— Но, — после некоторой паузы, задумчиво спросил Риишлее, — а к чему были все эти сложности? У меня вот, например, в голове мелькнуло несколько вариантов, как можно было бы умыкнуть Колокол с куда меньшим риском и меньшими хлопотами…
— А помните, вы же сами, благородный Риишлее, как-то сказали, что, найдя одну из Священных Реликвий, Гиидшаа потом смогут любую жестянку называть древним сокровищем и им поверят? А значит, чтобы нейтрализовать герцогов, надо убедить всех, что это сокровище принадлежит именно королю Йоодоосику Третьему и он владеет им по праву. Наша находка — признанная коллекция артефактов! Признанная аж на уровне университета Старой Мооскаа. И плита, под которой якобы нашли все эти бронзовые штуки, отныне выставлена на одной из площадей города, возле храма Оилиои. Так что сомнений в их подлинности ни у кого возникнуть не должно. А табличка с нашими именами на ней прямо указывает на причастность подданных Йоодоосика Третьего к этой невероятной находке. Теперь мы торжественно сдаем нашу долю добытого для изучения в университет Западной Мооскаа. А там почтеннейший Йоорг — возможно, с коллегами — делает невероятное открытие. «Сосуд бронзовый конусообразный» есть вовсе и не сосуд, а — барабанная дробь! — Священный Колокол! Что натолкнуло его на эту мысль? А вот тут, в правом отделении находившегося в кладе сундука есть специальная выемка для хранения другой Священной Реликвии, часть которой (вот ведь удача!), находится в сокровищнице короля Тооредаана! Может — с незапамятных времен, может — еще как… Этот вопрос надо будет проработать… Рукоять прикладывают к нужному месту. Она полностью подходит, что подтверждает — сундук тот самый! А «сосуд бронзовый конусообразный», оказывается, в точности соответствует многочисленным описаниям того самого Колокола. Да вы и сами гляньте, люди добрые, разве ж это похоже на сосуд? Вы только посмотрите на форму, оцените толщину стенок и, в конце-то концов, звон, который раздается, стоит только ударить по нему молоточком! Это же типичный колокол! А что еще может находиться в одном древнем кладе с Мечом Лга’нхи, как не эта Священная Реликвия? Тем более что храм был разрушен как раз во времена развала Старой Империи, именно тогда, когда пропал Колокол. Если кто-то сомневается, можно созвать консилиум ведущих специалистов. Пусть они осмотрят наш Колокол и попробуют опровергнуть его древность и соответствие известным описаниям и рисункам!.. Оу Лоодииг скрежещет зубами и злобно плюется. Но с нас-то взятки гладки! Я — всего лишь любитель истории и с ходу опознать такую вещь никак не мог. Если кто тут и сел в лужу, так это профессора университета Старой Мооскаа, которые так старательно изучали насыпанные в колокол монетки и камешки, что на саму «тару» даже не обратили внимания. Впрочем, и их сильно винить не стоит, ведь даже сам профессор Йоорг — один из ведущих специалистов по доимперским временам — и тот не сразу смог опознать этот предмет. Так чего можно ждать от мооскаавских профессоров, которые были вынуждены работать в спешке? Конечно, начальник Бюро всеобщего блага проведет тщательное расследование и поймет, что его надули. Но признавать этого, уверен, не станет. Всем проигравшим останется только поздравить нас, постаравшись придать своим физиономиям не слишком кислые выражения. Ибо что ни говори, а находка Колокола — это явный знак благоволения богов к Йоодоосику Третьему. На это мы и будем напирать. А идти против воли богов — нарываться на ответную грубость!
Готор закончил свою страстную речь и, плеснув в бокал вина, залпом влил напиток в пересохшее горло.
