— Ты что, обиделась?
Ой ну надо же, сама проницательность! Медаль тебе. На жопу. Нет, лучше орден. И не на, а в. И утрамбовать еще. И заклеить, чтоб не выпало.
— Нет, — холодно ответила я, включив режим максимальной вежливости. — Следуйте за мной, Аденир Лаудэ, я провожу вас в опочивальню Ее Величества.
— Фелисса, я… Да постой ты! — демону пришлось ощутимо прибавить шаг, потому что я не шла, а летела по коридору, чудом не сшибая фарфоровые вазочки и скульптуры, коими изобиловала эта часть дворца. Дэн шел за мной шаг в шаг: остановлюсь, и он в меня врежется. И беспрестанно бормотал что-то извинительнообразное, но я демонстративно его игнорировала. Блин, где-то это уже было… И кажется, кончилось как-то не очень хорошо.
Точно. С недельку назад я точно так же вела его на вызов: к малютке Мираи. Я резко остановилась, не дойдя до точки назначения всего несколько шагов. Дэн, естественно, впечатался в меня и чуть не уронил. Но вовремя сообразил подхватить, потому что я случайно наступила себе на платье, и чуть не познакомилась с нежными объятиями местного ковра. Захват Дэна был не только ловким, но и сильным.
— Пусти! — я дернулась, но высвободиться было не так-то легко.
— Не отпущу, пока не выслушаешь, — нагло заявил он, упорно игнорируя мои пинки и щипки. Я билась в его руках, как в паутине, но ничего, кроме испарины на собственном лбу, не добилась. Вот в такие моменты я просто ненавижу свою миниатюрную комплекцию и несправедливое распределение природой физических сил!
— Ну послушай же! — взмолился Дэн, оттаскивая меня к стене и прижимая к ней руками, чтобы иметь хоть какую-то возможность заглянуть в мое лицо. Я ему такую возможность предоставила, набычившись и сложив руки на груди: а что еще делать, если демонстративно уйти, оставив его под дверью, мне не дали?
— Ну? — спросила я.
— Ты ко мне несправедлива, — заявил Дэн.
Ути-пути. Обидели малыша. Слушать не захотели. Какая беда, просто конец света!
— Другим ты такие вещи прощаешь, а мне нет, даже если это вышло случайно, — продолжил он. — Я, в принципе, понял, на что ты обиделась, но откуда мне было знать, что так нельзя говорить? Разве я университетский профессор с энциклопедическими знаниями о том, что можно, а что нельзя говорить женщинам?
Другие не пытаются записаться в мои друзья. А если уж ты решил стать моим другом, изволь сначала думать.
— Я вообще не особо спец по женщинам, — продолжил Дэн. — У меня их было-то… мало, в общем. Делай хоть иногда поблажку, а то с тобой разговаривать — как по лезвию ножа ходить. Только было привыкну, что мы с тобой друзья, начну свободно мысли излагать и всякое такое, как ты тут же либо обижаешься, либо меня обижаешь.
Свободно мысли излагать? Это так теперь называется? Я возмущенно фыркнула, а Дэн тем временем заявил:
— Я, между прочим, в первый же день понял, что ты мне нравишься. Ухаживать пытался. Ну, как мог, конечно. Тот из меня еще ухажер. А ты, блин, то приласкаешь, то обругаешь, то унизишь, то похвалишь. Как на качелях, ей-богу! И я ведь, как последний мазохист, от этого даже удовольствие получать научился. Решил: ну ладно, не нравлюсь я ей, так хоть другом побуду: проблемы, там, решать буду, в гости приходить. Ты хоть знаешь, где из-за тебя и твоего гарема сейчас моя самооценка? Вон там вон, под твоим каблуком букашкой раздавленной прикидывается. И член, блин, ей маленький, и рожей не вышел, и телом дохляк, и грублю постоянно, и вообще ничтожество! Подержим его здесь, авось, сам уйти додумается, увольнять не нужно будет, да? А я вот не хочу уходить. А я может, люблю тебя, слышишь?
