и стал возвращаться к жестокой вариации самого себя. После этого я начал вновь бесчинствовать и убивать без разборов и угрызений совести.
– Что же тебя остановило?
– Грета – произнёс я уверено – Она пришла как-то ко мне и взялась приводить меня в чувство. Я какое-то время сопротивлялся, не желая возвращать свою человеческую сторону. Без неё как-то проще жилось признаюсь я тебе. Но Грета не оставляла меня в покое пока не добилась своего.
– И как ей это удалось?
– Она намерено оставляла послания о моей прежней жизни, а главное о Стефани. Хоть она продолжает утверждать, что не делала этого и лишний раз избегала любые упоминания о ней, но я то знаю правду.
– Довольно странный поступок для безжалостного вампира, не имеющего чувств. Зачем Грете нужно было тебе помогать?
– Затем, что она не менее человечна, чем я – мягко произнёс я – Ее образ плохой и кровожадной вампирши защитная реакция и ее защита от мира. Но на самом деле она не такая.
– А какая же она?
– Как и триста лет назад, это мягкая и добрая девушка, дорожащая близкими людьми и делающая все, ради семьи.
– Грета? В жизни бы не подумал – Грег широко открыл глаза – Мне казалось, она просто воплощение зла и безжалостности.
– Она в своё время посещала курсы актёрского мастерства в своём детстве.
– Откуда у простой гувернантки были на это деньги?
– Она стала гувернанткой позже. А родилась и росла она в довольно состоятельной семье. Позже, компания ее отца разорилась, и чтоб спасти его от смерти, она продала себя в рабство одного богатея.
– Так вот о каких жертвах шла речь – воскликнул Грег с полным недоумением на лице – И ты считаешь, что она все ещё та девушка из Англии, жертвующая собой?
– Не считаю – твёрдо произнёс я – Я это знаю наверняка. Она не поменялась. Просто тщательно скрывает себя настоящую.
– Но ведь ваша психика меняется, под действием вампирского яда. Не многие выдерживают этого груза и не сходят с ума.
– Не отрицаю. Я был первым, кто поддался соблазну и обезумел на фоне нестерпимой жажды крови.
– Влад, как ты думаешь, как сильно изменится Стефани после перерождения?
Вопрос Грега застал меня врасплох. До этого момента я старался не думать об этом и не позволял себе рассуждать на эту тему. Сейчас, такой прямой вопрос вновь возродил во мне позабытое чувство неуверенности и лёгкого страха. Я боялся того, что Стефани может потерять себя, как и многие сотни других новорождённых вампиров. Я прекрасно знал, что ее ждёт, и что она будет испытывать, но я не мог знать, как она воспримет это все и как примет свою тёмную сущность. Все это вновь навивало на меня неуверенность в принятом мною решении и порождало кучу сомнений. «Будет ли она прежней или хотя бы отчасти той, кого ты полюбил. А самое главное, будет ли она любить тебя, как и прежде». Слышать собственные рассуждения было невыносимо тяжело, но я не мог дать слабину и показать своих переживаний. Особенно я не мог показать их простому смертному, который сидел передо мной и прожигал меня взглядом.
– Я не знаю Грег – как можно спокойнее отвечал я – Каждый по-разному реагирует на перерождение. Кто-то стойко выдерживает этот груз, а кто-то нет. Я не могу дать однозначный ответ, но от нас уже ничего не зависит. Сейчас мы можем лишь ожидать ее пробуждения, а в каком конкретно состоянии она будет, это уже другой вопрос.
– Ты уже придумал, что скажешь Кейт по поводу произошедшего?
– Скажу правду. Влад Дракула хоть и безумен и жесток, но он никогда не врет – уверенно произнёс я – По крайней мере, не в таких вопросах.
– Не боишься ее гнева и злости за подобный проступок? – Грег спросил это с некоторым сожалением, которое каждый раз я наблюдал у него при упоминании младшей Пайнс.
– Может она и разозлится на меня, но я не могу уже изменить прошлое. Ей придётся смириться с новой сущностью сестры.
– А ее стая, она не разорвёт нового вампира на куски по прибытию в Нью-Йорк?
– Джеймс их вожак. Какой бы Стефани не вернулась, я уверен, он не позволит своей стае совершить нечто подобное. Только не со Стефани.
– Ты так уверен в этом волке? – Грег с недоверием покосился в мою сторону и немного скривился – Волки бывают жестокими и даже безумнее вампиров.
– Я не спорю, но не Джеймс и его стая. Он лучший вожак, которого я знал за всю свою жизнь. Таких, как он один на миллионы.
– Ого. Я слышу твоё уважение к этому оборотню и даже нечто подобное теплоты в твоём голосе. Вы с ним общаетесь?
– В некотором роде – произнёс я, немного смутившись – Нам пришлось тесно сотрудничать в некоторых вопросах.
– Арчи сказал, что ты представился его другом. Так вы с волком друзья?
– Грег, что за допрос? – я решил уйти от неудобной для меня темы – Волки сейчас наша последняя проблема. Сейчас главное дождаться пробуждения Стефани и не допустить ее помешательства на этом фоне.
– В таком случае у меня есть небольшое предложение к тебе – Грег перешёл на шёпот, что сразу вызывало во мне неприятное чувство неладного.
– И что за предложение?
– Если Стефани обезумев, будет сходить с ума и потеряет себя, ты должен будешь подчинить ее себе.
– Исключено! – я громко вскрикнул и со злостью покосился на Грега – Даже думать об этом не смей! Она не игрушка и не рядовой вампир, чтоб я ее подчинял. Она дорога мне и свобода ее воли главная ценность для нас обоих. Она всегда стремилась к независимости и всеми силами доказывала всем вокруг, что она полностью и самостоятельно контролирует свою жизнь. А ты мне предлагаешь лишить ее этого?
– Я предлагаю тебе обдумать запасной план действий, в случае ее помутнения.
– Ты же человек, как ты можешь так рассуждать? Или у вас это семейное, плевать на чувства членов семьи?
– Не говори так – в один момент Грег покраснел и сжал плотно кулаки – Я не Арчи и никогда им не буду. Стефани и Кейт самое дорогое, что у меня осталось в жизни.
– Может это и так, но ты не вправе лишать ее воли. Никто не вправе, даже я – произнёс я строгим голосом – Я никогда не буду воздействовать на неё. Чтобы не происходило.
– Надеюсь, ты не пожалеешь о своём решении –
