– Принесите ей сухую одежду, – приказала женщина.
Сафия с ужасом узнала этот голос – презрительный, с резкими хлещущими согласными. Голос, который она уже слышала на крыше Британского музея. "Назови мне комбинацию сейфа". Это была та самая грабительница из Лондона.
Сафия тряхнула головой, силясь прогнать кошмарный сон, ставший явью. Прежде чем она успела что-то сказать, двое мужчин подняли ее на ноги. Сафия попыталась стоять самостоятельно, но поскользнулась на мокрой палубе. Колени ее словно превратились в растаявшее сливочное масло. Даже для того, чтобы только держать подбородок прямо, ей приходилось прилагать все силы.
Сафия всмотрелась в темноту за металлическим поручнем. Шторм уже бушевал вовсю. Волны поднимались черными буграми, похожие на спины китов, скользкие и гладкие. В скудном свете луны сверкали серебром белые барашки. Сафия с трудом приподняла голову и увидела пылающий остов невдалеке. Силы покинули ее.
В штормовом море горел корабль. Высокие мачты превратились в факелы; в порывах шквал истого ветра трепетали вспыхнувшие паруса, разбрасывая яркие искры. В накренившемся корпусе зияла огромная пробоина. Поверхность моря множеством костров усеивали пылающие обломки. Сафия сразу узнала этот корабль. "Шабаб Омани". Казалось, у нее из легких полностью выдавили воздух. С уст сорвался сдавленный крик отчаяния. Внезапно усилившаяся качка вызвала тошноту. Сафию вырвало прямо на палубу, на ботинки одного из бойцов.
– Твою мать... – выругался тот, грубым рывком поднимая Сафию на ноги.
Но молодая женщина не могла оторвать взгляд от моря. У нее в горле вспыхнул пожар. Неужели опять все, кого я любила... Однако в глубине души Сафия чувствовала, что заслужила эту боль, эту потерю. После трагедии в Тель-Авиве она жила в непрестанном ожидании, что у нее в любое мгновение отнимут все. Жизнь состоит из беспощадных трагедий, которые обрушиваются внезапно. В ней нет ничего постоянного; нет спокойствия, нет безопасности. По щекам Сафии потекли горячие слезы. Она смотрела на объятый пламенем "Шабаб Омани". Надежда на то, что кому-то удалось спастись, была очень слабая, но и она оказалась разбита следующими словами таинственной похитительницы.
– Направить поисковую группу, – распорядилась женщина в черном. – Пусть уничтожат все, что шевелится.
* * *
2 часа 22 минуты
Пейнтер отер кровь с пореза над левой бровью. Ему приходилось изо всех сил работать ногами, чтобы удержаться на вздымающихся и опускающихся волнах. Из низко нависших туч, озаряемых вспышками молний, хлестал проливной дождь. Оглушительно грохотали раскаты грома. Пейнтер оглянулся на опрокинутую шлюпку, качавшуюся на волнах. Вокруг пояса у него был обвязан страховочный конец, закрепленный к кольцу на носу лодки. Море в непосредственной близости оставалось черным, похожим на разлитую нефть. Однако чуть дальше среди волн то появлялись, то исчезали огни горящих обломков. А посреди них возвышалась пылающая махина "Шабаба Омани", осевшего в воду и охваченного огнем по самую ватерлинию.
Стерев с глаз кровь и капли дождя, Пейнтер вгляделся в море, высматривая, не приближается ли какая-нибудь опасность. У него мелькнула смутная тревога насчет акул, которых может привлечь сюда запах крови. Хотелось надеяться, что шторм удержит морских хищников на глубине. Однако гораздо больше Пейнтера беспокоили хищники другого рода.
