Отвечать Къярхан не стал. Смотрел на пламя перед глазами, наслаждаясь теплом, светом и непередаваемыми играми едва трепещущих язычков.
Воздействие Ятран ощутил сразу. Довольно странное, если разобраться. Только что все было как обычно – тихая ночь, укрытая легкими облаками, что не желали плакать на потеху окружающим, как вдруг тишина стала абсолютной. Будто кто-то невидимый одним желанием заткнул всех и вся в округе. Затем возник легкий гул, появилось неприятное чувство, сердце замерло и не желало биться, как положено природой.
Боль скрутила резко и быстро, не дав ни малейшего шанса. Впрочем, что бы ни думал, что бы ни говорил, сколько бы времени не прошло, а подготовиться к тому, что его ожидало, не сумел бы все равно.
В ушах звучал треск собственных костей, ломаемых чужой волей. От чудовищной боли он кричал, не в силах переносить пытку молча. Каждый сантиметр тела, каждая кость. Сколько их таких, и все ломались, переделывая тело под свои капризы.
Убежать нельзя – ноги уже сломаны. Уползти – руки тоже. Ребра, шея, позвонки…
Невидимым кукловод играл долго, дергая за свои ниточки. Каждая отзывалась болью в покореженном теле, которое менялось и менялось, рассыпалось, перетираясь в труху. И все это без какой-либо возможности потерять сознание и спрятаться от адской пытки в спасительной мгле.
Муки оборвались не понятно когда. Ятран не знал, не помнил. Казалось, это длилось целую вечность. И при пробуждении отчего-то не покидало чувство, что стоит сделать лишь одно неверное движение, как все вернется.
Руки тряслись, ноги не слушались. Никакой боли, но двигаться страшно. Кости рассыпались в сознании, не до конца отошедшем от ночных пыток. Ничего не хотелось, совсем. Ятран сжался в комок, как недавно это делала девушка, и затих, чувствуя собственное сердце. То билось спокойно и размеренно, никак не отражая панику, что крутилась где-то рядом с целестиалом.
Звука шагов не услышал, убаюканный гулом в ушах. Незримый рой шершней кружился где-то над головой, скрадывая окружающее от воспаленного сознания. Его мутило. Пришлось закрыть глаза, тогда бешеная пляска черных кругов перед глазами стихала, растворяясь в черном полотне. Становилось легче. Совсем немного.
-Ятран.
На зов никак не отреагировал, продолжая упираться лбом в колени. Как же паршиво. Кто за язык тянул вчера? Интересно было? Что ж, достойная плата за неуемный интерес. В следующий раз отрежет себе язык.
-Ятран, - в голосе элементалиста появились иные нотки.
Воспоминания о пережитом кошмаре заставили открыть глаза и поднять голову. Еще одного раза он переживет. Сам себе горло перережет, лишь бы не быть марионеткой в руках кукловода, который любопытства ради решил разобрать свою игрушку по частям. Живую.
Среди черных кругов, прыгающих как им вздумается, возникло спокойное лицо элементалиста. В сапфировых глазах с вертикальным зрачком ни единой капли раскаяния. Вот его всего трясет, тело как чужое.
В руках Къярхана была тарелка с кусочками жареного мяса. Где только нашел? Не сам же ходил охотиться? Элементалисты такой фигней не занимаются.
Его кормили с рук. Впервые в жизни Ятран был настолько слаб, что даже мысли сопротивляться не возникло. Зато стало чуть легче. После третьего куска, кое-как пережеванного и проглоченного, тарелка перекочевала в руки целестиала. Къярхан, видимо, понял, что дальше в подобной заботе смысла нет, в черных глазах его спутника появились первые капли разума.
Ятран проводил элементалиста до костра в паре метров, где тот уселся в опасной близости от пламени. Жар никогда не причинял тому вреда. Сам последовать за хозяином не смог, сил катастрофически не хватало. Поэтому сидел и тихо поедал то, что ему дали. Наверное, стоит сказать спасибо. К девчонке вчера Къярхан не приближался и подобной щедростью не страдал. А ведь она чувствовала все то же, что он.
Он скользнул взглядом вбок, осмотрелся. Черные круги перед глазами уменьшились, но не пропали. Головокружение осталось, тошнота исчезла, что к лучшему. Девчонки нигде нет. Кажется, она вчера ушла на охоту? Сожрали ее там, что ли? Неумелая дура.