— Браво! — Риишлее, переборов очередной приступ беззвучного хохота, даже слегка поаплодировал оратору. — Весьма изящно. Формально — не подкопаешься, зато дернуть лишний раз оу Лоодиига за нос будет отнюдь не лишним. А то этот «потенциальный союзник» слишком уж наводнил наши края своими шпионами… Благоволение богов? — продолжил он, становясь намного серьезнее. — Это, сударь, не совсем та материя, с которой можно играть без всякого страха. Хотя в последнее время я и правда склонен считать, что удача стала поглядывать на Тооредаан куда благосклоннее. После разгрома на Тинде кредонцы стали намного более осторожными. На Зарданском плоскогорье они почти не предпринимают никаких действий, несколько раз сильно разбив носы о Вал оу Зоодиика (так стали называть созданные им укрепления)… Да и ваши пираты оттягивают на себя немало сил, ибо, как вы и предсказывали, пиратство стало входить в моду и теперь на кредонцев нападают не только корабли с Литруги. Насколько я знаю, — Риишлее позволил себе слегка усмехнуться, — в Срединном море на каждого литругского пирата теперь приходится не меньше десятка своих, доморощенных, в основном — с Южных Земель. Правда, чтобы не навлечь неприятности на свои края, грабить они предпочитают под стягом с красной головой вепря на черном поле. Уж извините, Готор, но ваш бело-сине-красный кажется им недостаточно страшным. Не надо делать такое недовольное лицо, благородный оу Дарээка. Большинство из этих прощелыг толком даже не знают, как выглядит ваш родовой герб, и потому малюют разное уродство. Вы потом всегда можете отречься от этой сомнительной славы… Так что кредонскому флоту теперь есть чем заняться. А с учетом того, что и адмирал оу Ниидшаа отнюдь не бездельничает, кредонцам сейчас не до наступательных операций. Оу Ниидшаа, кстати, обещает к следующему году сделать республиканцам большой сюрприз. И, судя по стенаниям герцога Моорееко, обвиняющего его в разграблении королевской казны, сюрприз действительно будет достаточно грандиозным. Моорееко, кстати, вами тоже доволен. Кажется, эксперименты с налогами начали выливаться во что-то достаточно осмысленное и разумное. Он даже начал намекать королю, что пора бы распространить эту систему на все королевство. Пусть и не сразу… В общем, судари, что ни говори, а потрудились вы в этом году вполне неплохо. Не знаю, как на благоволение богов, а вот на благоволение короля и людей его ближайшего круга вы вполне можете рассчитывать.
Хрустальный зал, где обычно проходили «домашние приемы», как всегда, сиял необычайным светом своих диковинных люстр.
Разумеется, на «домашний прием» дамы и кавалеры постарались надеть свои лучшие наряды и дорогие украшения, ибо в кругу избранных и конкуренция будет весьма высока, так как выделяться придется не среди серенькой массы грубых вояк, университетских сухарей и провинциальных оу, в силу каких-то обстоятельств приглашенных на королевский прием, но на фоне таких же сливок дворцового общества и под прицелом сотен натренированных глаз, которые будут оценивать каждого с особой пристрастностью, если не сказать — жестокостью, и за неудачно подобранный наряд выносить исключительно смертные приговоры.
Одеться так, чтобы, с одной стороны, дерзко выделиться из толпы, а с другой — не нарушить какого-либо закона текущей моды, было целой наукой, куда более сложной, чем математика или там натуральная философия. А ведь наряды — лишь малая составляющая той вселенной, законы которой надо было изучить в совершенстве, чтобы стать своим в кругу этих людей.
Впрочем, внешне все выглядело довольно мило и доброжелательно, ибо в подобном обществе яды принято подавать в сладкой оболочке, а клинки — украшать золотом и драгоценными камнями.
После долгого отсутствия, связанного с опалой и путешествиями, оу Готор и оу Дарээка чувствовали себя здесь немного неловко, даже несмотря на то что наряды им подбирали специально присланные их официальными покровителями портные, а значит, одеты они были безупречно.
Тем не менее эти освещенные хрусталем паркеты скрывали в себе еще множество ловушек. Можно было попасть впросак, просто неправильно прореагировав на «модную» шутку, неверно оценив чей-то статус или не сразу поняв какой-либо намек.
Оу Готору было чуточку проще — он почти сразу влился в свиту герцога Моорееко, где быстро нашел темы для бесед с входящими в нее «чудаками», одержимыми идеями извлечения прибыли из всего, что только можно, забросавшими его вопросами о состоянии дел в Мооскаавской сатрапии и немедленно устроившими какой-то малопонятный для окружающих спор.
А вот оу Дарээка пришлось пока держаться настороже, по возможности кратко отвечая на приветствия и вопросы и избегая продолжительных бесед.
— Хм… племянничек, — услышал Ренки за спиной знакомый голос. — Ты опять так жмешься к колоннам, что мне впору снова завести с тобой разговор о твоей шпаге, чтобы ты немножко оттаял и пришел в себя…
— Простите, дама Тиира. — Ренки склонился в полагающемся случаю поклоне. — Я несколько отвык от двора… Однако позвольте вам заметить, что вы как всегда ослепительно прекрасны, и к подобному совершенству привыкнуть просто невозможно!
