успей генерал положить голову на подушку, как Линар снова заплакал.
- Давай посмотрим, - приговаривая, Мэй развернула пеленки.
В этот раз малыш покакал.
Снова хлопоты, снова дела.
Только поздней ночью Мэй смогла немного расслабиться.
Увидев усталый вид супруги, Аррон пришел в негодование.
Пока Мэйрилин отошла, генерал наклонился над ребенком:
- Паршивец, будешь снова мучить свою мать, увидишь!
К удивлению мужчины, подобная угроза ничуть не напугала ребенка. Вместо этого он несколько раз рассмеялся. Пара больших и круглых сиреневых глаз смотрела на Аррона без страха.
Генерал был недоволен, но Линар радостно улыбнулся.
- Кажется, вы двое хорошо друг с другом ладите!
Мэйрилин была очень усталой. Она боялась, что Арр может случайно раздавить Линара во сне, поэтому легла посередине, обнимая сына, и позволила мужу занять место позади себя.
- Спокойно ночи, малыш. Спокойно ночи, муженек.
Стоило Мэй опустить голову на подушку и прикрыть глаза, как она тут же уснула.
Аррон отодвинул волосы жены назад и наклонился, чтобы поцеловать ее в плечо, но столкнулся взглядом с Линаром.
Ребенок смотрел на него многообещающе. Его глаза словно говорили: «Только попробуй, и я закричу», что крайне раздражало генерала.
Если бы не страх разбудить обессиленную Мэй, то генерал бы без зазрения совести перенес бы тельце Линара в детскую колыбельку, которую для него же и смастерил до его рождения.
Поскольку Аррон не спал уже не одни сутки, ему было слишком лень, чтобы продолжать ревновать к собственному сыну, он обнял Мэй и уснул.
Снова проснулся генерал, когда почувствовал странный запах. Он открыл глаза и обнаружил, что пеленки, который до этого были аккуратно обмотаны вокруг Линара теперь размотались, а ладонь Арра находилась рядом с ногой малыша.
При этом от нее доносилось влажное и теплое ощущение.
Этот….
Он помочился!
- Я знаю, что ты сделал это нарочно! – тихо произнес непобедимый доселе генерал в лицо сыну, после того, как осторожно, чтобы не разбудить жену встал с постели и взял мальчика на руки.
Он отнес его в сторону.
Вытерев влагу с руки, Аррон переодел сына. Хотя делал генерал это впервые и движения его сковывала неловкость, ему все же удалось с этим справиться.
После того, как закончил, Арр понял, что Линар не плакал. Он вообще не издавал никаких звуков и лишь наблюдал за его действиями.
Малыш зевнул и сжал пальцы в кулачок.
Сначала Аррон хотел «наказать» негодника и отправить его спать в колыбельку, но, увидев этот беззащитный вид сына, смягчился и в конце концов положил Линара обратно, рядом с Мэй.
Сам генерал снова занял свое прежнее место, обнял жену и прикрыл глаза. Теперь он не спал глубоко, боясь, что Линар снова описается, заплачет и разбудит Мэйрилин.
Как и ожидалось, решение генерала было мудрым. За остаток ночи малыш помочился четыре раза и Аррону пришлось четыре раза вставать и менять пеленки.
Когда наступило утро, пришла Эйвис и только тогда Арр вздохнул с облегчением.
Кто бы мог подумать, что над ним, непобедимым генералом, ведущим на битву тысячи солдат, будет издеваться собственный сын?
Всю ночь он просто менял подгузники…
***
В мгновение ока пролетели три недели.
Жизнь для Мэйрилин в это период не пестрела разнообразием. Каждый день был похож на предыдущий, она кормила Линара грудью, меняла ему пеленки, смотрела как он спит и так по кругу.
Генерал понимал, что она мама в первый раз и поэтому не терял бдительности. Он все время был рядом и не пускал посторонних. Лишь Эриху да обитателям дома было позволено видеть ребенка.
Мэйрилин надоело сидеть взаперти, время от времени она выходила вместе с Линаром из дома посидеть на террасе и подышать свежим воздухом.
Солнышко припекало, щебетали птички, лето уже вступило в свои права, дни стояли жаркие и погожие. Но это не отменяло беспокойства девушки, и она продолжала одевать малыша в более теплые вещи.
Вдруг сквозняк или начнется ливень, дети ведь такие маленькие и такие слабые, если он заболеет? Она не могла себе представить, как тогда будет себя чувствовать, наверное, чувство вины будет огромным.
Мэйрилин сидела в деревянном кресле, держала Линара на руках, и наблюдала, как Эйвис развешивает на веревках выстиранное белье. Кроме них больше в доме на данный момент никого не было. Это был редкий момент, когда Аррона не было поблизости.
Накато затаившись, сидела в засаде. О ее присутствии не знал никто.
- Мэй, не хочешь чаю? – спросила Эйвис, когда закончила и удалилась в дом.
Мать и ребенок остались одни.
Времени удачнее ждать было.
Накато спрыгнула на землю и оказалась в паре метров от Мэйрилин.
- Что? Не ожидала увидеть меня здесь?
Мэй прижала к себе спящего Линара сильнее.
- Что ты тут делаешь? – холодно спросила она.
Кочевница усмехнулась.
- Ну прямо-таки идиллия. Мать, отец и их малыш на прекрасном острове…Пока весь остальной мир находится в смятении и пламени войны… Однако вам двоим на это наплевать. Чудесный малыш, кстати. У него твои глаза.
Эти двое и правда на острове.
Теперь все сомнения отпали.
Накато и Валентайн сбежали с континента и прибыли на Космин. Эти две неугомонные крысы, все никак не желающие сдаваться.
Накато тем временем продолжала:
- Однако вам двоим на это наплевать. Чудесный малыш, кстати. У него твои глаза…
Она резко выбросила руку и в сторону Мэй полетел белый порошок.
Когда туман рассеялся, Линар был уже в руках кочевницы.
- Не приближайся, иначе он отправится на тот свет вместе со мной! Ты слышала? Не подходи!
Рука Накато лежала на шее малыша.
Эйвис выбежала из дома и увидела эту сцену. Ее охватил гнев.
- Кто ты такая? Отпусти Линара!
- Кто я такая?! – Накато усмехнулась. – Давай спросим у великого генерала!
Аррон вернулся от старейшины Гароа и остолбенел. Его глаза полыхали яростью.
- Накато! – прорычал он.
- Сколько лет, сколько зим, а генерал все еще помнит мое имя, я польщена. Сильно удивлен?
- Отпусти моего ребенка!
Мэйрилин бросила в сторону Эйвис многозначительный взгляд.
- Не думай, что я ничего не вижу. Не планируй ничего, иначе я его убью!
Линар на руках кочевницы обеспокоенно завертелся. Он проснулся и теперь удивленно хлопал глазками в сторону мамы, не понимая, почему находится так далеко от нее. Но малыш не плакал.
- Накато, отдай мне ребенка, и я тебя не трону! – пообещал Аррон. Внутри он паниковал, но внешне продолжал оставаться спокойным.
Эта женщина