Вопреки ожиданиям, девчонка вернулась вполне себе живая и здоровая получасом позже. Даже в хорошем состоянии и, судя по всему, неплохом настроении. Их с Къярханом окинули беглым взглядом, не заинтересованным. После чего девушка улеглась поодаль, метрах в пятнадцати, подложив сумку себе под голову. Уже через пару минут она спала.
Занятно. Почему-то он ожидал, что ее обязательно прирежут. Ночью монстры сильнее и сложнее тех, что попадались днем. Пусть совсем чуть-чуть, отличаясь в большей степени агрессивностью, но так ведь она днем ни с одним совладать не смогла!
Сам он тоже после завтрака предпочел прилечь. Немилосердно хотелось спать. Глаза сами собой закрывались. Сказывалось пережитое, организм требовал отдых.
Продрых до вечера. Неприятные ощущения и последствия ночной пытки полностью сошли на нет, кое-как сохранившись на задворках памяти. Ятран предпочитал не забивать ими голову, не желая вспоминать. Ему хватило.
С закатом к их стоянке вышла девушка, возвращающаяся с одной охоты, чтобы уйти на другую. Показалась на глаза и вновь исчезла среди кустов. Судя по всему, дневная охота была удачной, что казалось маловероятным. Ведь криворукая и слабая, сам видел. Что-то здесь не вязалось.
-Хозяин? – окликнул Ятран элементалиста, что полулежал неподалеку и смотрел на звезды, закинув руки за голову. Сегодняшняя ночь обещала быть звездной. – Разреши сходить с ней в следующий раз на ночь?
-В этом нет необходимости.
-Она кажется мне интересной, но я никак не пойму, в чем дело.
-И не надо.
-Но!..
-Нет.
-Это нечестно, Къярхан! – сказал и осекся. Интересное звучание чужого имени, которое впервые сорвалось с губ. Как любопытно.
К нему скосили взгляд от темного полотна, украшенного яркими искрами. Как угли костра, стоит затушить пламя. Только цвет другой и прохлада вместо жара. Къярхан сел, подтянув к себе ногу. Целестиала окинули взглядом, после чего элементалист встал.
Наверное, надо было испугаться. Вот только страха никакого нет. Ятран сидел, поджав под себя одну ногу и обхватив колено другой, и с интересом следил за приближением мужчины. Идти недалеко, всего пара шагов – они сидели по разные стороны костра.
Поймал себя на том, что улыбается, размышляя над тем, каким образом ему настучат по ушам за подобную фривольность. Къярхана из его целестиалов по имени никто никогда не звал, сравнить не с чем. Досадно, не пришлось бы гадать.
Вид элементалиста, возвышающегося над собой, щекотал нервы. По глазам ничего не прочесть, но, кажется, не злится. Вообще Къярхан редко злился. Точнее – никогда на его, Ятрана, памяти.
На протянутую к нему ладонь поневоле опустил взгляд. Бровь изогнулась в недоумении. Он знал, что это за странного вида цепочка, сотканная из острых шипов. Порезаться о них проще простого, и именно этим он будет заниматься все то время, пока не привыкнет. Знает, видел, как это бывает.
Къярхан проследил за тем, как целестиал принял опасный амулет. На пальцах тут же выступила кровь. С непривычки. Это пройдет, когда навыки отпустят.
-Раздевайся. Это не было просьбой, Ятран, - добавил он, когда целестиал перед ним задумался над его словами. Какие они забавные, когда просыпаются навыки после вынужденной смены специализации. Что любопытно, единственная из них, которая не требовала присутствия в гильдии.
Бил долго, больно, наступив ботинком на горло. Под подошвой оказался шипастый амулет. Стоило целестиалу хоть пошевелиться, как острые иглы начинали впиваться в тело, грозясь отрезать голову. Приходилось скрипеть зубами и лежать неподвижно, что было очень сложно в принципе. Сам виноват, кто тянул за язык?
-Лежать, - Къярхан заметил движение у ног, стоило подарить пленнику небольшую свободу.
К нему скосили угольно-черные глаза. Алый отсвет в тех завораживал. Ничем необъяснимая любовь к убийцам. У Къярхана их было больше, чем у любого другого элементалиста. В схватках с монстрами они слабее, зато против других авантюристов давали фору. Если бы их тогда не застали врасплох из-за собственного просчета, разложили бы врагов на раз-два.
