Но на мужчине была надета поношенная футболка «морских котиков» и шорты хаки. У него была бритая голова и черная борода, которую он не стриг, казалось, годами. На спинке стула болтался автомат MAC-10, а из уголка его рта торчала сигарета. Он увидел Стока, и его лицо осветила широкая улыбка.
— Вот черт! Морячок! — воскликнул мужчина с сильным французским акцентом. — Невероятно! Я слышал, как вы приземлились! — Его стул качнулся вперед, он подскочил и обхватил Стокли за плечи. Они крепко постучали друг друга по спине, едва не переломав хребты.
— Француз! Да, Француз собственной персоной! Дерьмо! Я тосковал по твоей жалкой заднице и члену, тощему, как карандаш! — Сток держал его за плечи и глядел сверху вниз. Этот человек был ростом около полутора метров, но в ширину был примерно такой же. — Ты все еще куришь свои проклятые папироски? Что я тебе говорил по этому поводу?
— Я полагаю, вы довольно близко знаете друг друга, — Хок торопился. — Время, в конце концов, поджимает.
— Да-да, верно, — сказал Француз, открывая дверь. — Верно. Позвольте мне сказать им, что вы прибыли. — Он сунул в рот серебряный боцманский свисток и вызвал подчиненных.
50
Двое мужчин встали из-за большого деревянного стола. На одной стене была надпись, выведенная каллиграфическим почерком:
ТЯЖЕЛО В УЧЕНИИ, ЛЕГКО В БОЮ!
Повсюду были развешаны сухопутные и морские карты. Хок был доволен, что они детально изучили карту Кубы. Ясное дело — не тратили времени впустую после звонка Стока.
Сток подходил к каждому мужчине и обнимал. На секунду Хок подумал, что они все сейчас прослезятся.
— Босс, поздоровайся с Громом, этим симпатичным индейцем, и Молнией, этим уродливым ирландцем. Ребята, окажите Алексу Хоку теплый прием. Это тот парень, о котором я вам столько рассказывал.
— Доброе утро, — Хок шагнул им навстречу по освещенному солнцем полу, улыбаясь. — И спасибо вам за то, что согласились встретиться со мной. Я глубоко ценю это. Слышал о вас столько всего…
— Стокли прирожденный лгун, — сказал Молния. Это был здоровенный парень с румяным обветренным лицом, короткими рыжими волосами, которые покрывали его массивные предплечья, и беспокойными синими глазами. В левом уголке рта торчал окурок.
— Вас, должно быть, зовут Фитц Хью Маккой, — Хок крепко пожал мужчине руку. Маккой, насколько знал Хок, был удостоен Почетной медали Конгресса. В американских войсках обладатель такой медали имел право получить приветствие офицера любого ранга.
— Приветствую вас на борту, командир Хок, — сказал мужчина с грубым ирландским акцентом. — Фитц Хью Маккой — так меня зовут, это правда, но здесь меня можете называть просто Фитц. Мой помощник — капитан Чарли Рэйнуотер. Если вы ему понравитесь, он позволит вам называть его Бумером.
— Очень рад, — сказал Хок мужчине с медной кожей и пожал руку.
Человек некоторое время изучал Хока. Он был высок и мускулист, со сверкающими черными глазами и продолговатым узким носом, под которым играла жесткая усмешка изогнутых губ. Его темные волосы ниспадали на плечи. На нем были штаны из оленьей кожи.
Он был, как узнал Хок за время короткого полета, индейцем из племени команчей. Истинный воин равнин, один из лучших подводных диверсантов за всю историю «морских котиков».
— Твой друг морячок сказал мне, что у тебя наступил какой-то критический момент и что времени в обрез, — Фитц пустил в воздух облако сигарного дыма. — Поэтому, я полагаю, потом будем изображать из себя гребаных друзей до гроба, а сейчас приступим к работе.
— Великолепно. — Хок пододвинул стул. — Я думаю, мы только что стали гребаными друзьями, Фитц.
Стокли разразился смехом.
— Что тут смешного? — спросил долговязый ирландец.
— Первый раз слышу, как Алекс Хок сказал слово «гребаный». — Сток все еще смеялся.
— Потому что я называю тебя этим словом каждый раз, когда ты выходишь из комнаты, — сказал Алекс к очевидному огорчению Стока и к очевидной радости Фитца и Бумера.
— Командир Хок, — сказал Фитц Маккой, подвигаясь к космическому снимку Кубы, висящему на стене, — давайте начнем. Все, что я знаю, основано на спешной беседе со Стокли, которая состоялась этим утром. Все можно сделать. Но мне не понравилась одна вещь из того, что я услышал.
