не прост, заметил-таки. А мне нужно было тянуть время…
Время — это сейчас единственное, что работало на меня. Я должен говорить с ним, говорить…
Глава 25
Я сидел на стуле. Руки-ноги свободны, но будто связанный. Обездвижен направленным на меня стволом. Вообще-то можно было попытаться дернуться и что-то сделать, но не с тем стрелком, что держал меня на мушке. По всем его повадкам, манере держаться и по тому, как его пальцы обхватывают рукоятку оружия, виден опыт матерого бойца. Нет, так просто его не обезоружить.
И я снова заговорил.
— Сколько тебе заплатили? За убийство Гоши? — спросил я. — Так… чисто из любопытства, узнать, сколько стоит жизнь моего друга.
— Много… Кэт денег не жалела, ведь получит она гораздо больше, — ответил Артемий.
— Ну вообще-то Сергей Рогов, муж твоей заказчицы, умирать не собирается, он не болен. Ты же читал писмецо — это был выдуманный недуг. Проверка нерадивой супруги. Тебе незачем убивать Гошу, ведь получается, что он ничего не унаследует. Значит, и Кэт ваша тоже.
— Ты не понимаешь, майор… — противник оперся свободной рукой о стену, немного расслабился, хороший признак. — У меня репутация, если я взял заказ, то либо сдохну, либо его выполню. А до этой супружеской проверки мне вообще дела нет… Я получу свои деньги и исчезну. Пусть Кэт сама разбирается со своим мужем, фиолетово, кто из них там болен. А вот если ей понадобится моя помощь в плане ускорить уход муженька на тот свет, то я снова возьму заказ — и снова доведу дело до конца, а всё, что не касается самого заказа, идет к чертям собачьим! Без вариантов.
Я чуть покачал головой — не будем в этом обществе делать резких движений без надобности.
— Вариант есть. Отпусти Настю и возвращайся домой. Скажи Кэт, что выполнил заказ. Ей все равно недолго осталось шиковать. Сергей уже знает, что она отправила киллера, конторские постарались, чтобы он прозрел. Не думаю, что в свете открывшихся обстоятельств у нее найдутся деньги на оплату твоих услуг. Возможно, уже сейчас Катерина побирается, выгнанная мужем на улицу — мы ведь не сможем с ней связаться за секунду. Или вообще сидит за решеткой…
Я говорил и думал — мне даже на руку, что в эту эпоху нет ни у кого в кармане мессенджеров и прочих асек. Этот псевдовесельчак никак не проверит мои слова.
— Заткнись! — впервые Артемий вспылил, видимо, я задел его за живое. — Хватит мне заговаривать зубы! Ты помнишь моё условие. Убьешь Гошу? Что молчишь? Или сам предпочитаешь сдохнуть?..
Была вообще-то мысль пойти на хитрость и сказать, что я согласен, но тогда ублюдок непременно отыграется на Насте, едва вскроется обман. Не мог я этого допустить. Ну где же Быков? Почему так долго? Я невольно скосил взгляд на наручные часы, но тут же отвел глаза от своего запястья, пока киллер этого не заметил.
По пути сюда я, как и собирался, забрал Антона из телефонной будки. Возле речпорта вручил ему ключи от Мерседеса и велел, если не вернусь через пятнадцать минут, гнать за подмогой. Не к Осинкину, конечно. К Гоше… По моим прикидкам, Быков должен был уже уехать за Индией. Я мысленно представил, как Гоша со толпой своих головорезов мчит сюда на всех парах. Надеюсь, это так — уж поднять бойцов по тревоге он умеет. И скоро здесь будет очень жарко, нужно быть готовым.
Сколько ждать? Минут двадцать — и они будут здесь. Продержусь ли столько? Вряд ли. Разговор наш уже исчерпан, ещё вопрос, другой — Артемий поймёт, что ему попросту заговаривают зубы, и… Но я ошибся, ждать долго не пришлось.
Из коридора вдруг донесся слабый шорох. Но Артемий его услышал. Резко развернулся и выстрелил без всякого предупреждения.
Бах! Бах! Бах! — не целясь, положил веером пули в черноту дверного проема.
На полсекунды отвлекся от меня. Сейчас или никогда!
Я рванул на врага, пока тот стоял вполоборота ко мне. Но ублюдок держал меня боковым зрением. Лишь только я дернулся, его рука с пистолетом резко сменила направление, встречая меня.
Бах! Бах! От пуль не увернуться, но я сделал все, чтобы уйти с линии огня.
Прыжок в сторону. Перекат.
Пули прожужжали совсем рядом. Я только на долю секунды замер, стоя на корточках, и уже в следующее мгновение резко распрямился пружиной и одним прыжком очутился рядом со стрелком.
Бах!
Снова прогремел выстрел, но я уже вцепился в руку с пистолетом и вывернул ее в сторону. Пуля скользнула возле виска — я почувствовал, как колыхнулись мои волосы, и заложило ухо.
Всё в такие вот моменты, когда рядом танцует жизнь со смертью, происходит очень быстро, но кажется, что в замедленной съемке.
Кручу руку противника. Веду ее на излом. Еще секунда и я впечатаю врага в пол, но левая рука почему-то резко слабеет, и я не могу довести прием до конца. Что за хрень⁈ Рука будто не моя!
Только сейчас я почувствовал что-то теплое на коже под рубахой. Кровь заливала плечо. Зацепил-таки, гад! Подстрелил!
Только бы не отдать пистолет, только не дать ему пистолет! — пульсировала лихорадочная мысль.
Артемий с ревом медведя навалился на меня, подминая всем телом. А я судорожно вцепился в его руку с пистолетом, пытаясь выбить оружие. Моя левая рука совсем обмякла, тяжелая и абсолютно бесполезная.
Еще доля секунды, и он освободится от захвата и пристрелит меня. Нет, сука! Не дамся я тебе. Не оставлю девчонок одних.
Я с яростью вцепился зубами в мясистую руку врага в тот момент, когда пальцы мои уже соскользнули с его запястья.
Противник взвыл от боли, но пистолет не выпустил. Схватил меня за горло свободной рукой и сдавил кадык.
Я бульдогом сжал челюсти, понимая, что если отпущу, то мне хана. Меня просто пристрелят.
Бам! Бам! Бам! — освободившейся правой я вколачивал удары в крупную башку противника. Как будто хотел выбить из него холодного убийцу и посмотреть, останется ли там тогда свадебный весельчак и рубаха-парень — или рассыплется тонкой шелухой.
Тот заревел еще больше от натуги и боли. Сгреб меня в охапку и сжал. Повалил на пол.
Я слышал, как звякнул пистолет о бетон. Есть! Выронил-таки! Туша весом за центнер придавила меня к полу. Дышать все труднее. Артемий прижался ко мне, сокращая дистанцию до минимума, чтобы я не