Дэн почти сорвался на крик, но тут же заткнулся, униженно зажмурился и скривился, сообразив, что сказал то, что не собирался. Мертвая хватка растаяла, он развернулся и быстро пошел к двери, чтобы встреча с Ее Величеством избавила его от необходимости поставить хоть какую-то точку в разговоре. Э, нет, так не пойдет. Если все это мне не показалось, то…
Я не дала ему открыть дверь. Ухватила сзади за талию, уткнулась носом в спину. Молча. А что я могла сказать? Я только вчера задумалась о возможности отношений между нами. С тем, другим Дэном все было просто и понятно: завела себе самое лучшее в мире домашнее животное. Экзотическое, правда, на все сто, и с особыми условиями содержания. Но с этим… Блин, Дэн, ты идиот! Не мог потерпеть недельку-другую со своими словоизлияниями? Я бы, глядишь, поварилась-поварилась в мужской заботе и прониклась бы к тебе чем-нибудь платоническим. Мы, обычные женщины, не особо привередливы: кто любит, того и любим. Но сейчас-то мне что прикажешь делать? Врать, что я тебя уже люблю, не могу. Отпустить вот так — тоже: ты мне, скотина, нужен! Ни одного логичного выхода из этой ситуации не вижу. «Ни одного логичного», — мысленно продублировала фантазия с многократным эхом в пустой голове.
Моя рука спустилась с талии и поползла ниже — туда, где было еще очень и очень мягко.
— Фелисса, ты что делаешь? — едва слышно прошептал Дэн, замерев. Его сердце, и до этого отбивавшее свой ритм чуть быстрее, чем нужно, принялось биться, как обезумевшая птица в клетке.
— Не знаю, — честно ответила я, самозабвенно перебирая пальцами. — Первое, что в голову пришло.
— Не надо, — Дэн пришел в себя и вывернулся из моих рук. Ага, щаз. Я еще не закончила делать, что в голову взбредет. Фантазия у меня больная. Так что я вцепилась зубами в рукав его рубашки. Просто укусила и принялась жевать. Правильно, фантазия, так его. Мы будем делать всякую чушь, сбивать его с толку: так и демон никуда не уйдет, и неловкость момента будет разбита. А что меня за сумасшедшую примут, так наплевать: если я ему и правда нравлюсь, это не проблема. Дэн зачем-то оглянулся по сторонам и принялся выдирать рубашку из моих челюстей. Эй, ты мне так зубы выдернешь! Я отпустила рубашку, ухватилась за шею демона и запрыгнула на него, обхватив ногами, и потерлась щекой о горячее ухо. Дэн колебался, не зная, что ему делать: попытаться снять меня или все-таки обнять покрепче, раз уж ему дали такую возможность.
— Фелисса, ну зачем ты…?
— Понятия не имею, — уверила его я и принялась целовать в шею. Демон все-таки обнял меня, прижимая к себе.
— Фелисса, ну прекрати, меня же ждут. — Дэн снова перешел на шепот, но его слова не вязались с действиями. Видимо, предполагалось, что я тут же одумаюсь, снова окачу его своей фирменной отчужденностью, как ведром ледяной воды, фыркну и уйду, и ситуация разрешится сама собой. Ага, щаз. Мне вот тут еще одна тупая идея пришла, грех не воплотить в жизнь.
Я набрала побольше воздуха в легкие, прижала губы к его шее и дунула, издавая забавный звук: так деткам иногда делают, животики щекочут. А потом, пока Дэн пребывал в секундной растерянности, я снова сменила тактику: несильно укусила его за ухо и принялась ласкать языком. И даже сквозь толщу юбок ощутила вполне закономерную мужскую реакцию.
— Фелисса, — едва ворочая языком, прошептал он. — Зачем?
— Потому что ты и ни черта в девушках не понимаешь. Тупица.