— Фитц, я буду откровенен, — сказал Алекс. — Я не обвиню вас, если вы скажете «нет» и отправите нас обратно. Я имею в виду, ни один человек в здравом уме не стал бы вас винить.
Сток кашлянул в кулак, чтобы не фыркнуть. Алекс был бесподобен. Он знал, как найти подход к любому человеку, знал, где у кого заветная кнопочка. Он только что определил местонахождение кнопки Фитца и нажал на нее.
Фитц долго смотрел на Алекса, и Алекс прочитал в его глазах решимость.
— Ладно, значит, захват заложников, — сказал Фитц, выплюнув сигарету и засунув в рот другую. — Сколько человек выводим?
Хок вынул из конверта фотографию восемь на десять.
— Наша главная цель — эта женщина. Она мой очень близкий друг. Ее зовут Виктория Свит. Эта фотография сделана только на прошлой неделе. А это — копия пленки, на которой сделана запись ее речи после того, как ее взяли в заложники.
— Спасибо, мы послушаем. А пока можете дать нам оценку обстановки? Обрисуйте для нас ситуацию. Мы, конечно, уже знаем, что на Кубе был государственный переворот.
— Новый военный режим Кубы требует две вещи. Первое: немедленное снятие американского эмбарго. Второе: немедленная эвакуация всего персонала с военно-морской базы в Гуантанамо в течение восемнадцати часов и двадцати семи минут, начиная с данного момента.
— Эти ребята сейчас не в том положении, чтобы предъявлять такие смешные требования! — сказал Фитц. — Они напоминают мне мышей, которые решили зареветь, как львы.
— У этих мышей есть два существенных козыря — новейшая советская субмарина «Борзая» с сорока боеголовками на борту и биологическая или ядерная бомба, спрятанная где-то на базе в Гуантанамо, которая будет приведена в действие завтра в шесть утра.
— Вот так дела, — воскликнул Фитц. — Эти парни сумасшедшие. После бен Ладена, после всей этой возни с Аль-Кайедой и Саддамом терпимость Америки к террористической заразе уже на нуле. Эти кубинские генералы, наверное, хотят, чтобы их страна превратилась в площадку для парковки машин. Где же, черт возьми, Кастро, когда он так нужен?
— Он исчез, Фитц. Убит или взят в заложники. О нем пока никаких вестей.
— Я полагаю, он убит.
— Вероятно, так и есть, — сказал Хок. — Во всяком случае, командующий войсками в Гитмо готовит приказ об эвакуации. Сначала необходимо погрузить всех женщин и детей на борт авианосца «Кеннеди» и других кораблей Атлантического флота. Как только эти корабли с людьми двинутся из гавани, половина Атлантического флота обеспечит им прикрытие — эскадрильи палубных истребителей и крылатые ракеты проведут ковровое бомбометание.
— Полагаю, бомбометанию подвергнется и место, где держат заложников?
— Да. Это место называется Telaraca — паутина. Крепость, расположенная на маленьком острове в проливе Гуаканайабо недалеко от города Манзанильо. Укрепленный район на этом острове является основной мишенью. Там мятежники удерживают заложников, там находится док для советской субмарины. И именно поэтому сейчас настал решающий момент.
— Буду откровенен с вами, парни, — сказал Фитц, переводя взгляд то на Стока, то на Хока, — это задание — серьезная переделка. Во-первых, кто его знает, когда будет налет F-14? Нас там размажут вместе с кубинцами.
— Хороший вопрос, — сказал Хок. — Я понятия не имею.
— Конч тебе не говорила разве? — спросил Сток.
— Я не спрашивал, Сток.
— Во-вторых, мы будем производить высадку на острове площадью по меньшей мере три квадратных мили, совершенно не отмеченном на карте. Без технической поддержки, без разведданных. У нас нет даже времени на самую элементарную рекогносцировку местности. Как обстоит дело с разведкой?
— У ЦРУ свои люди в данной зоне, — ответил Хок. — Они предоставили довольно много материалов, которые я вам покажу сейчас. Кроме того, за островом ведется круглосуточное наблюдение со спутника-шпиона.
Он положил на стол тяжелый кожаный портфель и вынул из него толстый черный скоросшиватель. Алая буква «X» на обложке означала, что это сверхсекретный документ.
— Взгляните, — сказал Хок.
Мужчины нетерпеливо просматривали страницы, волнуясь, как дети.
— Откуда это у вас, командир, черт бы вас побрал?
— С брифинга высшего командования флота на борту авианосца «Кеннеди». Я уверен, что я нарушаю правила секретности, показывая это вам, но, черт возьми, какая теперь разница!
— Фитц, — сказал Бумер, пролистывая документ. — Смотри. Участок тепловых сетей.
