После оргазма чувства стали совершенно другими. Если до этого внизу живота все тянуло и ныло, то теперь я отчетливо ощущала каждый миллиметр его все еще твердой плоти. Огромной. Распирающей. Находящейся настолько глубоко, что, создавалось ощущение, что такое просто невозможно. Но главным было то, что это именно Рид находился внутри меня. То, что это он нависал надо мной, массивным телом вдавливая в матрас. И то, что это он обжигал меня своим горячим дыханием, губами касаясь уха.
— Не хочу. — Мейсон просунул руку под меня и, приподняв, прижал к себе. Затем лег на спину, и я оказалась на нем. При этом он так и остался во мне. Его плоть от этих движений опять скользнула внутри, и я зашипела от новых вспышек, которые разгорелись внизу живота.
— Мне нужно в ванную, — сказала, настойчиво пытаясь приподняться и этим делая лишь хуже: каждое мое движение вызывало скольжение его плоти внутри меня, а это было чревато новыми угольками, которые обжигали там, где я бы сейчас предпочла ничего не чувствовать.
Рид не ответил, но и не отпустил. Почему-то он казался спокойным, как никогда раньше. Я его просто не узнавала. Будто в эти мгновения в нем было куда больше человеческого.
Я молчала. Просто не могла говорить. В первые мгновения нестерпимо сильно хотела все же встать и пойти в ванную. Но глаза закрывались сами собой. Наверное, сказались сутки в дороге и слишком сильные эмоции, из-за чего я не заметила, как заснула.
* * *
Я проснулась ночью, от ощущения огромных ладоней на моем теле. Они касались меня. Гладили, проводя от ключиц до бедер, прижимая меня к чему-то огромному и горячему. Словно к стене из стали.
Ощущения непривычные и непонятные. Ладони — слишком грубые и шершавые. Наверное, мне следовало испугаться, но сквозь сонливость я поняла, что мне совершенно не страшно. Наоборот, спокойно и приятно, из-за чего я тут же опять заснула.
* * *
С наступлением утра понимание произошедшего между мной и Ридом нахлынуло с новой силой. В основном это выразилось в сокрушающих мыслях, которые обрушились на меня, разрывая сознание.
Изначально я чувствовала себя настолько хорошо, как никогда раньше. Словно мгновенно исчезли все тревоги. Я сладко потянулась и… тут же замерла, понимая, что, во-первых, я голая, а, во-вторых, все тело ноет, а внизу живота вообще болит.
Именно в этот момент я вспомнила про вчерашнее и резко открыла глаза, чтобы тут же увидеть Мейсона.
Он сидел в кресле, одетый лишь в домашние штаны черного цвета. Наверное, работал, так как передним стоял ноутбук, но, услышав, как я потянулась, оторвал от него взгляд и посмотрел на меня.
Я тут же прикрылась одеялом. Я и так была укрыта, но пока потягивалась, оно сползло.
— Проснулась? — спросил Рид, отставляя ноутбук. Он поднялся с кресла и подошел к кровати.
— Угу, — буркнула я.
— Где-то болит? — Он сел на край кровати и положил ладонь на мою голову, пальцами перебирая пряди. Убирая их с лица.
— Немного… — Я закопошилась. Предпочла бы, чтобы он меня не трогал, ведь даже от его прикосновения к волосам ощущения были слишком… странными. — Можешь, пожалуйста, отвернуться? Я хочу пойти в ванную.
— Зачем мне отворачиваться?
— Я смущаюсь.
— Мы этой ночью трахались.
Я еще сильнее завозилась, а потом лицом уткнулась в подушку. Щеки обожгло смущением.
— Пожалуйста, просто отвернись.
Говоря это, я не думала, что он послушается, но Рид внезапно отвернулся. Не веря своим глазам, я тут же вскочила с кровати и побежала в ванную комнату. Ноги подкашивались так, что создавалось ощущение, что еще немного — и я упаду. Мне чудом удалось вбежать в нужную комнату и захлопнуть дверь.
Щеки горели, сердце неистово билось. Безумно. И все лишь из-за нашего короткого разговора. Вернее, не только из-за него, а из-за всего, что случилось прошлым вечером.
Мы действительно переспали…
Я и Мейсон…
Мне понадобилась вечность, чтобы принять эту мысль, но она все так же продолжала будоражить.
* * *
В ванной я провела не меньше часа. Приводила себя в порядок. Мылась. Думала.
За последнее время Мейсон для меня слишком сильно изменился. Хотя бы потому, что я начала видеть в нем парня и теперь не знала, как себя вести рядом с ним.
Кутаясь в халат, я наконец-то рискнула вернуться в спальню. Рид все так же работал, но стол уже был накрыт. Правда, только на одного человека. Там стоял чай и множество разных пирожных. Их было слишком много. Не меньше тридцати.
— Это что? — спросила я, осторожно выходя из ванной и взглядом окидывая сладости.
— Ты же любишь сладкое, — отозвался Рид, опять отрывая взгляд от ноутбука и смотря на меня.
— То есть это для меня? — Я приподняла брови.
— Хочешь что-то другое?
Я качнула головой.
— Нет. Просто я столько точно не съем.
— Бери те, которые больше понравятся, Лив.
Я немного помялась, но все же села за стол. Внизу живота отдалось тупой болью, но я постаралась этого не показывать.
— Болит? — спросил Рид, замечая то, что я пыталась скрыть. Как у него это получалось? Создавалось ощущение, что он замечал даже малейшие проявления моих эмоций.
— Уже намного лучше. — Я опустила взгляд на чашку. Чувствовала себя жутко неловко.
— Нужен врач?
Я тут же отрицательно качнула головой.
— Нет! Я скоро приду в себя.
Я правда не понимала, почему мне так больно. Рид ведь не сделал ничего выходящего за рамки. То есть вчера вечером он не проявил своих… специфических увлечений. Наверное, жжение возникло оттого, что Рид просто был огромен. Во всем. И как близость с ним выдерживали его девушки?
Стоило подумать про девушек Мейсона, как в груди опять кольнуло. А стоило понять, что это ревность, как я чуть не выпустила чашку.
Я налила себе чай и принялась за первое пирожное.
— А откуда они тут? — спросила, еле сдерживаясь, чтобы не зажмуриться от наслаждения, настолько было вкусно. — В жизни не поверю, что эти пирожные приготовили на здешней кухне.
— Ты еще что-нибудь хочешь? — Мейсон подкурил сигарету.
— Пирожных мне точно хватит.
— Я не про них.
— А про что?
— Про все что угодно.
Я приподняла бровь. Что он имел в виду? А если я захочу все что угодно? Например, золотую цепочку? Или вообще машину?
— Мне больше ничего не нужно. — Я отрицательно мотнула головой, подтягивая к себе следующее пирожное.
Мейсон курил сигарету за сигаретой, а я поглощала сладости. В какой-то момент начала чувствовать, что в меня больше не влезет, но все
