Эсэсовцы у главного подъезда видели, как из здания суда вышел пехотный офицер и уехал на сером «Адлере», но не обратили на него никакого внимания. Выстрелов они не слышали.
Труп Функа обнаружили только через две-три минуты. Поднялась тревога. Эсэсовцы устремились в погоню. В нескольких кварталах от площади они настигли серый «Адлер», в котором сидел какой-то майор. Его вытащили из машины, избили до полусмерти и отправили в гестапо.
Это удачное совпадение дало Николаю Кузнецову те самые драгоценные минуты, которые позволили ему и Струтинскому беспрепятственно скрыться.
Помимо деятельности Кузнецова, на Украине исполнителями смертных приговоров над целым рядом главарей фашистской администрации явились бойцы отрядов Е. Мирковского, Д. Медведева, В. Карасева, Н. Прокопюка и связанные с ними подпольщики.
Так, 1 мая 1943 года в помещение районной комендатуры в Овруче вошла группа немецких офицеров. Неожиданно для захваченных врасплох эсэсовцев они приказали им сложить оружие. Затем был зачитан и приведен в исполнение приговор над убийцей и садистом фон Армином. Исполнителями были разведчики из отряда Е. Мирковского: Н. Крамской, К. Анисимов, А. Мешков, С. Полищук, М. Карапузов, В. Шамякин. Все они благополучно вернулись на базу.[666]
Мероприятия, проводимые чекистскими подразделениями на оккупированной территории, по характеру исполнения были самыми разнообразными. Так, интересной с точки зрения организации использования агентурных данных можно назвать операцию по ликвидации Забеля А., начальника машинной части публичного землепользования по Восточному краю, и нациста Розерна, управляющего немецкими имениями в Барановичской области, а также захват Рябушко — шефа-проводника «Белорусских профсоюзов».
Удачное место для засады 22 февраля 1944 года выбрали бойцы спецотряда «Боевой» на дороге Минск — Вильнюс, по которой должен был проехать с охраной Забель. Когда автомобиль поравнялся с местом засады, партизаны закидали его гранатами. Забель был убит.
В отдельных случаях агенты органов госбезопасности принимали участие в боевых операциях вместе с бойцами спецгрупп органов госбезопасности, именно так был захвачен Рябушко.
Подготовка операции по захвату объекта была начата спецгруппой «Мстители» в марте 1944 года. Оперативным путем были получены сведения, что Рябушко является автором устава «Белорусских профсоюзов», а также, что он выступает на многочисленных митингах и собраниях в Минске с антисоветской пропагандой.
В разработку Рябушко был введен агент Игнатьев, его приятель. Когда Рябушко приехал в гости к агенту, последний привел гостя в сарай, якобы посмотреть на купленную лошадь. Находившиеся там бойцы спецотряда связали предателя и доставили в отряд. Позднее из-за отсутствия возможности переправить Рябушко в НКГБ БССР, с санкции Центра, после расследования Рябушко был расстрелян.[667]
Операции по захвату и ликвидации активных пособников оккупантов вызывали страх у изменников Родины, работавших в аппарате местного управления, снижали их активность и одновременно имели положительную реакцию в различных слоях местного населения. Особое значение имели мероприятия по ликвидации тех, кто оказывал помощь фашистам в карательных операциях или изуверски обращался с односельчанами. Так, в ночь на 22 октября 1942 года бойцами спецгруппы «Пленный» в Витебской области был расстрелян некто Е. Филиппов. Решение о проведении этой операции было принято после получения сведений о том, что из установленного в доме Филиппова пулемета гитлеровцы обстреляли партизан местного отряда. Было также установлено, что в гостях у предателя часто бывали комендант и полицейские Бычихинской волости, которым он сообщал сведения о партизанах.
23 декабря 1943 года за предательство местных жителей уничтожены у себя на квартире Т. Гамашов, начальник полиции железнодорожной станции Якимовичи на магистрали Калинковичи — Гомель, и его заместитель Л. Мезенцев. Операция была проведена бойцами спецгруппы «Бывалые». Этой же спецгруппой в присутствии жителей Веселое Поле и Голевка после общественного суда расстрелян Будник, староста этих деревень, жестоко обращавшийся с односельчанами, сотрудничавший с фашистскими карателями.