Ждать пришлось недолго. Озаренный отблесками пожара, вдалеке показался "джет-ски", описывающий широкие круги. Подняв руку, Пейнтер опустил на глаза очки ночного видения. Он ушел в воду так, чтобы над поверхностью оставалась только голова. Окружающий мир раскрасился зелеными и белыми цветами. Огни пожара превратились в ослепительно яркое сияние, а море расцвело серебристо-аквамариновым глянцем.
Пейнтер сосредоточил взгляд на "джет-ски". В очки ночного видения водный мотоцикл был виден отчетливо: его включенная на минимальную мощность фара яркостью не уступала отблескам пылающего корабля. Увеличив разрешение, Пейнтер разглядел водителя, пригнувшегося за рулем. У него за спиной сидел пассажир, управляя установленным на турели пулеметом, который был способен выпускать сто пуль в минуту. В очках ночного видения Пейнтер без труда различил еще два водных мотоцикла, которые рыскали вокруг плавающих в воде обломков. Начав выписывать широкие круги, они постепенно приближались к центру.
Где-то за громадиной горевшего "Шабаба Омани" затрещала пулеметная очередь. Ей вторил крик, тотчас же оборвавшийся; пулемет умолк не сразу. Цель этих людей, прибывших на место гибели яхты, не вызывала сомнений. В живых не должен остаться никто. Свидетели не нужны.
Пейнтер вернулся вплавь к перевернутой шлюпке, которая качалась на волнах. Оказавшись рядом, он нырнул, забираясь в опрокинутый корпус. Очки ночного видения были водонепроницаемые. Удивительно, какой яркой выглядела в них толща воды. Пейнтер разглядел множество ног, болтающихся под перевернутой лодкой. Пробравшись между ними, он вынырнул на поверхность. Даже в очках ночного видения картинка была нечеткая. Пейнтер различил смутные силуэты людей, которые цеплялись за поручни. Всего восемь человек, укрывшихся под опрокинутым корпусом. Воздух уже был насыщен смрадом страха.
Кара и братья Данн поддерживали Клея Бишопа. Аспирант, похоже, окончательно пришел в себя. Капитан аль-Хаффи разместился рядом с ветровым стеклом. Как и двое его подчиненных, он сбросил желто-бурую камуфляжную форму и остался в одних трусах. Судьба четвертого "призрака" оставалась неизвестной.
Взрыв прогремел в тот самый момент, когда шлюпка коснулась воды. Взрывная волна разбросала всех в стороны, опрокинув небольшое суденышко. К счастью, все отделались только незначительными царапинами. Затем, среди всеобщего смятения, Пейнтер и Корал помогли остальным укрыться под корпусом лодки, спасаясь от горящих обломков, которые сыпались с объятой огнем яхты. Кроме того, опрокинутая шлюпка служила неплохой защитой от опасного внимания. Подплыв к Пейнтеру, Корал шепнула ему на ухо:
– Кассандра направила людей, чтобы все подчистить?
Пейнтер кивнул.
– Будем надеяться, шторм максимально сократит поиски.
Вой двигателя приближался, ослабевая и усиливаясь в такт качанию на волнах лодки и укрывшихся под ней людей. Судя по всему, водный мотоцикл оказался рядом с опрокинутым корпусом. У Пейнтера возникло неприятное предчувствие.
– Всем нырнуть! – приказал он. – И оставаться под водой, считая до тридцати!
Пейнтер подождал, убеждаясь, что все подчинились. Голова Корал скрылась под водой последней. Пейнтер набрал полные легкие воздуха, и в тот же миг по алюминиевому корпусу забарабанили пули. Грохот был оглушительным, будто град размером с шары для гольфа бил по жестяному навесу. Но только это был не град. На таком близком расстоянии нескольким пулям удалось пробить двойной корпус шлюпки. Пейнтер опустился, как и остальные, на вытянутых руках под лодкой. Оставалось надеяться, что убойная сила пуль будет ослаблена двойным корпусом и ударом о воду. Одна пуля прошла совсем рядом с плечом Пейнтера, оставляя за собой пенистый след.
