательным моментом, необходимым для формирования специфического состояния боевой готовности.
Это состояние боевой готовности означало, что воин готов к любой ситуации, к любому повороту событий и не доверяет непроверенным сведениям или отрывочным характеристикам, полученным со стороны. Воин должен быть одновременно готов и к простому и к сложному, быть не слишком расслабленным, но и не напряженным. Он должен балансировать на грани между напряжением и расслаблением, спокойствием и агрессией. Это состояние как общий фон должно было присутствовать при выполнении любого упражнения.
Ли движением головы и нетерпеливым жестом руки, который заключался в круговом потряхивании кистью, словно что-то отбрасывающей вверх, дал нам понять, что мы должны раздеться догола. Взяв руку Славика, он вылил немного жидкости из бутылки ему на ладонь. Лицо Славика перекосилось от боли. Я почувствовал себя очень неуютно.
Ли, садистски ухмыляясь, подошел ко мне и встал у меня за спиной. Я весь напрягся в ожидании чего угодно, вплоть до удара палкой по голове. По моим плечам и спине потекла жидкость. Я собрал всю свою волю, готовясь к болевому шоку и чувствуя себя еретиком в лапах Торквемады, но ничего не произошло. Я было расслабился, и тут Ли с ухмылкой показал мне зажатый в другой его руке пузырек из-под поливитаминов. Судя по запаху, идущему от пузырька и моей спины. Учитель вылил на меня подсолнечное масло. Ли начал втирать масло в мое тело. Потом из потайного кармана, скрытого под воротником рубашки. Ли достал перышко и этим перышком начал наносить на мое тело поверх подсолнечного масла неизвестное мне снадобье из бутылки. Жидкость имела резкий запах и по своему действию была немного похожа на пасту Розенталя, но обладала гораздо более выраженным разъедающим действием.