Отдельные специальные операции оперативные работники поручали проводить создаваемым агентурным группам, что в отдельных случаях следовало подкреплять силами бойцов чекистских подразделений. Хорошей иллюстрацией к этому служит одна из немногих операций, закончившихся гибелью агентов, во время которой предусматривалась ликвидация изменника Родины П. Коломийцева, возглавлявшего Туголицкий гарнизон РОА, награжденного гитлеровцами Железным Крестом за карательную деятельность против партизан.
Было известно, что Коломийцев, в прошлом командир Красной Армии, добровольно перешел на сторону врага в первые месяцы войны. Для уничтожения Коломийцева агенту органов госбезопасности Федору, находившемуся на связи у оперработников спецгруппы Семенова, были приданы также агенты Георгий, Лавров и Погражевский. В сентябре 1943 года группа Федора, проведя предварительно разведку, пришла ночью в гарнизон и бесшумно сняла часовых. Проникнув в квартиру Коломийцева, они уничтожили предателя, но возникла перестрелка. В результате агенты вступили в бой, во время которого ими было убито 20 солдат и офицеров РОА, но и сами они погибли. Представляется, что при планировании таких операций командование спецгруппы Семенова не предусмотрело возникшие во время операции сложности, а результаты боя могли быть иными.
Специальные операции по захвату (пленению) офицеров противника и активных пособников оккупантов всегда получали высокую оценку Центра. Они в ряде случаев давали возможность получать сведения контрразведывательного характера. Одной из первых операций такого характера следует назвать захват гестаповца фон Файта, еще в 1937 году высланного из СССР за шпионаж. Похищение осуществили бойцы спецгруппы «Четвертые».
Большую работу проводили органы контрразведки партизан по захвату сотрудников специальных служб противника, их агентов и пособников. Так, в г. Борисове бургомистром являлся агент партизанской бригады «Дядя Коля»[668] П.Ф. Парабкович. С его непосредственной помощью был похищен высокопоставленный представитель гитлеровской военной разведки Нивеллингер.[669]
Примером захвата официальных сотрудников, агентов и документов спецслужб противника могут служить действия партизанского отряда им. Ф. Э. Дзержинского (опергруппа «Ходоки» под командованием Е.И. Мирковского) в районе Житомира. Разведка отряда установила наблюдение за гестаповским агентом Нусвальдом, который был знаком со многими офицерами руководящего звена немецкого разведоргана. Переодевшись в полицейскую форму, разведчики Н. Гулак, И. Петрук и Н. Семиноженко ночью въехали в город, проникли на квартиру вражеского агента, арестовали его и доставили в партизанский отряд. Вместе с ним в квартире были захвачены важные документы. Показания «языка» и содержание документов позволили партизанам установить сеть гестаповской агентуры в областном центре и предупредить многие ее действия.[670]
В конце декабря 1943 года контрразведывательными органами была проведена в районе Пскова операция по захвату сотрудников отделения 304-й зондеркоманды гитлеровцев, которые вели работу по внедрению своей агентуры в партизанские отряды.[671]
В боевой деятельности чекистских подразделений на временно оккупированной территории Белоруссии при проведении специальных операций достаточно широко использовался прием компрометации объектов агентурных разработок перед гитлеровцами. В результате объекты уничтожались самим противником. Особенно активно таким образом действовали оперативные работники спецгрупп в западных районах республики. В условиях общей подозрительности оккупантов к местному населению, что было характерным для фашистского режима в Белоруссии в целом, такие операции, как правило, давали положительные результаты.
Например, в процессе разработки польского буржуазного националиста Свирща было установлено, что, проживая в местечке Дрогичин, он поддерживает обширные связи с видными националистами в Бресте, Барановичах и Варшаве. Были получены достоверные сведения, что объект ведет активную вербовку поляков в вооруженные формирования. Попытка снизить его активность путем личной беседы с ним оперработника спецгруппы «Возрождение» закончилась безуспешно, так как на беседу он не вышел. Более того, стал еще злобнее клеветать на органы госбезопасности и ВКП(б). С целью компрометации объекта перед шефом Дрогичинской жандармерии туда было передано письмо. В нем, якобы от истинных патриотов, поддерживавших германское государство, сообщалось об антигерманской деятельности предателя, а также прилагались антигитлеровские листовки, которые Свирщ якобы распространяет. Подобные листовки и воззвания к польским патриотам, которые призывали к борьбе с оккупантами, с помощью агентов были спрятаны в квартире Свирща. Через некоторое время Свирщ был гитлеровцами арестован. Во время обыска у него были найдены указанные материалы, и объект был противником расстрелян.
